— Гастроном за углом, работает круглосуточно, через
полчаса вернусь.
Вновь он возник в прихожей с двумя увесистыми пакетами в
руках, и вскоре мы устроились на кухне, где мило, по-домашнему поужинали. Во
всяком случае, я очень старалась, проявляя заботу об удобствах Антона, ну и о
его желудке тоже.
Видимо, это произвело кое-какое впечатление, взирал он на
меня без намека на неудовольствие, и вообще, не заметно было, что парень сильно
скучает по семейству.
— Значит, так, — заявил он, отодвигая от себя
чашку. — Заглянул я в одно местечко, кое с кем переговорил. О Таболине
предпочитают помалкивать и при первом намеке на его персону заметно пугаются.
Одно ясно: в городе его в настоящий момент нет. Последний раз один мой приятель
видел его в кабаке «Таджикистан» в очень примечательной компании.
— Что за компания? — нахмурилась я, сообразив, что
именно этого вопроса от меня скорее всего и ожидают.
— Он был с высоким темноволосым парнем с ямочкой на
подбородке и рыжей девицей, которой очень не хотелось, чтобы ее узнали, оттого
она нацепила шляпу величиной с автомобильное колесо, закрыв ею пол-лица, но
девица, по мнению дружка, и с одной половиной физиономии так хороша, что не
обратить на нее внимания просто невозможно. Она сидела с брюнетом, вдруг
появился Таболин, прямиком направился к ним, после чего ребятишки малость
поскандалили. Дружок утверждает, виною всему была девица: Таболину страшно не
понравилось, что он застал ее в компании, как видно, с его точки зрения,
совершенно неподходящей. Скандалили осторожно, по большей части шипели, но
чуткие уши кое-что уловили. Верховодила в троице девица, по крайней мере на ее
призыв заткнуться парни дружно присмирели. Вот такой сюжетец.
— По описанию рыжая похожа на мою сестру, —
продолжая хмуриться, заявила я. — А парень с ямочкой на подбородке это
Виктор?
— Почему бы и нет?
— Он мне ничего об этой встрече не рассказывал, хотя
моя сестра была с ним знакома и они вполне могли встречаться. Таболину по
какой-то причине встреча не понравилась… Все это довольно просто проверить: ты
мог бы показать фотографию и…
— Сыграть в ящик, — подсказал Антон. —
Помнится, с того, что ты таскалась здесь с этой фотографией, и начались
неприятности. Разве нет? — Я кивнула, тяжело вздохнув. — Выходит, три
недели назад твоя сестра была жива и здорова…
— Это я и так знаю, Мы же разговаривали по телефону.
Только вот где теперь ее искать?
— Если верить чужим впечатлениям, налицо любовный
треугольник. Тебя это не удивляет? Я задумалась, потом пожала плечами.
— Не знаю.
— Любопытно. С Витькой я знаком давненько и успел
хорошо его изучить: за просто так он голову в петлю не сунет. Он бросился тебе
помогать, заметь, рискуя жизнью, и при этом крутил любовь с твоей сестрой.
— Чего ж тут удивляться, — возразила я. —
Если ты прав, все как раз логично. Он хотел ее найти. Того же самого хотела и
я.
— Я думал, он твой любовник.
— Я жила в Нижнем, а моя сестра здесь. Два года мы с
Витей не виделись, а вот с сестрой они могли встречаться. Правда, это для меня
новость, фотографию сестры ты видел, мне с ней соперничать трудно.
Антон взглянул на меня и неожиданно заявил:
— Почему это? Ты красивая девчонка и наверняка об этом
знаешь. К тому же с сестрой вы очень похожи. Мне ты, например, нравишься
гораздо больше, чем она.
Я растерянно моргнула, понятия не имея, что ответить на это.
Антон усмехнулся и поднялся из-за стола.
— Очень занятная история, — заметил он, поглядывая
в окно, а я не удержалась и спросила, чувствуя, что он чего-то недоговаривает.
— Что-нибудь еще?
— Ага, — подумав, кивнул Антон. — Стоило мне
немного поболтать на эту тему и покинуть кабак, как на хвост мне сели какие-то
ребятишки. — Я зябко поежилась и тоже посмотрела в окно. — Не
переживай, — усмехнулся Антон, заметив мое томление. — Ребятишки
остались с носом. За четыре года я, слава богу, навыков не лишился, но нам
следует быть исключительно осторожными. Твоя сестра угодила в скверную историю,
это ясно. Честно говоря, я не уверен, что мы найдем ее. — Он немного
замешкался и, точно разозлившись на себя за это, добавил сурово:
— Живой.
Я обхватила себя за плечи и потупила взор. Антон прошел в
комнату, а я занялась мытьем посуды.
Когда с уборкой было покончено и я покинула кухню, Антон уже
спал, устроившись на полу по-спартански: бросил на ковер подушку и завернулся в
плед.
Я выключила свет и легла, но вместо того, чтобы заснуть,
беспокойно ворочалась. То, что Антона сразу же после его разговора с приятелем
кто-то решил «проводить», очень тревожило. Лично у меня не было абсолютной
уверенности, что навыков он не растерял и ушел от слежки. Вдруг он ошибся и его
проводили до квартиры? Об этом даже думать не хотелось. Я тяжко вздохнула и
натянула одеяло на самую макушку. Мой вздох был услышан.
— Ты ревешь, что ли? — спросил Антон.
— Нет, — торопливо ответила я, голосок звучал
испуганно и жалобно. Я тут же торопливо пробормотала:
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил Антон и тоже вздохнул.
Проснувшись утром, Антона я в квартире не обнаружила. Убрала
постель, приготовила завтрак и съела его в гордом одиночестве. Сидение без дела
уже здорово меня тяготило, к тому же я предпочла бы находиться рядом с Антоном,
пока он проводит свои изыскания, — неизвестно, что он там накопает, я
хотела быть в курсе. Особого доверия к нему у меня по прежнему не было. Данное
слово, конечно, дорогого стоит, но при известных обстоятельствах… В общем, я
устроилась на кухне с чашкой чая и стала прикидывать, что разумнее сделать в
сложившейся ситуации. Через десять минут стало ясно: в сложившейся ситуации
разумнее всего сидеть тихо, никуда не высовывая носа, и надеяться, что Антон не
лопухнется и подтвердит свою репутацию.
Он приехал ближе к обеду и выглядел совсем не радостным.
Чувствовалось, что это навязанное дело здорово его раздражает. И было с чего:
сплошные тайны, а подступись к ним ближе — и головы лишишься. Должно быть,
отправляясь со мной, Антон рассчитывал на свои старые связи и надеялся, что
справится с делом за считанные дни, а теперь злился, потому что ничего особо
ценного почерпнуть из досужих разговоров не мог. Впрочем, я ему легкой жизни не
обещала.
Он прошел в кухню, молча съел обед и, глядя на меня не без
суровости, спросил:
— Ты знала, что Витька женат?
