В глазах Франчески блеснули слезы, и Чарли, удивленный,
отступил в сторону, пропуская ее внутрь. Очевидно, Франческа не была уверена,
что поступает правильно, но не приехать она не могла.
— Я только что кончила читать первый том дневника… Как
Сара приехала в Бостон и как она отправилась в Дирфилд…
— Это самое начало ее истории, — проговорил
Чарли. — Я сам закончил читать последнюю тетрадь только вчера. И теперь
чувствую себя так, словно потерял близкого мне человека. Как будто кто-то умер…
Я рад, что ты приехала, — сказал Чарли уже другим
голосом. — Я правда рад. А я-то гадал, кто это ко мне пожаловал! Думал,
что это либо моя хозяйка, либо полиция.
Чарли снова посмотрел на нее, и у него в голове внезапно родилась
одна идея. Лично ему она казалась совсем неплохой, а может быть, и Франческа
одобрит ее. К тому же кто знает, как они будут вспоминать сегодняшний день
когда-нибудь потом, много лет спустя?
— Может быть, съездим в одно место? — предложил он
Франческе.
— Давай, — без всяких вопросов согласилась она, и
на ее лице отразилось облегчение. Франческе потребовалось так много мужества,
чтобы приехать сюда, что она все еще пребывала в растерянности от собственной
дерзости.
Чарли с самым таинственным видом снял с вешалки меховую
парку и вышел с Франческой на улицу.
Они решили воспользоваться его автомобилем, и уже через
несколько минут Чарли остановил машину неподалеку от того места, куда Сара
ходила почти каждый день. Франческа тоже бывала здесь — однажды летом она
приходила сюда вместе с Моник, и девочка весело прыгала с камня на камень и
болтала ногами в холодной воде, но только Чарли знал, что это тот самый
водопад, о котором так много писала в своем дневнике Сара.
— Тебе здесь нравится? — спросил он, вставая рядом
с Франческой, которая как зачарованная глядела на водопад. Снег вокруг запруды
лежал нетронутый, чистый; огромные валуны сдвинули набекрень белые снеговые
шапки, а от полыньи поднимался пар. Струя воды падала с обледенелой скалы в
водоем, покрытый у берегов прозрачной коркой льда, и, чуть слышно журча,
уходила куда-то под сугробы, наметенные на месте схваченного морозом ручья, а
ветер в вершинах сосен вторил голосу воды негромким, неумолчным гудением.
— Для Сары и Франсуа это было особенное место, —
пояснил Чарли и тут же вспомнил — почему. Но Франческа этого пока не знала, и,
вместо того чтобы объяснить ей это словами, он обнял ее и, крепко прижав к
себе, поцеловал ее в податливые и теплые губы.
И наверное, это было самым правильным. Со дня их встречи они
только и делали, что говорили — говорили о прошлом, о будущем и о настоящем,
говорили о боли, которую каждому довелось испытать, вспоминали предавших их
людей и оставленные ими шрамы, которые, казалось, никогда не заживут
окончательно. Но теперь время слов прошло, и для обоих настала пора последовать
примеру Сары и Франсуа.
Франческа слышала, как часто-часто бьется сердце
Чарли, — и когда он наконец выпустил ее из объятий, она улыбнулась и
приложила палец к его губам.
— Я рада, что ты это сделал, — прошептала
Франческа.
— И я тоже… — ответил Чарли. — Впрочем, я,
наверное, все равно не смог бы сдерживаться дольше.
— Хорошо, что ты сделал это, — повторила
Франческа, опускаясь на каменную плиту, и Чарли подумал, не тот ли это камень,
на котором так любила сидеть Сара. — Знаешь, когда я читала дневник, я
поняла, что все, что со мной произошло, это просто пустяки. Я освободилась от
своего прошлого, и теперь мне кажется… мне кажется, что я сумею начать жить
сначала.
— Нет, это не пустяки, — не согласился Чарли и, не
в силах удержаться, снова поцеловал ее. — Просто ты сумела преодолеть это…
А это совсем другое. Теперь ты стала сильной и свободной и уже больше не
совершишь ошибки, которая может дорого тебе обойтись.
Франческа кивнула — она тоже так думала.
Потом они углубились в лес, и Чарли, обнимая Франческу за
плечи, сказал:
— Я так рад, что ты приехала ко мне.
— Я тоже. — Франческа улыбнулась ему, и Чарли
невольно подумал, что сейчас она выглядит намного моложе, чем тогда, когда он
впервые увидел ее.
Ему было уже сорок два, а ей — тридцать один, но его не
пугал возраст — впереди у них была целая жизнь. Примерно в этом возрасте Сара и
Франсуа уже расстались, они же — только встретились и узнали друг друга.
Ощущать это было удивительно приятно, особенно после того, как они оба пришли к
выводу, что их жизнь кончена и что впереди уже не будет ничего. Но теперь им
было о чем думать, о чем мечтать и на что надеяться.
Потом они вернулись к шале, и, пока они шли через лес к
дому, Чарли серьезно спросил, пора ли ему заняться ужином. В ответ Франческа
рассмеялась, и Чарли уточнил:
— А вдруг ты уже устала от меня… Ведь ты приехала
раньше, чем мы договаривались.
— Если бы это было так, — ответила
Франческа, — ты бы сам догадался. Как видишь, я от тебя не устала… Скорее
наоборот…
С этими словами она сама поцеловала его, и, отвечая на
поцелуй, Чарли Почувствовал, как исчезает одиночество, тает боль и утихает
обида и на их место приходит ощущение тепла, покоя, облегчения и счастья.
Они еще долго стояли перед домом и целовались, не в силах
оторваться друг от друга, и Чарли рассказывал Франческе о том, что он
собирается купить это шале у Глэдис Палмер и, быть может, открыть в
Шелбурн-Фоллс свою компанию по реставрации старых домов. Франческа внимательно
слушала его, и оба были так увлечены друг другом, что не заметили голубоглазой
и темноволосой женщины, которая с улыбкой смотрела на них из окна на втором
этаже. Когда же Чарли повернулся, чтобы открыть дверь, женщина то ли исчезла за
занавеской, то ли просто растаяла в воздухе.
Когда, держась за руки, Чарли и Франческа в нетерпении
поднялись в спальню, там уже никого не было, но эти двое вовсе не искали Сару
или ее призрак. Они пришли сюда, чтобы найти друг друга, и, кажется, им это
удалось. Сара прожила свою жизнь и ушла, спустя годы мелькнув перед ними легкой
тенью, принеся им свою исповедь и свою мудрость. Но их жизнь только начиналась,
и впереди Чарли и Франческу ждало бесконечно много счастливых часов, дней и
лет.
