— Нет, Рид, пожалуйста, пойдем отсюда!
Он тронул ее плечо и на мгновение задержал руку. Это прикосновение было волнующе нежным, но взгляд Рида дышал холодом.
— Мистер Доббс извинился. Мы должны дать ему возможность загладить свой проступок.
Только сейчас она заметила, что бедный лавочник стоит как вкопанный, не в силах пошевелиться.
— Я правильно говорю? — спросил Рид, взглянув на него.
— Да, да! Конечно!
— Честити позовет тебя, когда выберет товар, — процедил Рид сквозь зубы.
Доббс исчез за полками, а Честити осталась стоять, смущенная и растерянная.
— Ты зря так, Рид. Я… я и сама могла бы за себя постоять.
Взгляд Рида стал суровым.
— Как ты постояла за себя в прошлый раз?
— Да.
— Выбирай себе вещи, я подожду.
Честити видела, что спорить с ним бесполезно. Повернувшись к одежной стойке, она сняла с вешалок темную юбку строгого фасона и простую ситцевую блузку.
— Все, я выбрала.
Несколько минут спустя, когда они вышли на улицу, Честити пыталась выбросить из головы и навсегда забыть сцену у прилавка. Рид отодвинул в сторону ее руку с деньгами и сам расплатился за покупки, при этом взгляд Доббса являл собой отвратительную смесь ненависти и страха. Напоследок Рид наградил лавочника таким страшным взглядом, что ей не хотелось его вспоминать, потому что она не сомневалась в его совершенной искренности.
Они направились к гостинице. Рид неожиданно взял ее руку и просунул себе под локоть, прижав девушку к своему боку.
— Почему ты не сказала мне о том, что случилось с тобой в магазине? — резко спросил он, и Честити удивилась его злобному тону.
— Потому что… — она отпрянула от него, тоже вдруг разозлившись; — потому что это не твое дело.
— Нет, мое. — Он посмотрел на девушку своими невероятно голубыми глазами, и по спине ее пробежала странная дрожь. — Не забывай, что ты моя жена.
Удивляясь своему волнению, Честити вызывающе бросила:
— Я не твоя жена. Это только уловка, придуманная для удобства.
Он медленно оглядел ее лицо.
— Больше никогда не поступай так со мной, Честити.
— Как не поступать?
— Никогда не ставь себя в такое положение.
От удивления Честити проглотила язык.
— Обещай мне, — потребовал Рид, и она растерянно заморгала. — Честити…
— Нет.
— Почему ты не хочешь дать мне это обещание?
— Потому что ты не имеешь права просить меня об этом!
— Я имею право, потому что несу за тебя ответственность.
Она удивленно посмотрела на него:
— С чего ты это взял?
— Мы будем путешествовать как муж и жена!
— Это всего лишь хитрость, временная хитрость!
— Черт, ну почему ты такая упрямая?
— Как ты выражаешься?
— Как хочу, так и выражаюсь!
— Я тоже делаю что хочу, и не смей мне указывать!
— Я буду тебе указывать до тех пор, пока наша «временная хитрость» остается в силе.
— Ты что, хочешь со мной поругаться?
Рид напрягся.
— Нет, не хочу. Мы отправляемся на дневном поезде.
Честити охнула:
— Сегодня?
Ответом ей был лишь его суровый взгляд.
Рассерженная и удивленная его беспричинным гневом, девушка отвернулась и тут увидела Салли. Та стояла рядом с молоденькой блондинкой, и обе смотрели в их сторону. Они наверняка видели ее перебранку с Ридом! Честити готова была провалиться сквозь землю от стыда. Заставив себя улыбнуться, она подняла глаза на Рида и процедила сквозь сжатые зубы:
— На той стороне улицы Салли с подругой. Они на нас смотрят.
Рид равнодушно взглянул в их сторону.
— Они тебе машут. Помаши в ответ, — попросила она и поняв, что он не собирается это сделать, простонала: — Господи, что они подумают?
Рид прожег ее взглядом:
— Пусть думают что хотят. Мне нет до них никакого дела. — И повторил серьезным тоном: — Никогда больше не поступай так со мной, Честити. Этого слизняка я отпустил, но, если подобное повторится, я не могу за себя ручаться.
Честити не нашлась что ответить.
Они зашагали по тротуару, Честити по-хозяйски держала его под руку.
— Ну, теперь ты видишь, что я была права? Ты думала, что он твой, но ошиблась, подруга. — Салли обернулась к Опал, вопросительно вскинув брови.
Красавчик пастор никак не отреагировал на их попытки привлечь его внимание. На виду у всех он был совершенно поглощен своей спутницей: что-то шептал ей и смотрел так, что казалось, в целом мире существует только одна она.
На юном лице Опал появилось непривычно хмурое выражение.
— Я не думала, что он мой, — заявила она, — он действительно был мой… несколько мгновений.
— Пока не увидел Честити.
— Черт возьми, о ней он думал меньше всего, когда держал меня за руку и представлял сладкие минуты нашего свидания.
Салли громко расхохоталась:
— Что ж, может быть, несколько мгновений ты потешила свое воображение, но он наверняка забыл о сладких минутах свидания с тобой, как только услышал, что кто-то пытался прикоснуться к его жене.
— Это еще ничего не значит. Когда мужчина стоит перед алтарем и слышит, как женщина клянется ему в супружеской верности, он начинает считать ее своей собственностью, только и всего.
И все-таки Салли хотела, чтобы последнее слово осталось за ней. Она оглянулась на перешептывающуюся парочку.
— Да ты только посмотри на него! Знаешь, я еще никогда не видела, чтобы мужчина так смотрел на свою жену. Он просто пожирает ее глазами. И дураку ясно: он злится, что она пошла в этот магазин без него. Я могла бы поспорить на последний доллар, что Чарли Доббс сейчас стоит за прилавком в мокрых штанах. Взгляни на этого человека, — Салли покачала головой и невольно вздохнула, — он не бросит свою жену, даже если случится всемирный потоп.
— Да… но мне бы хотелось попытаться еще разок.
— Говорю тебе: не трать напрасно время!
Опал вдруг притихла.
— Что для этого надо, Салли? — серьезно спросила она подругу.
— Для чего?
— Что надо для того, чтобы мужчина вот так на тебя смотрел?
