— Керноу, — выдохнул Мэдден.
Ролли Грант повернулся к нему:
— А что это такое?
Мэдден улыбнулся:
— Старое название страны, по которой мы сейчас едем.
— Корнуолла?
— Да.
— Хм… я думал, что Корнуолл — всего лишь одно из графств Соединенного Королевства. Ну, как Род-Айленд или Коннектикут.
— Корнуолл — это состояние души, — тихо ответил Мэдден.
В течение какого-то времени Грант молча смотрел в окно, затем пожал плечами и снова уткнулся в разложенные перед ним документы. Попутчики больше не разговаривали, пока поезд не прибыл в Пензанс, где Грант предложил нанять такси до отеля.
— Это тебе не Нью-Йорк, — расхохотался Мэдден. — Можем и пешком пройтись.
— Пешком?!
— Да, пешком, — подтвердил Мэдден, все еще посмеиваясь. — Тут недалеко.
Бросив взгляд на пару, громко спорившую о чем-то на перроне, он взял свой маленький саквояж и зашагал к морю. Грант, подхватив свои вещи, поспешил следом.
Они дошли бы до „Королевского отеля“, расположенного на углу Морраб-роуд, минут за пятнадцать, если бы Мэдден постоянно не останавливался: то у ржавой пушки на обочине Бэттерли-роуд, где он долго-долго любовался заливом, вдыхая соленый морской воздух и наблюдая за тем, как волны разбиваются о прибрежные скалы, то у Садов Святого Антония, то у витрин всех подряд магазинов.
Когда же они достигли „Королевского отеля“, Грант критически оглядел здание и вздохнул.
— Это самое лучшее, что есть в городе? — спросил он.
— Нет. Но зато самое очаровательное, правда?
— Ты вернулся в свою стихию? — улыбнулся Грант.
— Я вернулся домой.
— Я думал, твой отец родом из Корнуолла, а не ты.
— Да, — солгал Мэдден. — И дед тоже. — Еще одна ложь. — Но все равно здесь я чувствую себя как дома.
Грант кивнул и снова взглянул на отель.
— Ладно, в конце концов, я сам советовал Лине держаться в тени. Приятно, что хоть раз она меня послушалась. Должно быть, для разнообразия.
— Когда приезжаешь в страну, и без того во многом похожую на твою, какой смысл селиться в стандартной первоклассной гостинице?
— Удобство. Безопасность. Хорошее обслуживание.
— Это так скучно, — скривился Мэдден, подходя к двери. — Зарегистрируемся?
Поднявшись к себе, новые постояльцы немного освежились с дороги, после чего снова встретились и отправились к Лине. Не обнаружив ее в номере, они через дежурного администратора отыскали девушку у Джима Гейзо и несколько минут спустя расположились в его комнате. Мэдден занял одно из кресел, стоявших у окна, Грант уселся во второе, а Лина, поцеловав отца, примостилась на краешке дивана. Гейзо же замялся на пороге.
— Мне пойти прогуляться, мистер Грант? — спросил он.
Грант взглянул на Мэддена, но тот покачал головой. Гейзо хотел по привычке прислониться к стене, однако Мэдден жестом указал ему на диван.
— Устраивайтесь поудобнее, Джим, — предложил он. — Разве это не ваши апартаменты?
Мэдден без труда прочел мысли Гейзо: да, конечно, это его апартаменты, но оплачивал их Грант, а он, Джим Гейзо, был всего лишь телохранителем, и присутствие Мэддена нервировало его, хотя он и не мог понять почему.
„Так и должно быть“, — подумал Мэдден. Баранов нужно держать в страхе, чтобы они меньше думали и больше беспокоились о его благосклонности.
— Ну как здесь идут дела? — повернулся Мэдден к Лине.
Рассказывая, девушка тщательно подбирала слова — ведь речь шла о Майкле Бетте, протеже босса. Она старалась описывать все очень подробно, однако Мэдден сразу же почувствовал, что Лина чего-то недоговаривает — чего-то, связанного с Феликсом Гэйвином. Впрочем, последний пока не вызывал у него ни малейшего интереса. Лина намеренно не стала комментировать поведение Бетта, предоставив это Мэддену, однако ее отец не сдержался.
— Майкл совершенно вышел из-под контроля, — заявил он, когда Лина замолчала.
— Возможно, — согласился Мэдден.
— Прости, Джон, но давай посмотрим правде в лицо. Он что-то затевает.
Мэдден снова кивнул:
— Я ожидал этого.
„Правда, не так скоро“, — добавил он про себя.
Мэдден никогда не сомневался, что рано или поздно Бетт восстанет против него — ведь он был очередным воплощением Кроули, а Кроули всегда стремился к лидерству (свидетельство тому — его размолвка с Мак-Грегором Мазерсом
[55]
и остальными). И все же Мэдден надеялся еще несколько лет продержать Бетта у себя на службе, прежде чем принять решение, стоит ли наказать его или, напротив, наградить.
К тому же порой он относился к нему почти как к сыну…
— Что предпримем? — спросил Грант.
— Надо подумать, — ответил Мэдден. — Для начала следует выяснить, чего хочет Майкл.
— Ну, это просто, — усмехнулся Грант. — Он хочет того же, что и ты, — завладеть тайной Данторна, в чем бы она ни заключалась.
— Если это так, нам лучше разобраться с ним до того, как он ее найдет.
Однако сделать это было довольно сложно.
Главная ошибка Мэддена заключалась в том, что он считал Бетта чистым листом, на который можно нанести все, что угодно. В действительности же это был сформировавшийся человек с железной волей, закаленной во многих предшествующих воплощениях. По сути, Мэдден ничему не учил его — он лишь помогал ему вспомнить и, кажется, перестарался.
Впрочем, Мэдден не слишком об этом беспокоился: ошибки являлись досадной помехой, но, обнаруженные вовремя, они были исправимы. Не всегда с легкостью, не всегда без сожалений, но исправимы.
Мэдден никогда не раскаивался в содеянном и предпочитал хранить верность только самому себе.
2
Сэм Деннисон был в паршивом настроении.
Опухший, с покрасневшими глазами, он мучительно хотел спать и отчаянно сокрушался, что не мог знать о звонке Бетта заранее — тогда он не напился бы до такой степени накануне. Черт, да он вообще капли бы в рот не взял! Вместо этого он лег бы пораньше и утром чувствовал бы себя на все сто. А теперь, с трудом сдерживаясь, он мечтал только о том, чтобы хорошенько кому-нибудь врезать и выместить злость.
Деннисона раздражал не столько сам перелет или пятичасовая поездка на поезде, сколько его спутники, вместе с которыми ему предстояло работать. Одна женщина чего стоила!
