– Я не буду откладывать свой визит, – заявил Джек. – Думаю, что сейчас – самое время к ней заглянуть. Ты со мной, Дерек?
Главарь кивнул и, криво усмехаясь, вышел из хижины вслед за Джеком.
– Неужели ты думаешь, что мы еще не всех телят клеймили и можем обнаружить новых? – с озабоченным видом спросил Джереми, повернувшись к Уинстону. – Мне кажется, нам надо заняться другими делами. На ранчо очень много работы. Нам придется трудиться не покладая рук, чтобы навести наконец порядок в хозяйстве.
– Ты, наверное, постоянно думаешь об этом, – сдерживая улыбку, заметил Уинстон и добавил, увидев приближавшегося к ним Кэла: – Спроси лучше босса о наших ближайших планах.
– О чем вы собираетесь спросить меня? – осведомился Кэл, останавливая свою лошадь рядом с ними на залитом ярким утренним солнцем пастбище.
– Джереми интересуется, остались ли еще неклейменые телята на ранчо, и беспокоится о том, что в хозяйстве дел невпроворот, – пряча добродушную усмешку, сказал Уинстон.
Кэл, прищурившись, окинул взглядом окружающую местность.
– Джереми ждет твоего ответа, Кэл, – напомнил Уинстон.
– Я не знаю, что сказать тебе, Джереми, – наконец произнес Кэл и, помолчав, продолжал: – Думаю, что завтра утром нам надо будет еще раз Объехать владения твоей матери. А ребята пусть заканчивают здесь дела. Ты поедешь со мной, Джереми?
– Конечно! – радостно воскликнул мальчик. – Теперь я могу со спокойной душой оставить маму дома. У нее улучшилось настроение после того, как она раздала часть долгов и оплатила несколько счетов. Правда, она все равно почему-то сильно беспокоится. Знаешь, Кэл, я всегда могу понять по ее поведению, озабочена она чем-то или нет. Мама в таких случаях становится очень рассеянной. Так вот, скажу тебе, что в последние дни она порой не слушает то, что я ей говорю. Сегодня утром, например, она опять пропустила мои слова мимо ушей. Мама постоянно о чем-то думает.
Кэл кивнул. Он лучше Джереми знал причины подобного поведения Пруденс. Прошлой ночью, когда остальные ковбои пошли спать в общежитие, он вернулся в дом, чтобы проверить кое-какие цифры, которые накануне своей рукой занес в хозяйственную книгу, лежавшую в кухне. Но не успел он сесть за кухонный стол, как из спальни вышла Пруденс, одетая в тонкую ночную сорочку. Ее черные густые волосы были распущены по плечам. Увидев Кэла, она замерла от неожиданности. Пруденс была так хороша, что у него перехватило дыхание.
– Джереми спит? – спросил он и, когда она кивнула, подхватил ее на руки.
Они долго предавались любви на ее узкой кровати. А когда Пруденс затихла в его объятиях, Кэл заметил, что ее глаза влажны от слез. Он не успел спросить, почему она плачет. Пруденс быстро встала и, одевшись, поторопила его. Ей не хотелось, чтобы ковбои заметили отсутствие своего бригадира и начали задавать нескромные вопросы.
Кэл уже не раз на деле доказал свою любовь к Пруденс, но он никогда не заговаривал с ней о чувствах. Ему казалось, что если бы он даже захотел это сделать, то не нашел бы нужных слов. Утром во время завтрака Пруденс избегала смотреть на него. Однако, когда Кэл задержался в доме и обнял ее на прощание, пользуясь тем, что ковбои и Джереми уже вышли во двор, Пруденс сама крепко поцеловала его. Кэлу не хотелось расставаться с ней, но он понимал, что, возможно, в недалеком будущем их ждет разлука. Эта мысль не давала ему покоя.
Вздохнув, Кэл обвел взглядом своих приятелей.
– За дело, ребята, – сказал он.
– Подожди меня здесь. Я сам займусь вдовой, – бросил Джек.
Дерек с недовольным видом посмотрел на него. Он не любил, когда ему отдавали приказы. И тем более ему не нравилось, что им пытался командовать Джек Грейт, которого Дерек считал недалеким малым.
Несколько минут назад они поднялись на пригорок, с которого открывался вид на усадьбу ранчо, оглядели безлюдные окрестности. Вся окружающая местность была перед ними как на ладони. Техасское солнце, как всегда, нещадно палило. Дерек видел тень, мелькавшую в кухонном окне. Хозяйка дома готовила обед. Селеста была права, вдова оставалась одна в усадьбе, пока мужчины работали на пастбище.
Дерек подавил желание возразить Джеку. Он, конечно, тоже был не прочь позабавиться с молодой вдовой, но у Джека, по-видимому, были какие-то особые планы, и Дерек решил не мешать ему.
– Внимательно следи за окрестностями, – продолжал отдавать распоряжения Джек, не замечая, что это раздражает Дерека. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь неожиданно появился в усадьбе.
Дерек выдавил улыбку. В конце концов, дни Джека были сочтены. Пусть покуражится.
– Вдова держит под рукой дробовик, – предупредил Дерек, – поэтому будь осторожен.
– Я знаю. Меня этим не испугаешь, – заявил Джек.
Дерек кивнул. Он не хотел, чтобы с Джеком раньше времени что-нибудь случилось. Ему нравился план Селесты, несмотря на то что сначала он возражал против него. Устранив вдову, Кэла Стара и Джека, они заживут в свое удовольствие, как это было прежде. А через несколько месяцев Селеста позаботится о том, чтобы ее муж скоропостижно скончался. Дерек подумывал о том, чтобы отправиться вслед за ней в Новый Орлеан, когда она овдовеет. Вряд ли он сможет найти замену такой пылкой, неистовой в страсти любовнице.
Спрятавшись в зарослях кустарника, Дерек следил за тем, как Джек спустился с пригорка и направил свою лошадь к дому вдовы. Не доезжая до усадьбы, он спешился и проделал оставшийся путь пешком, чтобы не вспугнуть свою жертву.
Остановившись у кухонной полки, Пруденс взглянула на стоявшие в ряд жестяные коробки, в которых хранились съестные припасы. На них виднелись вмятины. Неизвестный налетчик, устроивший погром в ее доме несколько недель назад, повредил их. Тем не менее Пруденс не стала выбрасывать эти емкости и вновь засыпала в них муку, сахарный песок и другие продукты. Пруденс внушала себе, что обрушившиеся в последнее время на ее голову беды только дисциплинировали ее и сделали более собранной. Тем не менее, шаря глазами по жестяным коробкам, она никак не могла вспомнить, зачем подошла к полке и что ей нужно было взять.
Сегодня утром Пруденс была особенно рассеянной. Признавшись себе в этом, она почувствовала, как к ее горлу подкатил комок и глаза наполнились слезами. О Боже, зачем она обманывает себя! Пруденс прекрасно знала, почему у нее плохое настроение и все валится из рук. Она никогда прежде не думала, что так трудно сдержать признания в любви. Слова «Я люблю тебя!» несколько раз чуть не вырвались у нее сегодня ночью, когда она лежала в объятиях Кэла. Ей очень хотелось наконец-то произнести их, но она понимала, что этого не следует делать.
В глазах Кэла тоже светилась любовь, в его голосе слышалась нежность. Судя по его взглядам и прикосновениям, он испытывал к ней глубокие искренние чувства. Да, Кэл хотел ее, но его притягивало к ней нечто большее, нежели физическое влечение. Пруденс не сомневалась в этом. Но Кэл не делал ей признаний в любви, несмотря на то что она ждала, когда он произнесет эти самые важные слова.
