— Так вы и об этом знаете? — удивилась Рива. — То есть о том, что Фостера перевезли в этот госпиталь?
— Конечно. — Джордж кивнул. — И я даже знаю, что он на пути к выздоровлению. С одной стороны, меня эта новость не может не радовать, но с другой — нам пора подумать о том, как сделать так, чтобы ваш брат не попал за решетку по обвинению в шпионаже.
Рива помрачнела.
— Да, я тоже не перестаю думать об этом. С тех пор как Фостеру стало лучше, я с замиранием сердца жду того дня, когда его поведут на допрос. Боже, Джордж, — она порывисто взяла его за руку, — что же нам предпринять?
— Думаю, у меня уже есть план, — отозвался капитан Холл, и Рива подняла на него полные надежды глаза. — В тот день, когда Фостера повезут на допрос в штаб Макферсона, мы перехватим его по дороге и увезем подальше от города.
— Это правда? — Ее голос потеплел. — Вы и представить себе не можете, как я вам благодарна! Скажите, а мы с тетей Тео тоже можем бежать с вами?
Капитан на мгновение задумался.
— Это очень опасно, мисс, — нехотя произнес он.
— Да, знаю, но я не отпущу Фостера одного. Кроме того… — она запнулась, — я не представляю, как вынесу жизнь в Виксберге, не зная ничего о дальнейшей судьбе брата. Нет, капитан, — уже твердо заявила она, — если Фостер сбежит из Виксберга, я убегу вместе с ним.
Холл нежно коснулся ее плеча.
— Хорошо, мисс Рива. Я давно хотел сказать вам, что если бы армия Конфедерации состояла из таких солдат, как вы, янки ни за что в жизни не взяли бы этот город.
Рива смущенно покраснела и быстро спросила:
— Скажите, капитан, как мы можем договориться о побеге? Фостера могут вызвать на допрос неожиданно, и я не сумею вас вовремя предупредить.
Джордж Холл улыбнулся.
— Я уже все продумал, мисс, — с заметной гордостью проговорил он. — Полагаю, у вас есть желтый платок?
Рива растерялась:
— М-м… Да, вроде есть.
— Вот и прекрасно, — удовлетворенно усмехнулся капитан. — Когда вам понадобится поговорить со мной, просто привяжите желтый платок на ветку дерева, растущего под вашим окном. Я буду наблюдать за домом с холмов, и когда увижу ваш тайный знак, то найду способ связаться с вами.
— Вы очень изобретательны, капитан. — Рива восхищенно посмотрела на него. — Пойду и расскажу все Фостеру. Думаю, эти новости приблизят срок его выздоровления, — убежденно добавила она.
— Вы правы. — Джордж кивнул. — А мне, пожалуй, лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока наш разговор не привлек к себе внимания какого-нибудь чересчур наблюдательного янки. Запомните, мисс, если я понадоблюсь вам, просто повесьте на ветке платок, и я тут же поспешу к вам.
Подарив ей прощальную улыбку, капитан Холл растворился в толпе синих мундиров, а Рива как во сне направилась в палату Фостера.
Открыв дверь и убедившись, что, кроме ее брата и тети Теодоры, в палате никого нет, Рива взволнованно пересказала им свой разговор с капитаном Холлом.
— Надо же — этот смельчак не побоялся прийти сюда! — воскликнул Фостер. — Смелым помогает Бог, я рад, что вам удалось остаться незамеченными. И все же, Рива, я еще раз напоминаю тебе, что это очень опасно!
— Да знаю я, знаю! Но ты даже не представляешь, как я рада этой встрече!
— Рада? — подозрительно переспросил Фостер. — Наверное, ты не все мне рассказала…
Рива победно улыбнулась:
— Фостер, капитан Холл спланировал твой побег!
— О чем это ты говоришь? — Фостер нахмурился.
— Капитан сказал, что, когда тебя повезут на допрос, он со своими людьми нападет на конвой, и мы все вместе сбежим из Виксберга!
— Но это безумие, дорогая сестренка, — быстро возразил Фостер. — По крайней мере в той части, которая касается твоего «мы». Возможно, у меня действительно нет иного способа, кроме побега, но тебе идти с нами опасно. Лучше уж тебе остаться здесь; по крайней мере майор Бэнкс…
— Не говори мне о майоре Бэнксе! — возмущенно воскликнула Рива. — Я терплю его только потому, что сейчас он помогает тебе! Это невыносимый человек, и я…
— Совершенно согласен с тобой, — угрюмо прервал ее брат, — однако рисковать твоей жизнью я не имею права, так же как и подвергать опасности нашу дорогую тетю Теодору. Вы и так много натерпелись за время осады Виксберга, да и потом тоже. Лучше уж вам остаться в городе, где ни одной из вас ничего не угрожает.
Рива поджала губы. Разумеется, она не могла рассказать Фостеру, какой страшной опасности подвергается, оставаясь в Виксберге!
— Фостер, я пойду с тобой, куда бы ни забросила тебя судьба. И тетю Тео я не оставлю на милость янки. Мы можем…
Рива внезапно замолкла. Дверь в палату бесшумно отворилась, и на пороге появился доктор Райт. Поняв, что он прервал их оживленный разговор, он сухо поинтересовался:
— Что-нибудь случилось? Перемены в здоровье мистера Синклера?
Рива тряхнула головой.
— Я уверена, что теперь перемены в здоровье моего брата будут только к лучшему, мистер Райт. Вы сотворили чудо!
Лицо доктора разгладилось.
— Не стоит так говорить, мисс Синклер. У вашего брата очень сильный организм, благодаря которому он идет на поправку. Но не стройте радужных иллюзий: для полного выздоровления потребуется еще достаточно много времени.
— Много — это сколько? — нетерпеливо переспросила Рива.
— Сколько? — Доктор задумчиво потер переносицу. — Возможно, несколько недель, возможно, месяц. Да скорее всего месяц.
Месяц! Рива расплылась в довольной улыбке. Это означало, что ей осталось терпеть Джеффа Бэнкса всего один месяц, а потом они с Фостером и тетей Тео навсегда покинут поверженный Виксберг, после чего она сможет навсегда выкинуть из головы все ужасы последних дней.
— Я буду терпелива, доктор Райт, — с улыбкой произнесла она медоточивым голосом. — Есть некоторые вещи в жизни, которые стоят того, чтобы подождать.
Рива, раскинув руки, бежала по зеленым холмам; цветы и травы ласкали ее кожу, бабочки порхали у нее над головой, указывая дорогу легкими бархатными крыльями.
Она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала такую легкость на сердце, такую ничем не омраченную радость, живительным потоком вливавшуюся ей прямо в душу. Все ее тело замирало от непонятной неги, как будто сама природа дарила ей неземные ласки.
Не думая ни о чем, не тревожась и не сожалея, она просто бежала по цветущему лугу, бежала куда-то, где ей совершенно точно будет хорошо и спокойно. Она еще не знала, что это за место, но инстинкт подсказывал ей, что это лучшее и прекраснейшее место в мире.
