— Потому что, если с тобой что-нибудь случится, умру и
я, — просто ответила Сара, и он понял, что это правда. Сара действительно
не представляла себе, как она сможет жить без него.
Но наутро, когда Сара увидела мужа в седле, она вспомнила
сурового и мужественного воина, которого когда-то полюбила, и это помогло ей
справиться со своими чувствами. В конце концов, Франсуа был мужчиной — словно
гордый орел, он рвался в небо, и не в ее силах было удержать его на земле рядом
с собой.
— Будь осторожен, — прошептала она, когда он
перегнулся в седле, чтобы поцеловать ее в последний раз. — Возвращайся
скорее… Я буду скучать без тебя.
— Я люблю тебя, моя храбрая маленькая скво, —
улыбнулся Франсуа, подбирая поводья своего норовистого гнедого конька, который
сменил его могучего вороного, убитого шальной пулей в прошлом походе. — Я
вернусь еще до того, как ты родишь мне еще одного ребенка.
С этими словами он тронул коня и, быстро спустившись по
склону в долину, галопом понесся вдоль реки. Сара долго смотрела ему вслед, и
даже когда конь и всадник пропали вдали, ей долго еще слышался топот копыт
гнедого… Хотя, возможно, эти звуки раздавались только в ее сердце.
В тот день она долго не могла заснуть. Ворочаясь с боку на
бок, Сара кляла себя за то, что не остановила Франсуа, хотя и понимала, что все
ее усилия были бессмысленны. Он не мог не уехать.
Своей настойчивостью она только омрачила ему и себе
последние дни, которые они провели вместе.
И все же ни он, ни она не могли вести себя иначе.
В августе Сара получила известие, что отряд Франсуа
благополучно достиг форта Рикавери и выстроил вблизи него еще две крепости —
форт Адаме и форт Дифаэнс. Судя по слухам, вождь Маленькая Черепаха был готов к
мирным переговорам, но ни Голубой Камзол, ни Текумзе не желали даже слышать ни
о чем подобном. Оба вождя были полны решимости продолжать войну, надеясь
разбить регулярные армейские части.
И все же то, что по крайней мере один из вождей враждебных
племен готов к переговорам, казалось обнадеживающим знаком. Гарнизонные
стратеги рассчитывали, что после того, как Маленькая Черепаха выйдет из игры,
генералу Уэйну, в распоряжении которого было больше четырех тысяч штыков,
удастся разгромить шауни и оттеснить их дальше на запад. Однако Саре эти
сообщения не добавили спокойствия.
Август медленно проплыл мимо в сонном гудении отяжелевших от
добычи пчел, но тернии и шипы тревоги неотступно преследовали Сару.
И чем ближе была осень, тем сильнее становилось ее
беспокойство. Она по-прежнему не имела никаких новостей от Франсуа, и это
мучило ее больше всего. Даже когда с запада прискакал гонец с донесением, что
генерал Уэйн провел несколько молниеносных операций, увенчавшихся успехом, Сара
не разделила всеобщей радости. Во-первых, она не считала этот успех
окончательным, а во-вторых, ей было очень хорошо известно, что наступающие
войска несут гораздо большие потери, чем те, что сидят за толстыми бревенчатыми
стенами фортов и земляными валами. Единственное, что могло ее успокоить, это
возвращение Франсуа домой — на меньшее она была не согласна.
Между тем генерал Уэйн продолжал наступать.
В двадцатых числах августа он провел блестящую атаку на
индейцев на реке Моми и заставил их отступить. Шауни потеряли свыше ста сорока
воинов убитыми и ранеными, а генерал преследовал их, не давая им опомниться, и
через три дня полностью освободил от них долину реки Огайо. Это была уже
достаточно веская причина для ликования, но Сара по-прежнему с тревогой ждала хоть
какой-нибудь весточки от Франсуа.
От солдат и раненых, возвращавшихся из зоны боевых действий,
она узнала, что Голубой Камзол отброшен, но еще продолжает сражаться, и что
индейцы Текумзе тоже пока не собираются зарывать свои томагавки в землю. Из-за
этого многие волонтеры предпочли остаться под знаменами генерала Уэйна, и Сара
поняла, что Франсуа скорее всего тоже задержался в Огайо. Впрочем, она
надеялась, что он не останется с армией надолго.
Но когда он не вернулся и к середине сентября, Сара взволновалась
не на шутку и обратилась к новому командующему Дирфилдским гарнизоном с
просьбой помочь ей узнать о муже хоть что-нибудь. Вот уже больше двух месяцев
она не получала о нем никаких известий, и полковник Хинкли обещал помочь ей.
В смятении Сара вернулась домой и, глядя в окно, долго
сидела в детской, пока трое ее чад играли и смеялись рядом. И вдруг в сумерках
за окном она увидела на опушке леса человека. Он был одет как индеец, но Сара
была уверена, что это не краснокожий. В тревоге она выбежала из дома, но
таинственный незнакомец уже исчез, не оставив после себя никаких следов.
В этот день Сара долго не ложилась. Сердце ее разрывала
тревога, и она ждала, что человек, которого она видела на опушке, вернется, но
он больше не появился. Сара увидела его снова только на третий день, но, как и
в первый раз, он исчез так быстро, что Сара не успела ни нагнать его, ни даже
как следует рассмотреть.
А через неделю после ее последнего визита в гарнизон
полковник Хинкли сам приехал к ней.
Накануне вечером из Огайо вернулся один из его следопытов,
который лично знал Франсуа. Он-то и рассказал полковнику, что Франсуа погиб 20
августа в битве у реки Моми, получившей название Битвы у поваленных деревьев.
Услышав эту страшную новость, Сара закрыла лицо руками, но
не заплакала. Она с самого начала знала, что Голубой Камзол убьет ее Франсуа, и
вот — это случилось. Она уже давно знала, что с ее мужем стряслась беда, но, за
отсутствием достоверных сведений, тешила себя надеждой, что все как-нибудь обойдется.
Увы, предчувствие ее не обмануло:
Произошло самое страшное, и Сара неожиданно поняла, кем был
загадочный человек на опушке, который исчез, как будто растаяв в воздухе… Это
был Франсуа, который приходил попрощаться с ней и с детьми.
Сара мужественно выслушала слова соболезнования, а когда
полковник уехал, вышла на балкон второго этажа, чтобы окинуть взглядом поляну и
долину внизу. Здесь они с Франсуа встретились, здесь любили друг друга, здесь
они были счастливы, и Сара вдруг почувствовала, что Франсуа вовсе не покинул ее
и никогда не покинет. Он был здесь, рядом с ней, и так будет всегда, пока она
живет на свете.
На следующий день рано утром Сара оседлала лошадь и поехала
к водопаду, где они так любили сидеть и где Франсуа впервые поцеловал ее. В голове
у нее теснились воспоминания и слова, которые она хотела сказать ему, но не
успела… И еще ее огорчало то, что у нее больше не будет детей от Франсуа.
Мари-Андж была последней.
Франсуа де Пеллерен, великий воин, любящий муж и нежный
отец, единственный человек, которого она любила по-настоящему… Сара вдруг
подумала, что должна отправиться к сенека и рассказать им, что Большой Белый
Медведь, которого они когда-то приняли в свое племя, отправился теперь в Страну
Вечной Охоты. Пожалуй, для него это было место гораздо более подходящее, чем
христианский рай, в который он никогда не верил.
