Он заметил, как дернулись уголки ее губ.
— Ваш индивидуальный коэффициент по шкале Роундерса
равен 174 единицам. А мой только 163. Мне должно быть труднее разговаривать с
вами, чем вам со мной.
— Значит, вы все-таки смотрели мое личное дело, —
удовлетворенно заметил он. — И что интересного вы там обнаружили?
— Много всего. Ну, например, что вы довольно известный
эксперт этого комитета. Знаете несколько иностранных языков, отлично стреляете
из пистолета, даже выступали у себя на соревнованиях, занимали призовые места.
Умеете принимать нестандартные решения, обладаете чувством юмора, а ваша
коммуникабельность почти абсолютна. Все правильно?
— Не слишком ли много достоинств для одного
человека? — Он встал с кресла.
— Вы будете что-нибудь пить?
Она кивнула головой.
— Пиво? — Он подошел к холодильнику и достал две
банки. Открыв обе, налил пенящуюся жидкость в два высоких бокала и, протянув
один ей, улыбнулся: — Честное слово, я не добавлял туда яда.
— Надеюсь, — спокойно произнесла она, чуть
пригубив из бокала. — Кстати, там же сказано, что вы обладаете
феноменальной памятью, энциклопедическими знаниями и выдающимися аналитическими
способностями.
— Прямо сверхчеловек, — еще раз пошутил он.
— А если серьезно? — вдруг спросила она.
— Серьезно? — Он пристально посмотрел на
женщину. — Вы, миссис Бенвилл, судя по всему, эксперт-психолог. По вашему
независимому виду, столь, впрочем, характерному для ваших соотечественниц, я
чувствую — вы не замужем, хотя наверняка имеете одного или двух детей. Ваша
главная задача — наблюдение за моими методами и формами расследования.
Возможно, я ошибаюсь, но вы, почти убежден, специалист по психологии советских
людей, причем достаточно опытный специалист, если работаете в АНБ. Вы
подключены ко мне не одна. На улице идет дождь, а вы без плаща. Значит, в
соседнем номере сидит ваша группа и наш разговор прослушивается. Если судить по
вашему коэффициенту, то вы, безусловно, умная женщина, обладаете сильной волей,
умеете отстаивать свою точку зрения. По происхождению вы не чистой
англосаксонской крови. Какие-то неуловимые моменты позволяют предположить, что
в вас есть что-то от скандинавов.
— У меня мать наполовину датчанка.
— Тем лучше, — он кивнул головой. — Кстати,
можете передать своим людям, что подслушивать меня не имеет смысла. Я не
интересуюсь военными секретами Соединенных Штатов и тем более не собираюсь
выдавать секреты Советского Союза даже такой красивой женщине, как вы. Впрочем,
я их и не знаю. Будем считать, что это мы выяснили.
Кэтрин Бенвилл покачала головой:
— Мне будет очень трудно работать с вами, мистер
Эскобар.
Рамон усмехнулся:
— Не прибедняйтесь. Боюсь, что и мне будет совсем не
легко. В качестве первой просьбы я прошу дать мне возможность ознакомиться с
материалами следствия по делу об убийстве Анны Фрост. Его, кажется, ведет
Федеральное бюро расследований. Это можно сделать?
— Да, — она снова пригубила из бокала. — Но
это напрасный труд. Кроме Эдстрема, там никого не могло быть. В этой
лаборатории уже побывали лучшие эксперты ФБР. Убийца не мог исчезнуть
незамеченным, никак не мог. С этим делом все ясно.
— Тем лучше, значит, я просто помогу вашему следователю
установить истину. А сейчас я прошу вас совершить со мной прогулку по ночному
городу. И заехать в лабораторию, где была убита Анна Фрост. Может, нам повезет
и там мы обнаружим что-нибудь интересное?
Кэтрин поднялась с кресла, поставила бокал на стол и, глядя
на Рамона, серьезно произнесла:
— Боюсь, что мы недооценили ваших способностей, мистер
Эскобар.
Рамон улыбнулся, вскочил на ноги и, приблизив губы к ушам
миссис Бенвилл, тихо сказал:
— Не так громко. А то нас услышат ваши люди и заменят
вас на более компетентного и знающего специалиста. А мне, честно говоря, этого
очень не хочется.
Кэтрин, ало сверкнув глазами, тряхнула головой.
— Одевайтесь, мистер Эскобар, и не забудьте взять свои
документы, иначе вас не пропустят в эту лабораторию.
…Уже третий день Виктор Асенов и Чарльз Деверсон занимались
лабораторией Вальтера Вальрафа. Региональным инспекторам приходилось проявлять
максимум осторожности и изобретательности, дабы не привлекать к себе внимания
со стороны окружающих — в лаборатории работали еще восемь человек. Впрочем, все
сотрудники их отдела знали об убийстве Фрост и не видели в их поисках ничего
подозрительного.
Нудная, кропотливая работа очень утомляла обоих. Приходилось
просматривать тысячи документов, запросов, официальных отчетов, статистических
данных, лабораторных анализов. Все, с чем была связана деятельность Анны Фрост
за последнее время, было взято под контроль. Но ничего существенного пока найти
не удавалось.
Вот и сегодня Деверсон с утра принес еще пять папок, набитых
бумагами, и они снова засели за изучение материалов.
— Взгляни, — нарушив молчание, Деверсон протянул
папку с газетными вырезками. — Это сообщения о смерти Поля Кастеллано,
«крестного отца» мафии. Вальраф почему-то хранил их в отдельном конверте.
Непонятно, правда, какое отношение это имело к их работе.
— А что, Вальтера интересовала смерть
Кастеллано? — удивился Виктор. — Обычное сведение счетов между
кланами мафии.
— Но почему тогда он хранил эти вырезки в отдельной папке,
посвященной делу Авеллино? Может быть, он видел в этом какую-нибудь
связь? — вслух подумал Чарльз.
— Кто такой этот Авеллино? — поинтересовался
Виктор, отрываясь от бумаг.
— Доверенное лицо самого Энтони Коралло, босса
семейства Люччезе, одного из пяти руководителей мафии. Знаменитая личность этот
Коралло. За ним давно охотились специалисты ФБР, но он умудрялся выйти сухим из
любой запутанной ситуации. На его счету немало темных дел. А через Авеллино ФБР
вышло на самого Коралло. Операция проходила тогда под личным руководством
директора ФБР Уильяма Уэбстера.
— Что ж, нужно поднять это дело, — решил
Виктор, — если, конечно, найдутся еще какие-нибудь материалы. Авеллино был
замешан в торговле наркотиками?
— Насколько мне известно, да. На него вышли сотрудники
Интерпола, а затем передали его ФБР.
— А у нас нет данных по этому делу? Кстати, кто вел
дело Авеллино в нашем комитете? Если подключались Интерпол и ФБР, значит,
наверняка сообщали и нам.
— Об этом я и говорю. Дело вел сам Вальтер. А ему
помогала Анна Фрост. — Оба инспектора замолчали, уставившись друг на
друга.
— Ну и что? — первым нарушил молчание
Виктор. — Мало ли дел они вели вдвоем.
— Конечно, — согласился Деверсон, — и
все-таки интересно, какое отношение имеет убийство Поля Кастеллано к делу Авеллино?
ФБР тогда засекретило всю информацию. У нас практически нет никаких данных по
этому вопросу.
