«Он полез ее лапать» — эта мысль вытеснила из головы Рида все остальное.
— Говорят, у Чарли было такое лицо, когда он поднялся, — это надо было видеть! В магазин зашел какой-то парень и встал на сторону Честити, так что Чарли больше не возникал.
«Он полез ее лапать…» Дрожь, охватившая Рида, не имела отношения к болезненной слабости.
— Ну что ж, зато теперь я не прикован к постели, — прорычал он.
— Подождите минутку, преподобный отец!
Не слушая окриков Опал, Рид зашагал по улице. В груди его вскипал всепоглощающий гнев.
Зайдя в галантерейный магазин, Честити начала осторожно пробираться по узким проходам между рядами с товарами. Оглядевшись вокруг, она нахмурилась. Хозяина нигде не было видно, и, похоже, она была единственным посетителем в магазине.
Девушка догадывалась, что после ее предыдущего визита галантерейщик вряд ли будет с ней слишком любезен, поэтому решила побыстрее купить все необходимое и уйти. Она направилась в тот угол магазина, где находились товары для женщин, и, машинально сунув руку в карман, сжала в кулаке маленький матерчатый кошелек, надежно приколотый булавкой. У нее было много денег, и на этот раз она поместила их в более удобное место: ей не хотелось опять краснеть от стыда, когда придет время расплачиваться за покупки.
Честити подошла к стойке с одеждой, перебрала несколько вешалок с готовым платьем и разочарованно вздохнула. Да, выбор невелик, но что делать? Ей позарез нужно…
— Я знал, что вы вернетесь!
Девушка испуганно вздрогнула, услышав за спиной голос хозяина магазина, и обернулась.
— Мы с вами еще не все уладили, — продолжал он угрожающим тоном. — Вы выставили меня на посмешище всего городка и думали, что это сойдет вам с рук?
— Сэр, — начала Честити; отступив назад, она опять, как в тот раз, уперлась спиной в стену, — я пришла сюда за покупками. У меня нет намерения выяснять с вами отношения. Прошу вас: дайте мне сделать свое дело и спокойно уйти.
— Ну нет, на этот раз вам так легко не отделаться. — Одутловатое лицо Доббса блестело от пота, а маленькие глазки налились злостью. Он медленно подошел к Честити, и у нее поползли мурашки по спине. — На этот раз вас никто не защитит, — сказал Доббс вкрадчивым голосом, — и не надейтесь опять застать меня врасплох.
Он окинул девушку нахальным взглядом, и щеки ее запылали огнем.
— Так ты жена священника? — Он грубо хохотнул. — Ну и ну! Когда ты заявилась сюда в прошлый раз, у тебя был вид шлюхи, а не пасторской жены: платье расстегнуто на груди, а в глазах — бесстыжий призыв.
— Бесстыжий призыв? — Честити задохнулась от гнева. — А ну дайте мне пройти! Я больше не намерена слушать ваши оскорбления!
— Ну нет, ласточка, никуда ты не уйдешь.
Тяжело задышав, Честити сжала кулаки.
— Вы мне угрожаете, сэр?
— Нет, я тебе не угрожаю, киска, я говорю: ты не спрячешься за пасторский воротничок своего мужа. Поубавь свою спесь, рыбка, теперь никакой проныра ковбой не уведет тебя у меня из-под носа, сняв за два вонючих цента.
— Сняв за два вонючих цента? — с отвращением повторила она. — Я ухожу! Убирайтесь, дайте мне пройти!
Лавочник продолжал медленно наступать на девушку, и она почувствовала прилив ярости.
— Я вас предупреждаю… — проговорила Честити.
— Ты меня предупреждаешь? Ну и что же ты будешь делать, если я тебя не отпущу?
За девушку ответил низкий голос, неожиданно прозвучавший сзади:
— Будет делать не она, а я.
Вздрогнув, Честити обернулась и увидела Рида, который уже подошел к ним. Одетый с иголочки и гладко выбритый, он держался прямо, без малейшего признака болезненной слабости. Его рослая, мускулистая и широкоплечая фигура зрительно сузила пространство того угла, где они стояли. Пасторский воротничок был на месте, но взгляд Рида отнюдь не выражал религиозного смирения. Честити не ожидала, что у него может быть такой пугающий вид.
Ноги Доббса приросли к полу.
— К-кто вы такой?
Честити видела, как губы Рида скривились в усмешке, а руки сжались в кулаки.
— Ты и сам знаешь, кто я.
— Я думал, вы больны. В городке говорили, что вы при смерти.
— Что ж, они ошибались.
Доббс оглядел Рида, цепко прищурив маленькие глазки.
— Нет… вы не пастор! — Он усмехнулся и покачал головой. — Будь на вас хоть два воротничка… Я еще никогда не видел пасторов с такой внешностью.
Рид язвительно хмыкнул.
— Ты прав, я не пастор — сейчас. Сейчас я просто человек, который хочет услышать, как ты будешь извиняться перед дамой за свое хамское поведение.
— Перед дамой?.. Это вы о ней, что ли? — Доббс окинул Честити презрительным взглядом. — Видали мы таких дам! Не собираюсь я перед ней извиняться. Она получила то, что хотела. Заявилась сюда с таким видом, как будто только что кувыркалась с мужиком в постели и готова опять запрыгнуть туда с другим.
Рид злобно двинулся на Доббса. Предвидя его реакцию, Честити быстро шагнула вперед и встала между двумя мужчинами. Рид внезапно схватил ее и притянул к себе. Она грудью почувствовала, как колотится его сердце, а горячее тело содрогается от ярости.
— Не надо, Рид, прошу тебя! Не связывайся с ним, он этого не стоит! Лучше пойдем отсюда.
— Нет.
Рид отодвинул ее в сторону таким стремительным жестом, что она не успела сообразить, что происходит, и пошел вперед. Парализованная почти осязаемой силой его гнева, девушка стояла в немом оцепенении и наблюдала за дальнейшим ходом событий. Рид, схватив перепуганного лавочника за грудки, оторвал его ноги от пола.
— Ты извинишься перед этой женщиной, причем сделаешь это немедленно, — сказал он убийственным тоном.
— Извините! — пролепетал Доббс, выпучив глаза и мелко кивая головой. От его нахальства не осталось и следа. — Извините, извините!
— Умоляй, чтобы она тебя простила!
Доббс испуганно сглотнул и перешел на визг:
— Умоляю вас, простите меня, пожалуйста!
— Рид… — хотела вмешаться Честити, но тот не обращал на нее внимания.
Он грубо встряхнул завывающего от ужаса Доббса и прошипел:
— Твое счастье, что я в одежде священника, иначе бы…
Не закончив фразу, он бросил лавочника и, тут же забыв о его присутствии, обернулся к Честити. Рид долго разглядывал бледное лицо девушки, потом смахнул непослушный локон с ее щеки и сказал:
— Занимайся покупками, я тебя подожду.
Вся дрожа, Честити прошептала:
