Кейн с жадностью проглотил предложенную пищу и провалился в глубокий сон без сновидений. Тяготы последних дней измотали его как физически, так и духовно. Проснувшись, он почувствовал себя, несмотря на тяжелые цепи, ограничивающие его движения, вполне отдохнувшим и свежим.
Англичанин еще пару раз засыпал и просыпался, пока за ним не явились два громадных чернокожих копейщика. При свете принесенных ими факелов Кейн смог разглядеть, что воины эти отличались невероятно мускулистым сложением. Оба колосса были облачены лишь в набедренные повязки и головные уборы из страусовых перьев. Каждый держал в руке тяжелое копье с широким плоским наконечником.
— Великая Госпожа приказала привести тебя к ней, белый человек. — Вот и все, что он услышал от них, пока негры сбивали с него оковы. Он поднялся на ноги, наслаждаясь пусть краткой, но все же свободой. Острый ум его уже вовсю трудился, изыскивая пути спасения.
По-видимому, угрюмые стражи получили соответствующий инструктаж, так как не сводили с Соломона Кейна глаз и не опускали копий. Ему жестом было предложено идти впереди, а сами охранники настороженно двинулись сзади. Кейн всей спиной ощущал глядящие ему прямо между лопаток стальные острия. Несмотря на то что воинов было двое, причем вооруженных, а единственный пленник был только что освобожден от цепей, рисковать они не желали.
Скорей всего, здоровяки принадлежали к личной гвардии Накари, так как в них чувствовалась железная дисциплина и смертоносная сила. И тем не менее в обращенных на белого человека взглядах можно было прочитать не только подозрительность и угрозу, но и благоговение.
Казалось, каменному темному лабиринту не будет конца, причем стражники, не утруждая себя разговорами, указывали ему нужное направление, легонько покалывая копьями. Но вот они достигли узкой винтовой лестницы и, поднявшись по стертым от старости ступеням, вновь оказались в каком-то коридоре, затем преодолели еще одну лестницу… и очутились в том самом заставленном колоссальными колоннами зале, в котором некогда оказался Кейн, едва выбравшись из потайного хода.
Его отконвоировали через зал, и их отряд двинулся вдоль стены. Напряженный и собранный, Соломон Кейн еще издали узрел странную фантастическую фреску, невольно привлекшую его внимание. И тут Кейн узнал ее — сердце чуть не выпрыгнуло у пуританина из груди. Та самая!
Кейн сразу понял, что это и был его шанс. До фрески еще было идти и идти, и англичанин дюйм за дюймом начал забирать в сторону, пока и он, и его стражи не оказались рядом со стеной. Поравнявшись с фреской, Кейн поискал глазами свою метку: ага, вот и его крестик!
Невозможно описать словами изумление стражей, когда их пленник вдруг ахнул, словно человек, получивший в грудь удар копьем, схватился за сердце и, пошатнувшись, привалился к стене в поисках опоры. На всякий случай чернокожие воины отпрыгнули в разные стороны, но их пленник вскрикнул, подобно умирающему, и сполз по стене. Белый человек скорчился на полу в нелепой позе, затем завалился набок, подтянув под себя ноги, рот его был безвольно открыт.
Воины угрожающе кричали, замахивались копьями, даже для верности потыкали в скрюченное тело остриями, но все было тщетно. Судя по всему, их подопечный был мертв, хотя на его теле не было ран. Они были в ужасе, догадываясь, что с ними сделает Накари, когда узнает, что чужеземец погиб из-за их невнимательности. Чернокожие воины огляделись по сторонам в поисках возможного убийцы, но вокруг никого не было. Наконец они опустили оружие, и один из негров в растерянности склонился над бездыханным телом.
Именно в этот миг все и случилось. Стоило воину нагнуться пониже, Кейн изо всех сил ударил его обеими ногами, и массивный негр отлетел на несколько ярдов. Пуританин оказался на ногах чуть ли не раньше, чем тело неосмотрительного стражника ударилось о камни. Словно подброшенный стальной пружиной, англичанин подскочил ко второму воину и, прежде чем тот опомнился, нанес ему ужасающей силы удар в челюсть.
Кулак Кейна, по всем правилам английского бокса, точно поршень, рванулся от бедра и, описав правильный полукруг, с громким треском соприкоснулся с подбородком мускулистого конвоира. Удар, в который были вложены немалое умение, вся сила мускулистого тела и испепеляющая ярость пуританина, оказался роковым. Раздался хруст кости, и огромный негр бесформенной кучей обрушился на пол, испустив дух или, в лучшем случае, потеряв сознание прежде, чем у него подогнулись колени.
Тем временем второй воин, оказавшийся настоящим бойцом — даже во время полета он не выпустил из рук копье, — с ревом бросился на англичанина, нацелив свое оружие прямо ему в живот. Но еще раньше, чем он преодолел разделявшее их расстояние, судорожно мечущаяся рука Кейна нащупала потайную защелку и надавила на пружину.
Дальнейшее произошло в доли секунды. Как ни быстр был дикарь, движения Кейна оказались еще стремительнее. Того мгновения, которое потребовалось негру, чтобы перепрыгнуть через бездыханное тело соплеменника, оказалось англичанину вполне достаточно. Едва дверная панель поддалась его усилиям, как он втиснул свое тело в открывающуюся щель. Боковым зрением Кейн успел еще заметить стальной отблеск, но когда стражник обрушил на него копье, англичанин, извернувшись ужом, проскочил в отверстие, и острое лезвие лишь вспороло кожу на его плече.
Потайная дверь автоматически встала на место, скрыв беглеца от выпучившего в изумлении глаза воина. Тот так и замер, с отведенным для повторного удара копьем.
Ему показалось, будто пленник попросту прошел сквозь толстую каменную стену. И если бы не алые капли на блестящем лезвии, можно было бы решить, что все произошедшее ему просто пригрезилось. Перед негарийцем не было ничего, кроме удивительного рисунка на камне. И сколько он ни наставлял себе шишек, пытаясь пройти сквозь стену, та так и не расступилась перед ним, как ранее перед Кейном.
5
Едва только панель встала на место, Кейн поспешно задвинул засов и, прижавшись спиной к двери, поплотнее уперся ногами в каменный пол, готовясь удерживать ее сколько надо, противостоя целой орде кровожадных дикарей. Хвала судьбе, его опасения оказались напрасны. Англичанин разве что не со смехом прислушивался к возне чернокожего воина, который, судя по всему, просто с разбегу налетал на стену. Потом и эти звуки стихли.
Это еще более укрепило уверенность Кейна, что нынешнее население города не имело ни малейшего отношения к неведомым древним строителям. Иначе как было бы возможно, что эти люди столько времени прожили в каменном городе и не имели никакого понятия о системе потайных ходов и расположении тайных дверей?
Убедившись, что в ближайшее время погоня ему не грозит и он может не волноваться за свои тылы, Кейн продолжил свой путь по коридору, возобновив таким образом свое знакомство с тысячелетним царством пыли и мутного сероватого света.
Кейн размышлял о том, чего он добился на настоящий момент. Первое — он не только убедился, что Мерилин жива, но и выяснил, где она содержится.
Второе — он благополучно избавился от кандалов, в которые его заковала Накари. Но тем не менее сердце его переполняли бессильная ярость и сознание неудачи.
