— Она хорошая, — дрогнувшим голосом произнесла Козетта.
— Неужели ты хочешь, чтобы она пострадала, когда в твоих силах спасти ее?
— Я...
Козетта перевела взгляд с Алана на Изабель, потом сосредоточилась на сверкающем лезвии ножа в руке художницы. Она прижала руки к груди, и на лице появилась грусть. Алан не мог сказать точно, было ли это связано с судьбой Изабель или Козетта расстроилась по поводу красной птицы и своего отличия от большинства людей, которое ей не суждено было преодолеть. В следующий момент Козетта пропала из виду, оставив после себя легкое движение воздуха.
Мариса вздрогнула за спиной Алана и вцепилась в его руку. Алан ее понимал. Одно дело говорить и слушать о реальности волшебства, но впервые наблюдать такое явление — совсем другое.
— Мне жаль, что вам придется при этом присутствовать, — произнесла Изабель.
Алан увидел, что она поднялась с пола и отступила на несколько шагов.
— Мы не позволим тебе умереть, — сказал он. — Если ты поранишь себя, я зажму рану. — Алан тоже встал во весь рост. — Черт побери, тебе сначала придется ударить меня.
— Не прибавляй мне трудностей. Мне и так пришлось собрать всё свое мужество.
— Что бы сказала Кэти? — не сдавался Алан.
— Мне всё равно! — воскликнула Изабель. В ее до этого момента ровном и бесцветном голосе прозвенело глубокое отчаяние. — Мы всегда считали ее такой храброй, такой сильной. Но ведь мы ошиблись, не так ли? Может, если бы мы всё знали, ее можно было бы спасти? Но теперь это не имеет значения. Я делаю это не из-за Кэти. И не потому, что я этого хочу. Я решилась на такой поступок только ради того, чтобы остановить Рашкина и уберечь своих друзей. Я не буду вызывать для него ньюменов, но и не позволю причинить зло тем, кого я люблю.
— А если он найдет кого-нибудь еще, чтобы получать новых ньюменов? — спросил Алан. — Что тогда?
Изабель покачала головой:
— Думаешь он решился бы на такой риск, если бы смог кого-то отыскать? Последняя из его учениц покончила с собой, потому что узнала правду; это и впрямь единственный способ вырваться из его когтей. Я не думаю, что он найдет кого-нибудь еще. А даже если и найдет, вряд ли у него хватит сил на обучение и ожидание результатов.
— Но он может подкрепиться твоими ньюменами, которые еще остались в живых. Пэддиджек и Козетта. Энни Нин, портрет которой ты мне подарила. И «Женщина с книгой» в фонде.
Изабель кивнула.
— Боюсь, что теперь придется тебе побеспокоиться об их безопасности, — сказала она, поднимая лезвие ножа к самому горлу.
Мариса, не в силах вынести ужасного зрелища, отвернулась. С губ Алана сорвался отчаянный крик, он рванулся вперед, понимая, что не успеет остановить нож.
IX
Через несколько комнат от них, не подозревая о происходящей в мастерской драме, Рашкин сидел на своей лежанке, прислонившись спиной к стене. В руке он всё еще держал нож, которым разрезал картину «Сильный духом», и, оглядывая комнату, осторожно проводил пальцем по лезвию. К сожалению, эффект от этого полотна оказался намного слабее, чем ему хотелось бы. Рашкин безусловно стал намного сильнее, чем в последние дни, но сосущее чувство неутоленного голода не исчезло.
В тот день, когда Биттервид принес ему эту картину, Рашкин очень разозлился на глупость своего ньюмена, но вскоре ощутил ни с чем не сравнимую ауру потустороннего мира, пробивающуюся сквозь слой краски, наложенный Барбарой поверх оригинала. Он оторвал кусочек полотна и ногтем поскреб высохшую краску. Верхний слой легко отделился мелкими чешуйками и обнажил более глубокие тона работы Изабель.
Джон Свитграсс поступил очень умно, но всё же не настолько, чтобы обмануть Рашкина. Вероятно, он и не подумал, что Рашкин следил за ним, что его дружба с бывшей ученицей не могла не заинтересовать старого художника. Барбара Николс, с ее острым язычком и сильным характером, не уступающим нраву самого Рашкина, как нельзя лучше подходила на роль хранительницы картины. Единственное, что стало для него сюрпризом, — это вторая картина поверх «Сильного духом».
И еще слишком слабое воздействие энергетического поля ньюмена. Возможно, это было связано с наложением второго слоя краски. Картина Барбары могла немного изменить свойства оригинала. Хотя Барбара провела с ним слишком мало времени, чтобы научиться вызывать ньюменов, в ее работе присутствовало определенное очарование, и этого могло быть достаточно, чтобы оказать влияние на первоначальные свойства картины.
Жаль, что с Барбарой ничего не вышло. Она гораздо талантливее бедняжки Жизель. Может, даже талантливее, чем Изабель, хотя трудно сказать наверняка. Она провела в его мастерской слишком мало времени. Ее характер оказался очень непостоянным. Совсем не таким, как у наивной и доверчивой Изабель. При мысли об Изабель Рашкин не удержался от улыбки. Даже сейчас, после всего что он с ней сделал, она не в силах отличить правду от вымысла. Можно подумать, она способна поджечь собственный дом вместе с картинами. Никто, кроме него самого, не мог чиркнуть спичкой и устроить пожар, как и несколько лет назад в парижской студии Жизель.
Рашкин вытянул руку и полюбовался игрой света на лезвии ножа. Спустя минуту он свесился с лежанки и метнул нож на другой конец комнаты, где стояли картины-переходы Биттервида и Скары.
Позор, что он не может сам обеспечить себе пропитание. Тогда жизнь стала бы намного проще.
Рашкин вытянулся во весь рост и закинул руки за голову. Он принялся разглядывать испещренный трещинами потолок, чтобы отвлечься от неприятного сосущего чувства голода, терзающего его внутренности. Рашкин уже предвкушал, как получит картину Изабель, которую он мельком видел в студии. Очень оригинальный выбор цветовой гаммы. Он почти ощущал вкус ангела, которого это полотно вызовет из Сада Муз.
Бедняжка Изабель. Она выбрала персонажем своей картины ангела мщения, воителя, который промчится по мосту между мирами и поразит зло своим сверкающим мечом. Но ньюмены — всего лишь средство к существованию, и ничего больше. В этом Рашкин не солгал. Чтобы ньюмен стал равным человеку, создатель должен передать ему частицу своей души, а кто же решится на такую глупость? Эти существа должны выполнять мелкие поручения и служить пищей. Иначе появятся ненужные осложнения.
Это Изабель не успела усвоить во время их занятий. Без сомнения, так даже лучше. Останься она подольше, она стала бы намного сильнее и однажды могла попытаться освободиться от его власти, как сам он освободился много лет назад.
Улыбка Рашкина стала отчетливее, на лице появилась мечтательная задумчивость. Да, это была кровавая ночь. Он буквально купался в горячем потоке, бьющем из перерезанного горла, и удивлялся, что в человеке так много крови. В те дни он был очень силен, даже не пользуясь энергией ньюменов.
Он снова станет таким же сильным.
X
