Он не сразу пришел в себя и услышал, как Кэрол сообщила ему,
что на Новый год они с Саймоном собираются в Санкт-Мориц.
— Ты все-таки сообщай мне иногда, где ты есть… —
сказала Кэрол таким тоном, словно он все еще был ее мужем, и Чарли нахмурился.
— Зачем? — спросил он резким тоном, — Тебе-то
какая разница?
Чарли решил ничего больше не рассказывать Кэрол о Глэдис, о
лесном шале и Саре. Это была слишком длинная история, чтобы рассказывать ее,
стоя в будке платного таксофона, в которой к тому же недоставало пары стекол.
Холодный ветер пробирал его до костей, с затянутого тучами неба снова повалил
снег.
— Просто я хочу знать, что с тобой все в порядке,
только и всего, — ответила Кэрол, которая уже успела пожалеть о своих
словах.
— На следующей неделе я поставлю себе телефон и факс.
Когда у меня будет свой номер, ядам тебе знать.
Для Чарли это был еще один повод, чтобы снова позвонить
Кэрол и услышать ее голос, но она уже давно испытывала неловкость и смущение от
их нескладного разговора. В их доме были гости, и ее долгое отсутствие могло
показаться странным. Саймон мог появиться в любую минуту, и тогда не избежать ненужных
объяснений и обид.
— Перешли твой номер по факсу ко мне в контору, —
быстро сказала Кэрол. — Мне передадут.
Чарли сразу понял, что Кэрол спешит закончить этот
бессмысленный разговор, и с горечью усмехнулся. Год назад Кэрол изменяла ему с
Саймоном, почти не таясь, а теперь боялась говорить с бывшим мужем даже по
телефону. Вернее, не боялась, а просто не хотела, но от этого Чарли было, еще
больнее.
— Я как-нибудь позвоню… Береги себя! — торопливо
сказал он, чувствуя, что Кэрол уплывает, отдаляется от него. И это было
действительно так. Очевидно, кто-то отворил дверь в комнату, в которой
уединилась Кэрол, и Чарли услышал доносящиеся откуда-то далекие голоса и взрывы
смеха.. Гости… У них — гости. Они веселятся и, возможно, как раз собираются
пить кофе в кабинете Саймона, где стоит телефон.
— Ты тоже… — сказала Кэрол, прощаясь, и вдруг, как
будто спохватившись, добавила:
— Счастливого Рождества, Чарли… — «Я люблю
тебя», — хотелось ей добавить, но она не смогла. Даже если бы она не
опасалась быть услышанной, она больше не могла сказать этих слов Чарли. Он бы
ни за что не понял, как она может любить двух мужчин одновременно. Как она
может любить его, а жить — с Саймоном…
Повесив телефонную трубку, Чарли долго стоял неподвижно,
глядя на аппарат. Залетавшие в разбитое окно снежинки медленно кружились вокруг
него, а парок дыхания оседал инеем на лице, но он не замечал этого. Ему
хотелось изо всей силы садануть кулаком в стену, ударить кого-то, наконец,
просто разрыдаться. Он не понимал, как такое могло случиться с ними, и хотел
снова позвонить Кэрол, чтобы спросить ее об этом. Почему он вообще находится
здесь, далеко от их дома, далеко от нее — его жены. Почему она притворяется
будто она — жена Саймона, ведь формально они еще не разведены? Кэрол
по-прежнему его жена!
Но он знал, что развод неизбежен и что в конце концов Кэрол
сделает то, что хочет, — станет законной женой этого старого ублюдка.
Чарли подумал об этом с бессильной злобой и… тут же выкинул эту мысль из головы.
Это было больше, чем Чарли был в состоянии вынести. Уж лучше бы он и вправду
сошел с ума.
Выйдя из телефонной будки, Чарли забрался в свой семиместный
«Форд» и медленно двинулся к холмам. Но и по пути туда он неотступно думал о
Кэрол.
