"Астра» никогда не считалась особенно респектабельным
рестораном, но кормили здесь хорошо, а небольшой зальчик выглядел уютно. Мы
вошли и заняли столик недалеко от двери. Вечер был в самом разгаре, две
полуголые девицы на эстраде исполняли что-то на английском. Английский текст
они наверняка записывали русскими буквами, а о том, что существует
произношение, и вовсе не знали, но короткие юбчонки с блестками сидели на них
прекрасно, глаза озорно блестели, а ножки были просто класс, оттого публика
приняла их «на ура». Эмоциональный гражданин южных кровей за соседним столом
вскочил и проревел:
— Браво!
Я его с удовольствием поддержала и даже смогла переорать.
Антон смотрел на меня с недоумением, а потом сказал:
— Чокнутая.
— Хорошо ведь пели, — обиделась я.
Подошел официант, мы сделали заказ, на эстраде девчонок
сменила дама бальзаковского возраста и запела романс, успевший осточертеть еще
в прошлом сезоне, но и ее приняли хорошо, многие даже подпевали, что
неудивительно, раз слова в зубах завязли. С эстрады я перевела взгляд на
публику, люди самые обыкновенные, ничего подозрительного. Ближе к эстраде
сидели трое ребятишек характерной внешности, но, понаблюдав за ними немного, я
пришла к выводу, что их интересуют лишь певуньи в блестках.
— Знакомых не приметила? — спросил Антон.
— Откуда? Кроме Виктора и сестры, у меня нет знакомых в
этом городе.
— Ах да, я совсем забыл.
— Кончай, а? — не выдержала я, но тут принесли
заказ, и мы занялись едой.
Не скажу, чтобы я чувствовала себя особенно уверенно.
Косилась на дверь и вообще внутренне была готова к разным пакостям, но время
шло, а ничего не происходило, и я понемногу начала успокаиваться. Вряд ли
Гришке придет в голову что мы решим навестить бывшую пассию Таболина. Впрочем,
в его голову чего только не приходит, и, если бы он вдруг ни с того ни с сего
вошел в зал, вряд ли бы я удивилась. К счастью, бог миловал.
Когда публика заговорила громче, смех стал истеричнее, а
ребятишки за столом у эстрады дважды роняли рюмки, Антон поднялся и, не говоря
ни слова, исчез в районе кулис. Я на всякий случай положила сумку к себе на
колени, там лежал пистолет, позаимствованный у дружка Паши Пропеллера, и стала
ждать.
Антон не возвращался довольно долго, и я уже начала
беспокоиться, несколько раз расстегивала «молнию» на сумке и даже подумала: «А
не заглянуть ли мне за кулисы», когда Антон наконец появился, занял место
напротив и с улыбкой сообщил:
— Мадемуазель Натали, но сегодня ее здесь нет.
— И на то, чтобы это выяснить, ты потратил двадцать
пять минут?
— Радость моя, мне нужно было тонко подвести человека к
данной теме, не задавать вопросов в лоб, а вынудить собеседника самолично
сообщить мне эти сведения.
— Здорово. Тогда еще исчезни на полчасика и узнай, где
мы можем найти эту девицу.
— Думаю, у тебя это лучше получится, — серьезно
сказал он. — Выдай себя за бедную родственницу из деревни, которая
запамятовала адрес.
— Или не смогла прочитать его на конверте, потому что
грамоте не обучена, — поддакнула я. — Хорошо, пойду пытать счастье.
Кстати, рекомендую салат с крабами, очень вкусно.
Я поднялась из-за стола, но направилась не к эстраде, а к
выходу из зала, огляделась, прошла коридором мимо туалетов, свернула еще в один
коридор, поднялась на второй этаж и оказалась перед рядом дверей, выкрашенных
белой краской, ближайшая из них была почти сплошь покрыта надписями:
«Натали, — прочитала я верхнюю, — я таю от любви. Хорош ломаться,
получишь двести баксов», и подпись: «Пушкин». Я почесала нос, надеясь, что так
скорее начну соображать и сочинять не хуже дверного Пушкина, собралась с духом,
постучала и сразу вошла с сияющей улыбкой на устах. Девушка в забавной шляпе с
ушками, сидевшая перед зеркалом, резко повернулась, я продолжала излучать
лучезарное сияние и, захлебываясь от счастья, сказала:
— Здравствуйте. А где можно найти Наташу?
— Наташу? — растерянно переспросила девушка,
косясь за мою спину, я обернулась, но никого там не обнаружила и на радостях
разулыбалась еще шире.
— Она сегодня должна работать, мы
договаривались, — затараторила я. — Знаете, я тоже немного пою,
конечно, не так, как вы… знакомых в городе немного, а Наташа обещала с работой
помочь. Мне бы в подтанцовку…
Девушка еще раз покосилась за мою спину и зловеще
прошептала:
— Да войди ты в комнату и дверь закрой. Я впорхнула,
прикрыла дверь и с восторгом уставилась на девушку.
— Ты Наташкина подруга, что ли? — по-прежнему
шепотом спросила она.
— Да, — тоже зашептала я. — То есть не совсем
подруга, скорее знакомая…
— И ничего не знаешь?
— Нет, — испуганно пролепетала я и даже
попятилась.
— Пропала Наташка.
— Куда?
— Куда-куда, никуда. Пропала, и все. Была и нету. И ты
лучше помалкивай, что с ней знакома, ни к чему внимание к себе привлекать.
— Да я ведь только насчет работы. А как пропала-то? То
есть разве может человек пропасть?
— Еще как может, — заявила девушка. — Ты что,
первый день на свете живешь?
— Нет, конечно. Объявления читала: ушел и не вернулся.
Но ведь Наташа…
— Да говори ты тише, — цыкнула девушка, шмыгнула к
двери, проверила, не стоит ли кто за ней, и закрыла поплотнее. — Ушла и не
вернулась — это как раз про Натаху. Только никуда она не выходила. Вот в этой
самой комнате сидела. Ее номер, а Наташки нет. Пошли за ней, здесь пусто, халат
висит и барахло на месте, а Наташка испарилась.
— Так не бывает, — нахмурилась я, девушка вроде бы
обиделась.
— Вот заладила… Нет Наташки… А ты иди отсюда.
— Милицию вызывали? — не обращая внимания на
последние слова, спросила я.
— А как же. Приехали, по кабаку прошлись и отчалили,
сказали, найдется ваша девица, а может, и нет, это смотря с кем сбежала.
— А с кем она сбежала? — растерянно переспросила
я. На лице девушки отобразилась душевная мука.
— Ты что, совсем тупая, да?
— Почему? — я вроде бы обиделась. — Просто ты
так рассказываешь, ничего не понять. То пропала, то сбежала…
— Это менты решили, что сбежала, а как она могла
сбежать, скажи на милость, если все ее вещи в комнате? Нагишом?
