Сара почувствовала, как у нее на голове зашевелились волосы.
Индеец подъехал к ней так близко, что до него можно было дотронуться, и она
узнала его. Это был тот самый вождь ирокезов, который так напугал ее вчера.
Их глаза встретились. Сара не знала его имени, но это не
имело никакого значения. Спасения не будет, поняла она. На этот раз индеец не
отпустит ее живой.
Его взгляд был непроницаем, да и остальные индейцы сидели в
седлах неподвижно, очевидно, не совсем понимая, что здесь происходит и как эти
двое бледнолицых оказались одни посреди ночного леса, однако Саре было ясно,
что это всего лишь отсрочка. Ну что ж, подумала Сара, она готова умереть от его
руки. Главное — не закричать, не заплакать, не умолять его о милосердии. Ее
собственная жизнь ничего для нее не значила, по она была намерена сберечь хотя
бы жизнь Уилла. Он был еще слишком молод, чтобы умереть.
Индейский воин выглядел таким же устрашающим, как и в
прошлый раз, и, когда он заговорил с нею, Сара не смогла сдержать дрожи.
— Я же сказал, что ты на этой земле — чужая, —
сказал он сердито. — Ты не знаешь леса. Здесь опасно.
— Ты прав… Я признаю это, — ответила Сара каким-то
чужим, неестественным голосом. Во рту у нее пересохло, и она несколько раз
сглотнула, но не отвела взгляда и не опустила головы. Мальчишка позади нее уже
плакал от страха, и крупные слезы текли по его бледным щекам, однако он,
похоже, нисколько не интересовал индейца.
— Я прошу прощения за то, что приехала сюда.
Это ваша земля — не моя. Я только хотела увидеть ее… —
сказала она, стараясь говорить спокойно, хотя индейцу было не до ее объяснений.
Но Сара знала, что должна что-то сделать для Уилла.
— Не трогайте его, — промолвила она, кивком головы
указывая в сторону солдата. — Он еще очень молод и не причинит вам вреда.
Ее голос прозвучал неожиданно твердо, и индеец с
любопытством впился в нее взглядом.
— А ты готова пожертвовать собой ради него? — Его
английский был достаточно чистым и правильным, и Сара еще больше утвердилась в
своей первоначальной догадке, что он, должно быть, долго общался с белыми. Но
его лицо, одежда, выражение глаз и исходящая от него аура свирепой жестокости
сразу напомнили ей, что она имеет дело с человеком из другого мира.
— А если я решил убить его и спасти тебя? —
спросил индеец, требуя от нее объяснения, которое Сара не могла ему дать.
— Это я виновата в том, что мы оказались здесь. —
Сара мимолетно пожалела, что не знает его имени, но для индейца это, наверное,
не имело значения. Они по-прежнему глядели друг другу прямо в глаза, сидя на
лошадях на расстоянии вытянутой руки, и Сара чувствовала, как страх и холод все
больше лишают ее сил. Казалось, она смотрит прямо в лицо собственной смерти.
Неожиданно индеец тронул коленями бока лошади и отъехал на
шаг назад. Сара не знала, что он собирается сделать дальше, но теперь она, по
крайней мере, могла перевести дух. Похоже, он пока не собирался ни убивать их,
ни стаскивать с лошадей, хотя мушкеты и луки других индейцев были по-прежнему
направлены на них.
— Полковник был вне себя от беспокойства, —
сердито сказал индеец, продолжая разглядывать ее в темноте. — Совсем
недавно здесь побывал военный отряд могауков. Из-за твоей глупости и
безрассудства могла начаться война!
Последние слова он произнес очень резко и отрывисто, и
лошадь под ним запрядала ушами и затанцевала, уминая копытами снег.
— Ты не соображаешь, что делаешь, — продолжал
он. — Индейцам нужен мир, а не война. Лишние проблемы им ни к чему.
Сара только кивнула. Его слова неожиданно тронули ее, и она
почти раскаивалась. Между тем индеец что-то крикнул своим товарищам на
незнакомом языке, и Сара увидела, как стрелы вернулись в колчаны, а стволы
мушкетов поднялись к небу.
Индейцы поглядывали на них уже с интересом, и она
почувствовала себя неловко.
— Мы выведем вас к гарнизону, — сказал вождь,
смерив взглядом сначала Сару, потом Уилла. — Это недалеко.
С этими словами он развернул лошадь и поскакал к тропе. Вся
группа двинулась следом за ним, и только один из всадников, пропустив Уилла и
Сару вперед, поехал в арьергарде колонны — должно быть, для того, чтобы они не
отстали и не потерялись снова.
— Все будет в порядке, — тихо шепнула Сара Уиллу,
который сидел в седле ни жив ни мертв. Он уже перестал плакать, но его щеки
блестели от застывших слез. — Они не причинят нам вреда.
Уилл только кивнул в ответ — способность говорить еще не
вернулась к нему. Ему было очень стыдно, и вместе с тем он был бесконечно благодарен
Саре за то, что она пыталась для него сделать.
Ведь она хотела отдать за него свою жизнь! Никакая женщина,
кроме, разве, его матери, не сделала бы ничего подобного.
Меньше чем через час лес начал редеть, и между холмами
показались бревенчатые стены Дирфилдского форта. Здесь индейцы остановились, но
потом, посовещавшись между собой, решили ехать дальше. Сара понимала, что из-за
нее они потеряли несколько часов и теперь им было проще заночевать в Дирфилде,
чтобы завтра утром снова отправиться в путь.
Въезжая в ворота крепости, Сара почувствовала невероятную
слабость — нервное напряжение, которое поддерживало ее всю обратную дорогу,
спало, и теперь она чувствовала себя усталой и разбитой. Уилл, напротив,
приободрился и даже пытался улыбаться. Где-то коротко просигналил горн, и на
пороге своего домика появился полковник Стокбридж с фонарем в руке. При виде
Сары у него на лице проступило выражение такого глубокого облегчения, что она
готова была броситься к его ногам и молить о прощении.
— Что случилось?! — воскликнул он, переводя взгляд
с Сары на рядового Хатчинса. — Я отправил две группы следопытов на поиски,
но они до сих пор не вернулись. Я уже начал бояться, что вас…
Что с вами случилась какая-то неприятность.
Подняв фонарь повыше, полковник поглядел на индейцев.
Некоторые из них все еще сидели в седлах, но несколько человек — в том числе и
предводитель их маленького отряда — уже спешились и стояли рядом. Сара тоже
продолжала сидеть в своем дамском седле, ибо боялась, что ноги не удержат ее.
Лишь когда полковник подал ей руку, она осторожна сползла вниз и прислонилась к
теплому лошадиному боку. Ей очень не хотелось, чтобы индеец заметил ее
слабость, но ноги у нее подгибались и дрожали так сильно, что она не упала лишь
чудом.
— Где ты ее нашел? — спросил полковник у
предводителя индейцев, и Сара подумала, что оба мужчины, похоже, не просто
хорошо знакомы, но и питают друг к другу уважение. Впрочем, в ее глазах это не
делало ирокеза менее опасным. Пусть он знал английский и был знаком с обычаями
бледнолицых, пусть даже он нравился полковнику (это странное подозрение
возникло у нее несколько секунд назад), однако ей он по-прежнему казался
слишком свирепым и воинственным, чтобы она могла чувствовать себя рядом с ним в
полной безопасности.
