— Тогда нам следовало бы узнать, кто такие эти люди.
Вдруг им что-то известно о Людмиле?
— Конечно, — хмыкнул Антон. — Теперь наша
жизнь становится весьма и весьма насыщенной, ты понимаешь, что я имею в виду?
— Догадываюсь. Кто-то из ребят, не любящих шутить, не
заинтересован в вопросах о Вите и послал этих типов. И само по себе это
скверно, а тут еще я этому бритому ногу прострелила. Не приведи господи еще раз
встретиться…
— Вот-вот. Кстати, когда, ты говоришь, погиб Витька?
— Три дня назад , — глядя ему прямо в глаза,
ответила я.
— Да? — В голосе то ли усмешка, то ли откровенное
недоверие. — Слышала, что сказал этот придурок?
— Нет, — покачала я головой. — То есть
слышала, но не все понимала, потому что не о том думала и очень боялась. А что
он сказал?
— У меня создалось впечатление, что Витька погиб
несколько раньше.
— Почему это? — удивилась я.
— Потому что парень был уверен, что две недели назад он
не мог мне позвонить.
Я с минуту размышляла, потом пожала плечами.
— Не знаю. У меня нет идей на этот счет. А может, он
просто пытался поймать тебя на вранье, сбить с толку?
— Возможно, хотя большим умником он не выглядит. Парень
простой, ему легче бить в ухо до тех пор, пока клиент не созреет и не начнет
говорить правду.
— Меня сейчас не это заботит, — решила я сменить
тему. — Как мы будем искать сестру, если за нами устроят охоту? Ты
утверждал, что был очень осторожен, но эти типы тебя все-таки выследили.
Антон нахмурился и покачал головой:
— Исключено.
Чужая самоуверенность меня разозлила, и я не без ехидства
спросила:
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Тогда как они смогли найти нас?
— А вот это мы скоро узнаем.
— Каким образом? — не унималась я.
— Об этой квартире знали только Петр и Вовка Мансуров,
то есть Мансуров мог слышать, как мы разговаривали с Петром, тот дал мне ключи
и назвал адрес.
— Ты хочешь сказать, кто-то из них двоих?..
— Точно. И мне не терпится узнать, кто.
— Поедем к твоему Петру?
— Думаю, другого способа встретиться не существует.
— А если парни уже очухались и именно там будут
поджидать нас? Антон хмыкнул:
— Ты точно училкой работаешь?
— Точно, — кивнула я.
— Больше похожа на следователя, одни вопросы… впрочем,
училки тоже зануды.
— Спасибо, — кивнула я.
— Пожалуйста, — ответил он и извлек на свет божий
сотовый. О его наличии у Антона я не подозревала и нахмурилась. Разумеется, не
сам по себе сотовый вызвал у меня неудовольствие, а вполне здравая мысль: чего
я еще не знаю об этом парне?
Между тем, не обращая на меня никакого внимания, Антон
набрал номер. Разговор вышел недолгим, Антон хмурился, а потом и вовсе
занервничал, то есть руки у него не тряслись и ногой ом не дергал, зато
уставился в одну точку и стиснул зубы. Ясно было, новости неутешительные. Он дал
отбой, а я спросила:
— Ну, что?
— Петра нет. Разговаривал с его женой. Вчера вечером
Петр уехал по делам и до сих пор не вернулся.
— Ты хочешь сказать…
— Ничего я не хочу сказать, — разозлился он, хотя
злиться на меня ему не следовало, я сочла за благо промолчать, если считается,
что он у нас главный. Устроилась на зеленой лужайке и загрустила.
Прошло минут пятнадцать, Антон, распахнув дверь машины, лег
в трех шагах от меня и вроде бы собрался вздремнуть. Я не удержалась и
спросила:
— Что будем делать?
— Дождемся темноты, — ответил он вполне
доброжелательно, — потому что ты права, возле дома Петра нас могут
поджидать.
— Зачем ехать к Петру, раз он куда-то исчез?
— Хочу поговорить с его женой.
Я опять-таки промолчала, хотя была с Антоном не согласна. От
разговоров с женой я не видела никакого толку. По-моему, надо найти Таболина, и
найти его как можно скорее. Времени у меня в обрез, а то, что я, не успев
вернуться в город, встретила старого знакомого, всерьез тревожило.
Остаток дня мы провели на лоне природы, а когда начало
смеркаться, поехали в город, поужинали в придорожном кафе и вскоре петляли по
узким улочкам исторического центра.
Стемнело, фонари не горели, и только светящиеся окна
намекали на то, что мы в областном городе, а не в глухом сибирском поселке. За
все то время, что мы крутились между домами, тонувшими в вишневых садах, лишь
один раз увидели машину, она ехала навстречу, на мгновение ослепив нас светом
фар. На углу двухэтажного дома, построенного при царе Горохе, группа подростков
устроила импровизированную танцплощадку. Мы свернули в ближайший переулок,
скрывавшийся в темноте, и здесь Антон остановил машину.
— Жди, — бросил он мне отрывисто и мгновенно
растворился во тьме.
Я терпеливо ждала, правда, ожидание оказалось недолгим,
минут через пятнадцать он вернулся, открыл дверь с моей стороны и заговорил,
понижая голос:
— Вроде все тихо, ничего похожего на наблюдение я не
заметил.
Я хотела сказать, что в такой темнотище легко и слона
проглядеть, не только наблюдение, но вместо этого испуганно прошептала:
— А если они ждут нас в доме? Антон кивнул.
— Ты ведь хочешь найти сестру? — спросил он
насмешливо. — А я предупреждал: это опасная затея.
— Хорошо, идем, — решительно заявила я.
— Можешь ждать меня здесь, — сказал Антон, но я
уже вышла из машины.
Он запер «Хонду», И мы, держась поближе друг к другу,
зашагали по переулку. Я понятия не имела, где мы сейчас находимся и в какой
стороне дом Петра, оттого несказанно удивилась, когда Антон вдруг замер рядом с
забором из плотно пригнанных друг к другу досок и принялся шарить в темноте
обеими руками.
— Здесь калитка, — пояснил он, впрочем, я и сама
догадалась.
