— Не забывайте позванивать нам, Чарльз, — сказал
ему Уиттакер, когда Чарли вышел из-за стола, чтобы пожать руки старшим
партнерам фирмы. Оба они были чрезвычайно довольны результатами беседы. Перед
началом встречи они испытывали сильное беспокойство, опасаясь, что Чарли может
заупрямиться. И он действительно мог создать им немало проблем, если бы
захотел: согласно условиям контракта Чарли мог настаивать на том, чтобы его
оставили в Нью-Йорке в должности не ниже руководителя бюро, и они были почти
благодарны ему за то, что он пошел им навстречу, ибо бесконечные судебные
разбирательства могли только навредить фирме.
— Я дам вам знать, когда мой отпуск будет подходить к
концу, и сообщу, что я решил, — пообещал Чарли. Уиттакер и Джонс давали
ему целых шесть месяцев отдыха, и он не стал возражать, хотя еще не совсем
отчетливо представлял себе, как ему лучше распорядиться такой прорвой
свободного времени. Почему-то Чарли был уверен, что сумеет провести отпуск с
пользой для себя и даже получить удовольствие. В чем он сомневался — и чем
дальше, тем сильнее — так это в том, что он когда-нибудь вернется на работу в
компанию Уиттакера и Джонса. Во всяком случае, в Нью-Йорк. Это он знал твердо.
Обещание владельцев фирмы пере-, вести его обратно в Лондон не вызывало у Чарли
особого доверия. Он чувствовал какой-то подвох и, в общем, не очень-то
ошибался, хотя у него не было ни единого факта — одна голая интуиция. Дик Барнс
получил то, что хотел, и хотя его нынешняя должность называлась несколько
иначе, чем у Чарли, это ровным счетом ничего не значило. Дик был у владельцев
фирмы на хорошем счету, к тому же в силу особенностей его характера поладить с
ним было не в пример легче.
Итак, Лондон оставался под вопросом, а ничем иным компания
«Уиттакер и Джонс» его не привлекала. Теперь он мог вполне искренне ответить
себе на этот вопрос.
Все, что он хотел забрать с собой из офиса, уместилось в
«дипломат». В тот же день после обеда Чарли попрощался с сотрудниками. Он отдал
необходимые распоряжения по текущим делам. Ему не хотелось вдаваться в
объяснение причин своего неожиданного отпуска. Чарли не собирался брать с собой
никакой работы. Он был свободен как птица и мог лететь куда ему вздумается.
Единственное, о чем он жалел, это о том, что придется расстаться с Беном Чоу,
который подошел к нему одним из последних.
— Ну, дружище, тебе повезло! — Бен заговорщически
подмигнул, и оба они рассмеялись. Чарли так и не понял, уволен ли он или
действительно находится в длительном отпуске, но сейчас это было совершенно
неважно. Главное, он был свободен, а как там потом все обернется — не имело
особенного значения. Впервые в жизни Чарли перестал волноваться по поводу своей
карьеры. Он был убежден, что останься он в Нью-Йорке, и эта дурацкая работа прикончит
его как профессионала гораздо вернее, чем годы бездействия.
«Итак, что теперь?» — спросил он себя по пути домой.
Уиттакеру Чарли пообещал, что освободит квартиру уже утром, но холодный ветер и
колючий снег, запорошивший ему глаза, сразу же отрезвили его. В самом деле, как
теперь быть? Что делать? Куда отправиться? Действительно ли он хочет поехать в
Вермонт или в Колорадо, или ему следует, не теряя времени, купить билет на
лондонский рейс? И что ему делать потом, — после того как он прилетит в
Хитроу?
В голове у него была настоящая каша, и Чарли никак не мог
принять правильное решение. Некстати вспомнилось, что до Рождества осталась
всего неделя. Если он собирается встречать его в Лондоне, то ничем хорошим это
не кончится. В лучшем случае он просидит всю ночь, запершись в гостиничном
номере, вспоминая Кэрол и свою прошлую жизнь, которая когда-то казалась
неизменно прекрасной. И конечно, ему захочется увидеть ее, прикоснуться к ней,
он не удержится и позвонит… Кроме того, Чарли уже давно боролся с искушением
купить Кэрол какой-нибудь подарок. Но как он будет его вручать? Что, если он
позвонит Кэрол и договорится о встрече, а она не придет? Конечно же, он просто
ищет любой повод, чтобы вернуть Кэрол, вернуть утраченное счастье. Но хватит
тешить себя пустыми надеждами!..
