Если бы отец Лины не входил в число основателей Ордена, с ней давно бы уже разобрались. Впрочем, все еще впереди. И Бетт искренне надеялся, что, когда момент наступит, работенку поручат именно ему. А пока волей-неволей придется обращаться с Линой получше.
— Если не можешь уехать — делай то, что я говорю, — потребовал он. — Я получил от Ордена все полномочия и…
— О, знаю, знаю. Ты же Золотой Мальчик.
Бетт понял, что это может продолжаться до бесконечности, и решил сменить тактику. Надев новую маску, он виновато улыбнулся:
— Прости, Лина. Я понимаю, как тебе тяжело. Но мы с тобой примерно в одинаковом положении. Думаешь, я приехал сюда по собственному желанию? На этом настоял Мэдден, и теперь я не имею права на ошибку. Иначе мне конец.
— О чем это ты?
Ее голос потеплел, вызывая живейший интерес.
— Твое положение в обществе было предопределено задолго до твоего рождения, — печально вздохнул Майкл. — А мне приходится работать день и ночь, чтобы завоевать себе место под солнцем. Провалив это задание, я навсегда вылечу из игры.
Смущенная его доверительным тоном, Лина спросила с участием:
— Неужели они посмеют обойтись с тобой подобным образом?
Бетт устало прикрыл глаза:
— Орден не даст мне второго шанса.
— Как ужасно! Я поговорю с папой…
— Это не поможет.
— Пожалуй, — пробормотала девушка, вероятно вспомнив о суровом боссе Бетта. — Мэддена все равно не переспорить.
Майкл покосился на нее сквозь полуприкрытые ресницы: он никогда не переставал удивляться тому, с какой легкостью некоторые люди позволяли собой манипулировать. Еще минуту назад Лина ненавидела его всей душой, и вот они уже союзники.
— Мы могли бы помочь друг другу, — заметил он. — Ты только позволь мне провернуть это дельце по-своему, а успех мы разделим поровну и в итоге оба заслужим одобрение Ордена.
— Зачем тебе стараться ради меня? — насторожилась Лина.
— Ну, в первую очередь я буду стараться ради себя — я же сказал, что не имею права на ошибку.
Немного поколебавшись, Лина подошла к Бетту и положила руку ему на плечо.
— Я никак не могу понять тебя, Майкл. Обычно ты холоден словно лед, и мне кажется, ты ненавидишь меня, но бывают моменты, как сейчас, когда ты неожиданно становишься… ну, не знаю — уязвимым, что ли. И тогда мне хочется защитить тебя от всего мира.
— У меня нет выбора, — пожаловался Бетт. — Я должен разыгрывать человека с ледяным сердцем — такова воля Мэддена. Однако мне все труднее и труднее носить эту маску перед тобой.
— Правда?
На девушку глянула пара невинных голубых глаз.
— Правда.
Лина убрала руку с его плеча. Казалось, в ее душе идет напряженная борьба.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Я не буду стоять у тебя на пути и предоставлю полную свободу действий. Но обещай только…
— Что?
— Ты больше не будешь грубить мне. Ведь когда мы вдвоем, тебе не нужно надевать маску. Я хочу быть твоим другом.
Это прозвучало столь же дико для Майкла, сколь естественно для самой Лины: не важно, что творится вокруг, лишь бы окружающие воспринимали ее с любовью и восторгом.
— Я тоже хочу быть твоим другом, — заверил он девушку.
Лина подалась вперед, делая вид, что целует его в щеку, как было принято в ее окружении.
— Я рада. Так каков наш план?
Бетт расправил плечи:
— Прежде всего, этот твой Кил должен просмотреть несколько фотографий, — возможно, он узнает на них вчерашнего сумасшедшего.
— А потом?
Майкл колебался.
— Я не буду путаться у тебя под ногами, — пообещала Лина. — Честное слово. Просто мне обидно, когда от меня что-то скрывают.
— Хорошо, — сдался Бетт и на скорую руку сочинил сказку о том, как он собирается одурачить Литтлов, прикинувшись репортером из «Роллинг стоун»: он будет действовать через внучку старого моряка — та помешана на книгах Данторна и может оказаться гораздо полезнее своего деда.
По большей части это была ложь, но Лину она вполне устроила.
4
Невзирая на скуку, Лина испытала огромное облегчение, когда Бетт и Вилли ушли.
В присутствии Майкла она чувствовала себя неуютно. Лина не знала, чего ожидать от этого человека: он то обращался с ней как с глупым ребенком, то вдруг становился таким милым, что она невольно проникалась к нему симпатией. А ведь ему нельзя было доверять: Майкл Бетт как минимум не любил ее. И под его привычной ледяной маской скрывалось что-то смертельно опасное. Лина не могла объяснить, почему была так уверена в этом. Интуиция? Или магия, как выражается отец?
Что же касается Вилли Кила… Его порекомендовал ей Джим Гейзо, а в телохранителе отца Лина не сомневалась. Хотя, следует признать, этот Кил, конечно, неотесанный болван и в своем заплатанном пальто и мешковатых штанах напоминает общипанную курицу. Из его рта несет табаком и чесноком, а одежда воняет так, будто ее не стирали со дня покупки. От подобного аромата Лину просто наизнанку выворачивало. Даже думать о Вилли было противно.
Потому она с огромным облегчением наблюдала из окна, как мужчины выходят из отеля и направляются каждый своей дорогой. Дождавшись, когда они скрылись из виду, Лина подбежала к столику и взяла лежащую на нем фотографию — ту самую, которую Вилли выбрал из показанных ему Беттом. Дрожа от волнения, он клялся и божился, что именно этот парень застиг его накануне в доме Литтлов.
Феликс Гэйвин. Простой моряк, как сказал Бетт. Похоже на то. Но Лине он понравился. В отличие от Вилли и Майкла, он не вызывал в ней ни брезгливости, ни страха.
Лина повернула снимок так, чтобы свет не бликовал на его глянцевой поверхности. Старая любовь Джейни Литтл? Приехал в Маусхол в надежде разжечь прежние чувства. Этот парень просто не мог ничего не знать о наследстве Данторна. Наверняка Джейни Литтл доверяла ему самые сокровенные тайны, какие выбалтывают разве что в постели…
Лина улыбнулась: она докажет папе, что ничуть не хуже, мэдденовского Золотого Мальчика. Да, она решит эту задачку, и пусть все, включая Бетта, лопнут от зависти!
Вспомнив о Майкле, Лина снова почувствовала себя неуютно. Лучше не думать об этом человеке! Нужно представить себе что-нибудь приятное — например, гордость в папиных глазах.
Она сумеет справиться. Равно как у Бетта, папы и его кичливых стариков из так называемого Ордена, у Лины были свои секреты. Она задумчиво погладила татуировку на запястье. Не зря же она дважды в неделю в течение двух лет брала уроки актерского мастерства! Преподаватель не раз отмечал ее редкий талант.
