Данный разговор не внес умиротворения в мою мятежную душу,
особенно намек на заключительный аккорд в наших отношениях. Мало мне проблем,
так теперь еще за парнем следи в оба глаза. Я оделась и вышла из домушки, Антон
ждал, сидя на ступеньке.
— Идем, — сказал он отрывисто, и мы зашагали в сторону
улочки, которая в этот час была абсолютно безлюдной, даже собаки отсутствовали,
свет не горел ни в одном окне.
Мы поднялись к магазину, притулившемуся между двух кирпичных
строений. Антон уверенно свернул во двор, и я за ним. Вскоре я увидела светлую
«восьмерку», она стояла между штабелями ящиков и кустом акации.
— Наша? — спросила я, пытаясь наладить отношения.
— Наша, — кивнул Антон.
— Для разнообразия мог бы свистнуть что-нибудь
поприличнее.
— В следующий раз свистнешь ты, — ответил он.
Значит, взаимопонимание отменяется. Я устроилась на сиденье
и пригорюнилась, но и это видимого эффекта не возымело.
Мы въезжали на мост в тот момент, когда солнце только-только
поднялось над рекой. Хорошим настроением и не пахло, но при виде этого зрелища
я улыбнулась, что не прошло незамеченным.
— Чего лыбишься? — спросил Антон, мне стало ясно:
молчание его тяготит так же, как и меня.
— Красиво, — пожала я плечами.
— Это точно, — вздохнул он и неожиданно добавил:
— Не люблю, когда меня держат за идиота.
— Глупости, — хмыкнула я. — Все проще: я не
захотела с тобой переспать, и ты злишься. Для такого парня, как ты, отказ
равносилен оскорблению. На самом деле я просто не хочу все усложнять, ты женат
и, когда все кончится, вернешься к своей семье. А мне что делать прикажешь?
Орошать подушку слезами?
— Для девицы по вызову ты рассуждаешь весьма занятно.
— Я же сейчас не на работе, — усмехнулась я.
— Ладно. Возможно, я не прав и зря к тебе придираюсь.
— Не очень-то убедительно ты это сказал.
— А я не очень-то и старался. Поживем — увидим. Будь
уверена, я разберусь.
— В чем? — нахмурилась я.
— Во всей этой истории.
— Я не против, если при этом мы отыщем мою сестру.
— Ага, — криво усмехнулся Антон и замолчал.
Через некоторое время мы свернули на улицу Пирогова, которая
выходила к ресторану «Астра».
— Прогуляемся пешочком, — заявил Антон и свернул в
очередную подворотню. Выбравшись на тротуар, я потянулась, зевнула и поежилась:
было прохладно.
— Нормальные люди еще спят, — пробормотала я себе
под нос, но Антон услышал.
— Правильно. Нормальные люди сидят дома.
Вскоре очам моим предстал ресторан «Астра». На меня он
произвел тягостное впечатление, то есть выглядел он вполне нормально, фасад
недавно покрасили, крыша из оцинкованного железа с петушком и ажурными
балкончиками радовала взор, зато решетки на окнах и решетка перед массивной
двойной дверью вызвали душевное волнение: чертов кабак больше походил на
крепость. А есть еще сигнализация и прочая дребедень. Посягать на чужую
собственность мне мгновенно расхотелось. Я покосилась на Антона, стараясь
уловить в его лице намек на страдание, но вид ресторана не вызвал у моего
спутника вообще никаких эмоций, ко всему прочему, он вдруг свернул в ближайший
переулок, а я решилась подать голос.
— Попробуем через черный ход?
— Где девица видела рабочих? — вопросом на вопрос
ответил Антон.
— В соседнем дворе, сейчас соображу, в каком. —
Сообразила я довольно быстро, а вот пробраться туда оказалось делом не простым.
К зданию, где размещался ресторан «Астра», вплотную примыкало еще одно
трехэтажное сооружение, где уже два года шел ремонт. Дом, построенный в
середине девятнадцатого века, считался памятником городской архитектуры, и его
без конца реставрировали, потому что сделать это один раз и как следует не
хватало средств. Вот и теперь, затеяв ремонт, захламили двор битым кирпичом,
кучами песка и прочим строительным мусором, работы прекратили, а чтоб выбитые
окна не вызывали у граждан отрицательных эмоций, дом со стороны фасада закрыли
маскировочной сеткой. Двор был окружен высоченным забором, и проникнуть на
территорию не представлялось возможным.
— Ворота заперты изнутри, — сообщил Антон, а я
разозлилась:
— Но ведь как-то рабочие туда попадают?
— Со стороны улицы, там арка, а еще парадный подъезд.
Но если мы начнем вертеться с той стороны, кто-нибудь непременно обратит,
внимание.
— В такую рань?
— Точно.
— Что же нам делать? Слушай, а вдруг эта девица все
напутала? И это были вовсе не маляры, что делали ремонт в ресторане, а рабочие
со стройки?
— Вот мы сейчас и проверим.
Проникнуть во двор ресторана тоже оказалось делом не
пустячным. Туда вела низкая арка, миновав ее, мы уперлись в очередной забор, на
этот раз из металлических прутьев, он отгораживал часть территории, примыкающей
непосредственно к ресторану. В столь раннее утро ворота были на замке, и
калитка по соседству тоже.
Антон внимательно огляделся и направился к кирпичной
постройке, то ли гаражу, то ли просто подсобному помещению, рядом с которым
стояли мусорные контейнеры. Он взгромоздился на них, влез на крышу и с
легкостью преодолел забор, повис на руках и спрыгнул. Двор был маленький, и
осматривать здесь особо было нечего, к тому же я здорово беспокоилась, а что,
если в ресторане есть сторож и он заметит появление Антона на запретной территории?
Вряд ли Антон думал о стороже, он уверенно зашагал к зданию, поднял голову к
окнам, а потом перевел взгляд на забор, отделяющий стройку от двора ресторана.
Подошел, пошарил руками, две доски разошлись в стороны, и в заборе образовалась
дыра, в которую с легкостью мог пролезть взрослый мужчина. А я, вспомнив
рассказ девушки, чертыхнулась. Ну конечно, она сказала, рабочие ушли обедать, а
она их увидела в соседнем дворе, где, по ее мнению, делать им совершенно
нечего. Проникли они на сопредельную территорию очень просто: через дыру в
заборе. Кстати, пропавшая Натали тоже могла ею воспользоваться.
Увидев, что Антон как раз исчезает в этой самой дыре, я
торопливо его окликнула, а затем влезла на контейнер, потом на крышу,
перемахнула через ограду и оказалась рядом с Антоном. Он придержал доски,
ожидая, пока я пролезу, и еще раз оглядел двор.
— Я думала, нас интересует ресторан, — робко
сказала я, боясь нарваться на грубость.
