— А где же было мое Отважное Воинство? — спросил его величество, строго глянув на Солдата.
— Ваше Отважное Воинство бежало, — честно признался Солдат. — Но уверяю вас, перед грозным оружием, которым располагают захватчики, устоять просто невозможно.
— Что же, — сказал Страшила после минутного размышления, — трон, я считаю, — потеря небольшая. Мне, по правде говоря, уже и надоело править Изумрудным Городом, корона так тяжела, что от нее голова болит. Надеюсь, что мятежники ничего не имеют против меня лично и бунтуют только потому, что мне случилось быть королем.
— Напротив, — покачал головой Тип, — я как раз слышал, что они намерены из вашей тряпичной наружности сшить лоскутный ковер, а вашими внутренностями набить диванные подушки.
— Выходит, мне и впрямь грозит опасность, — решил Страшила. — А раз так, с моей стороны будет благоразумно подумать о побеге.
— Куда же ты предполагаешь бежать? — спросил Тыквоголовый Джек.
— Скорее всего, к моему другу Железному Дровосеку, правителю или, как он сам считает, императору Мигунов, — последовал ответ. — Я уверен, что найду у него защиту.
Тип выглянул в окно.
— Дворец окружен, — сказал он. — Бежать уже поздно. Они вот-вот ворвутся и разорвут вас на лоскуты.
Страшила вздохнул.
— В критическом положении, — сообщил он присутствующим, — важно отключиться и сосредоточиться. Вы уж меня извините, но я на минуточку отключусь и сосредоточусь.
— Но мы ведь тоже в опасности, — испуганно заголосил Тыквоголовый. — Если хотя бы одна из девиц умеет стряпать, мне конец!
— Ерунда! — воскликнул Страшила. — Даже если они умеют стряпать, им сейчас не до этого.
— Но и прозябание в плену для меня не менее опасно, — уныло возразил Джек, — я могу протухнуть.
— Да, на голову ты слаб, — посочувствовал Страшила. — Дело и впрямь приобретает серьезный оборот.
— Вы-то можете прожить еще много лет, — причитал Тыквоголовый, — а мне срок отмерен короткий. Мне каждый денечек дорог!
— Ну-ну, не унывай раньше времени, — принялся утешать его Страшила. — Дайте мне только подумать хорошенько, и я обязательно придумаю, как нам отсюда выбраться.
Все затихли и приготовились терпеливо ждать, а Страшила отошел в дальний угол, встал лицом к стене и так стоял добрых пять минут. Когда он повернулся, его нарисованное лицо светилось радостью.
— Где Конь, на котором ты сюда приехал? — спросил он Тыквоголового.
— Я сказал, что он очень ценная штука, и твой слуга решил отвести его в королевскую сокровищницу, — ответил Джек.
— Я решил, что ему там самое место, ваше величество, — начал оправдываться Солдат, испугавшись, что совершил какую-то промашку.
— Ты правильно решил, — сказал Страшила. — Животное накормлено?
— Еще как! Я засыпал полную кормушку опилок.
— Великолепно! — вскричал Страшила. — Немедля веди его сюда.
Солдат поспешил выполнить поручение. Вскоре послышался цокот деревянных копыт, и Конь предстал перед ними.
Его величество критически оглядел скакуна.
— Не сказать, чтобы красив, — отметил он задумчиво, — но бегает, я полагаю, неплохо.
— Просто здорово бегает! — подтвердил Тип, глядя на Коня с восхищением.
— Значит, мы сможем верхом на нем прорваться сквозь вражеские ряды и добраться до моего доброго друга Железного Дровосека, — заявил Страшила.
— Навряд ли он выдержит четверых, — засомневался Тип.
— Но троих-то выдержит наверняка, — решил его величество. — Придется не брать с собой Королевское Войско. Тем более что, судя по опыту недавней войны, надежды на него никакой.
— Но бегает оно тоже неплохо, — рассмеялся Тип.
— Что ж, я ждал этого, — хмуро проворчал Солдат, — и стойко выдержу удар. Придется, конечно, изменить облик — сбрить мои любимые бакенбарды. А вообще говоря, еще неизвестно, что опаснее: остаться здесь на милость безрассудных девиц или скакать неизвестно куда на необъезженной деревянной лошади.
— В этом ты прав, — согласился его величество. — Но я не солдат и расчетам предпочитаю риск. Садись-ка на Коня, мой мальчик, и, пожалуйста, ближе к шее.
Тип ловко вскочил на Коня, потом Солдат и Страшила с великим трудом взгромоздили позади него Тыквоголового. Для Короля осталось так мало места, что он неминуемо должен был свалиться, чуть только Конь тронется.
— Принеси бельевую веревку, — приказал Король своему Войску, — и свяжи нас друг с другом. Если уж падать, то всем заодно. — Пока Солдат ходил за бельевой веревкой. Страшила продолжал рассуждать: — Мне надо быть чрезвычайно осторожным, как-никак — моя жизнь в опасности.
— А разве мне надо быть осторожным не чрезвычайно? — обиделся Джек.
— Не так чрезвычайно, как мне, — назидательно сказал Страшила. — Случись что со мной, мне сразу и конец. А случись что с тобой, твоя голова пойдет на семена.
Тут вернулся Солдат с длинной веревкой и крепко-накрепко связал всех троих, да еще привязал их к туловищу Коня: теперь падения можно было не опасаться.
— Теперь беги открывай ворота, — скомандовал Страшила. — Мы мчимся навстречу свободе или смерти.
Во внутренний дворик замка, в котором они находились, можно было проникнуть через небольшие ворота, которые Солдат недавно запер по приказу его величества. Он подвел к ним Коня, отодвинул засов, и створки со скрипом качнулись в разные стороны.
— Теперь дело за тобой, — шепнул Тип Коню, — на тебя вся надежда! Ты должен нас спасти. Скачи что есть мочи к городским воротам, не останавливайся ни за что и ни на миг!
— Ладно, — грубовато ответил Конь и рванулся вперед, да так неожиданно, что у Типа перехватило дыхание и он обеими руками вцепился в кол, который предусмотрительно вбил в шею деревянного скакуна.
Несколько девиц, оставленных на страже у наружной стены дворца, были сметены лихой кавалерийской атакой. Другие с визгом бросились прочь, и лишь одна или две, что похрабрее, успели наугад ткнуть спицами в беглецов. Типа укололи в левую ногу, и она у него болела потом целый час. Что же касается Страшилы и Тыквоголового, то им спицы были нипочем, уколов они даже и не почувствовали.
Конь протоптал по улицам города, перевернул тележку с фруктами, сбил с ног нескольких почтенных горожан и с ходу перепрыгнул через суетливую маленькую толстушку, назначенную по приказу Генерала Джинджер новым Стражем Городских Ворот.
Но и здесь горячий Конь не остановился. Вырвавшись из стен Изумрудного Города, он помчал по дороге на запад так стремительно и рьяно, что Тип почти перестал дышать, а Страшила от изумления онемел.
Джеку эта бешеная езда уже была знакома, ужасную тряску он переносил с безмятежным спокойствием, заботясь лишь о том, как бы тыква-голова не соскочила со своего деревянного стержня.
