— Все так запутано. Я вспомнила, как ты накладывал чары, и сама попыталась сделать нечто подобное. Притворилась испуганной — я в самом деле испугалась. И не стала сдерживать свой страх, он был настолько велик, что за ним чудовище не смогло распознать… растущей силы для ответного удара. Я понимала, что должна подойти как можно ближе и позволить ему прикоснуться ко мне. Что произошло дальше, я не могу объяснить, и не думаю, что мне удастся это повторить. Все получилось так, как будто я всегда знала, как поступить, и вспомнила об этом только в момент опасности. Можно ли отыскать в этом какой-то смысл?
Танет метнула на Гримбольда взгляд, говоривший: «Разве я была не права? » Барсук молча кивнул ей в ответ.
— И еще я снова воспользовалась мечом, — откровенно призналась Минда, ожидая реакции Гримбольда.
Я знаю. Я почувствовал, когда ты обнажила меч. Мы обсуждали это — Танет и я — после твоего ухода. Танет напомнила мне о вещах, которые я позабыл или, вернее, предпочел не вспоминать в тот момент. Я говорил резко, гораздо резче, чем следовало. Это можно объяснить только моим беспокойством. Ты вовлечена в цепь событий, которые пугают меня, которые мне непонятны. Это трудно выразить словами.
Почему Илъдран охотится за тобой? Да еще так настойчиво, что вынужден посылать чудовищ, подобных Бродяге. Почему тебе явился Увенчанный Рогами? С какой целью в твои руки попало оружие Туатана? Я молюсь, чтобы это было именно его творение, в противном случае твоя душа уже безвозвратно погибла.
Но я не хотел унизить тебя, не хотел запретить играть в свою игру. Сохрани нас, Тирр! Если бы не твое вмешательство, Бродяга давно уничтожил бы всех нас
— Мне так не кажется, — задумчиво произнесла Минда.
Танет внимательно посмотрела на свою спутницу, пытаясь осмыслить произошедшие в ней перемены. Все, что совсем недавно Минде казалось удивительным и загадочным, теперь она воспринимала как должное. Танет перевела взгляд на Маркдж'на, но тот лишь недоуменно пожал плечами.
— Он явился за мной, — говорила Минда. — Ему нужна была только я. Он напал на тебя лишь потому, что ты стоял на пути. Если бы ты отошел в сторону, я не думаю, что он нанес бы удар. А потому…
Она вздохнула и потерла пальцем висок. На мгновение под слоем грязи и крови Танет увидела ту девочку, с которой познакомилась несколько дней назад. Но момент прошел.
— Я должна идти одна, — сказала Минда. — Если вы можете указать мне путь — укажите. Я отправлюсь на поиски той женщины, о которой ты рассказывал. Это мне тоже не по нраву, поскольку я могу навлечь беду и на нее, но я просто не представляю, с чего еще начать. — Минда помолчала, потом продолжила, и голос ее смягчился. — Во время прошлого разговора я разозлилась, но теперь понимаю, ты только хотел мне помочь. Ты ведь собирался доставить меня на Гителен? Ты встал со мной рядом во время схватки со скеллерами. Просто… все дело в том, как ты говорил. Я неправильно восприняла твои слова.
И за это я прошу прощения, сказал Гримбольд. В самом деле. Перед приходом Бродяги я уже готов был пойти к тебе и сказать то, что сказал, сейчас. Но теперь не отвергай нашу помощь, Минда. Бродяга, да и остальные придут снова и будут еще сильнее, чем сегодня. Тебе нужны друзья. С твоими силами и моими знаниями мы сможем добиться больше, чем каждый из нас по отдельности.
— С моими силами, — тихо повторила Минда. Последние события уже начали расплываться в памяти. Она сняла с пояса меч и положила перед собой. — Все кажется мне теперь нереальным, — сказала она. — Там, наверху, я была уверена, но теперь…
— Это не только твоя борьба, — заговорила Танет. — Да и раньше вряд ли была только твоей. Пеналюрик заключен в камне — значит, и мьюриане участвуют в этой битве. Ильдран послал против нас своих приспешников — теперь мы тоже вовлечены. Сестра Хорна погибла — и он не останется в стороне. А сколькие еще пали жертвами Ильдрана? Скольких он погубил? Нет, ты не можешь утверждать, что это касается только тебя.
Маркдж'н кивнул:
— Все верно. Не отталкивай руку помощи, Минда. Мы здесь, чтобы тебя поддержать.
Правильно, Таленин. Гримбольд остановился, ожидая реакции Минды на имя, данное ей мьюрианом, но она лишь устало кивнула. Мы должны поделиться друг с другом знаниями и силой. Только так у нас будет шанс победить.
— Но я не хочу нести ответственность за то, что может случиться с вами… с любым из вас.
Позволь нам самим решать за себя.
— Ну хорошо, — ответила Минда. — Мне и самой не хотелось идти одной. — Она попыталась улыбнуться. — Спасибо вам.
Танет тоже улыбнулась:
— А теперь давай я помогу тебе умыться. Ты почувствуешь себя намного лучше, поверь мне.
Сама Танет уже успела переодеться, только ее накидка все еще была в крови. Она помогла девушке подняться, и они удалились, захватив с собой рюкзак Минды и одолженную Маркдж'ном рубашку. Она оказалась слишком велика, но Минда заправила длинные полы в брюки. Ее куртка выглядела не лучше накидки Танет, и все же, вернувшись, Минда снова чувствовала себя человеком. Вымыться как следует им удастся не раньше, чем они отыщут речку за пределами города. А пока обтереть лицо и снять заскорузлую от крови рубашку уже было неплохо.
Маркдж'н укладывал свои вещи и подмигнул Минде, когда она присела неподалеку.
— Теперь ты хоть на себя похожа.
Минде настолько полегчало, что она нашла в себе силы состроить ему в ответ гримасу. Медник улыбнулся и продолжил свое занятие. Он не любил мрачные физиономии, вроде той, с которой встретила его Минда, когда отперла дверь наверху. Каждый может ожесточиться, но ему больше нравилась веселая девушка, с которой он подружился в лагере.
— Кто был этот… Бродяга? — неуверенно спросила Минда.
— Порождение Тьмы, — ответила Танет. Заслышав лекторские нотки в голосе Танет, Минда уселась поудобнее.
— Это попытка Богов Тьмы создать подобие эрлкинов. На древнем языке они зовутся далкверы, и Бродяга лишь один из многих. К ним относятся демоны, чародеи и прочие злобные существа — жалкая пародия на Киндредов, как называют себя потомки Туатанов. Бродяги выслеживают жертву и похищают душу. И этот… он еще вернется.
— Но Ян говорил, что талисман убережет меня от таких нападений.
Только если ты сама позволишь ему это сделать, заметил Гримбольд. Иллюзия может свести на нет любое заклинание. Если ты поверишь, что талисман не действует, он тебе не поможет.
Минда кивнула, припомнив свои ощущения в тот момент, когда Бродяга начал атаку. Она почти убедила себя — или ее почти убедили, что все, кроме Повелителя Снов, было иллюзией.
— Сколько у нас времени до возвращения Бродяги? — спросила она.
Совсем мало. Нужно успеть миновать врата.
С этими словами Гримбольд стал подниматься.