Чарли думал о ней и тогда, когда, добравшись до того места,
где он оставлял машину, выбрался наружу и побрел по лесной тропе к дому. Все
окна шале были темны и безжизненны; даже сквозняк не колыхал легкие бязевые
занавески на высоких французских окнах первого этажа, и Чарли невольно подумал
о том, не ждет ли его внутри та же таинственная женщина. Сейчас для него вопрос
был вовсе не в том, верит ли он в ее существование или нет. Чарли отчаянно
нуждался в ком-то, кого он мог бы любить, с кем мог бы поговорить по душам,
хотя про себя Чарли продолжал твердить себе, что никто, кроме Кэрол, ему не
нужен.
В глубине души он надеялся, что в доме снова увидит хотя бы
тень той призрачной красавицы. Но в шале никого не было — ни женщин, ни
призраков. Дом был пуст и тих, и Чарли, не зажигая света, сел возле окна в одно
из кресел Глэдис. Ему не хотелось ничего делать — просто сидеть, смотреть на
снег за окном и думать, думать без конца о той, которую он потерял… И о той,
которую он мельком видел накануне вечером и о которой мог только мечтать.
Глава 6
На следующий день Чарли проснулся рано, но, несмотря на то
что спал он очень мало, он чувствовал прилив сил и энергии. На сегодня Чарли
запланировал поездку в Дирфилд за покупками. У него уже был заготовлен солидный
список всяких мелочей, которые были совершенно необходимы ему для того, чтобы
натереть в шале полы, почистить мрамор ступеней и каминов, подновить позолоту,
смазать петли и привести в порядок проводку. Но прежде чем отправиться в
дорогу, Чарли решил осуществить свое давнее желание и побывать на чердаке.
Стремянка нашлась в одном из чуланов. Чарли без труда поднял
ее на второй этаж и, установив под потолочным люком, быстро взобрался по шатким
ступеням. Чердак представлял собой просторное, чисто прибранное помещение.
Здесь было светло — четыре круглых слуховых окна давали достаточно света.
Чарли перевел дух и быстро осмотрелся. Вдоль стены стояло
несколько окованных железом ящиков, в которых; по-видимому, хранилась старая
одежда да кое-какие вещи, которые Глэдис за недостатком места в своем городском
доме держала здесь. Чарли заметил комплект синей летной формы в пластиковом
чехле, который был подвешен прямо к потолочной балке. Это была форма Джимми, а
под ней стояла картонная коробка с детскими игрушками, когда-то, очевидно,
принадлежавшими его дочери Пегги. Должно быть, Глэдис специально убрала их
подальше, чтобы не натыкаться на них и не бередить старые раны.
Чарли понадобилось не менее часа, чтобы заглянуть во все
ящики и коробки, однако он не нашел в них ничего интересного, и, уж конечно,
здесь не оказалось ничего, что могло бы принадлежать Саре, поэтому, спустившись
вниз, Чарли почувствовал себя разочарованным. Он и сам не знал, что он
рассчитывал найти, однако тот факт, что от Сары не осталось абсолютно ничего,
огорчил. Умом он понимал, что его надежды с самого начала были безосновательны
— Глэдис была слишком аккуратным человеком, чтобы проглядеть что-то, что
принадлежало Саре, однако вопреки здравому смыслу он все же заглянул в самые
темные закоулки чердака. Что бы он делал с этими вещами, если бы нашел, —
этого Чарли не знал. Почему-то ему казалось, что если бы он хотя бы увидел их,
то это помогло бы ему лучше понять эту таинственную женщину.
Теперь, убирая стремянку обратно в кладовку, Чарли напомнил
себе, что Сара умерла уже очень давно и что если он не поостережется, то мысль
о ней может превратиться в навязчивую идею. У него в жизни хватало реальных
проблем, и Чарли вовсе не хотелось прибавить к ним веру в духов и призраков, не
говоря уже о том, чтобы влюбиться в давно умершую женщину. Интересно, размышлял
Чарли, как бы он объяснил это Кэрол?