Чарли вздохнул и, втянув голову в плечи, поднял повыше
воротник куртки. Как ни крути, а в Лондон ему отправляться незачем. Тогда все
проблемы решались сами собой. Честно говоря, и проблем-то уже не было.
И все же Чарли не мог окончательно отбросить от себя эту
мысль. Он вдруг подумал, что за все девять лет это будет первое Рождество,
которое он встретит один — без Кэрол. В первый год, когда он только что получил
назначение в Лондон, Кэрол специально прилетела к нему из Штатов, чтобы вместе встретить
праздники. Тогда они даже еще не были женаты. А это Рождество она будет
встречать с Саймоном — ее мужем. Дикость какая-то!
В конце концов Чарли пришел к выводу, что лучше катания на
лыжах он все равно ничего не придумает, поэтому, едва вернувшись в свою убогую
квартирку, он сразу же позвонил в службу проката автомобилей и спросил, нельзя
ли арендовать машину. К его удивлению, машина нашлась, и довольно приличная.
Это было почти невероятно, ведь перед Рождеством автомобили в службе проката —
кроме разве самых дорогих — обычно бывали разобраны. Многие, очень многие
спешили уехать из Нью-Йорка, чтобы навестить родственников в других городах и
привезти им подарки, а кто-то, часто в компании друзей, отправлялся, как сейчас
Чарли, покататься с гор или поплескаться в теплых водах Мексиканского или
Калифорнийского залива.
На всякий случай Чарли заказал карты Вермонта, Нью-Гемпшира
и Массачусетса, а также комплект цепей для колес. Горнолыжное снаряжение можно
было взять напрокат прямо на месте, поэтому заранее беспокоиться о нем Чарли не
стал. Положив трубку на рычаги, он сел на диванчик, но тут же вскочил и
принялся расхаживать по комнате из угла в угол, в волнении теребя свои вьющиеся
волосы.
Чарли чувствовал себя, словно мальчишка, решивший удрать на
Дикий Запад, чтобы вместе с ковбоями пасти бесчисленные стада лонгхорнов. Он
только что послал к черту блестящую карьеру, но, как ни странно, нисколько об
этом не жалел. Должно быть, он спятил, спятил окончательно, и это было…
прекрасно! Чарли решил даже позвонить в Лондон старым друзьям, чтобы поделиться
с ними своими новостями, но сразу раздумал. Он устал от их сочувствия, от
осторожных расспросов и не хотел послужить объектом новых сплетен и пересудов.
К тому же все эти люди продолжали встречаться с Кэрол и Саймоном, а Чарли не
хотел знать ничего о том, как у них идут дела. Поэтому он сел на диван и,
отвернувшись от телефона, попытался представить себе, что сказала бы Кэрол,
если бы узнала, что он оставил фирму — быть может, на несколько месяцев, а быть
может, навсегда. Скорее всего, она была бы потрясена и в лучшем случае
подтвердила бы диагноз, который Чарли сам себе поставил. Мысль об этом слегка
огорчила его, однако Чарли тут же подумал, что вся прелесть его нынешнего
положения в том и заключается, что он вовсе не обязан отчитываться перед
кем-либо и давать какие-либо объяснения. А это хоть маленький, но все же плюс!
Немного успокоившись, Чарли принялся паковать свои вещи.
Покончив с этим, он прибрался в квартире и провел ревизию холодильника, выкинув
оттуда начатый пакет молока и несколько упаковок полуфабрикатов. Отъезд Чарли
назначил на завтра, на восемь часов утра, но, поскольку на месте ему все равно
не сиделось, он вышел на улицу и, поймав такси, отправился забирать из проката
свою машину.
