Он по возможности весело подмигнул отряду.
– Ключ, – напомнила Кана. – Оставьте Ключ мне.
– Вот уж нет, – покачал головой Сварог. – Извини,
подруга моя боевая, но ключик останется у Чубы.
– Почему? – недобро прищурилась воительница.
Сварог обезоруживающе улыбнулся и развел руки.
– А просто так. Потому что надежнее… Ну все, подъем. Кана,
задавай приличный темп, но не бегом. Бегом не выдержите. Готовы к рывку? Мастер
суб-генерал?
Лицо генерала сейчас был не пунцовое, а белое, как земля,
над которой поработали «скаты». Испещренное синими прожилками вен.
– Да, да, готов, – заплетающимся языком пробормотал
отставник, встал на ноги. Его качнуло.
– Надо, генерал. – Сварог подошел к нему вплотную,
заглянул в глаза. – Последний бросок, потом отлежитесь… Ну, Пэвер,
старина, разве с шестым полком имени короля Макария вы не попадали в переделки,
перед которыми эта тьфу – дунуть и, послать?
– Да уж это и не переделка, – по бледному лицу
генерала, как ящерица по камню, быстро пробежала и соскочила улыбка, – по
сравнению с теми-то. Детская игра в «бубенчики» и то пострашнее будет…
– Вот и отлично. Ну вперед, орлы. Свидимся. Мы с Чубой вас
найдем.
Проводив взглядом группу Каны, Сварог повел Чубу к озеру,
мимо которого они пробегали, уходя из-под клина «скатов». То, что Сварог
собирался приготовить охотникам за двуногой дичью, было донельзя нагло и
примитивно. И именно поэтому могло сработать.
Во Вьетнаме самым страшным злом для америкосов, чего они
боялись значительно больше, нежели исконно вьетнамских летчиков Ли Си Цинов,
были как раз таки простенькие туземные ловушки, которыми улыбчивые аборигены
прямо-таки нафаршировали джунгли. Отравленные шипы, вонзающиеся в голени и
бедра, стоит потревожить малюсенькую неприметную веточку, ямы на тропе, которую
час назад вроде бы проверяли, а в яме – или заточенный и пропитанный ядом
бамбук, или клубок ядовитых змей. Или увидит янкес гука, начнет по нему садить
из своей хваленой М-16, а это не гук вовсе, а соломенное чучело, а гук сидит в
засаде и целится янкесу в спину…
На берегу Сварог сказал:
– Мне от женщины сейчас пользы будет больше, – и быстро
стащил с себя дамурговский костюм.
Не дожидаясь, пока Чуба завершит обращение в человека,
Сварог засунул в костюм несколько увесистых булыжников и приступил к сбору
камыша, тростника, веток и прочего мусора. Женщина Чуба-Ху присоединилась к
нему, ни о чем не спрашивая.
Со всей подготовкой они управились в три минуты. Да и чего
там готовить? Набить костюм, опустить его в озеро на подходящую глубину и
присобачить к той башке того чучела тростинку. Озеро не чистейшее, но
достаточно прозрачное. Поэтому, пролетая над ним, «скатовцы» должны увидеть следующую
картину маслом: глупый человечек, решив, что он самый хитрый, залез в озеро и
дышит через соломину. Если, конечно, у «скатовцев» нет прибора, способного
отличить живой объект от неживого. То, что они потащились за иллюзорно-липовым
отрядом, к сожалению, гарантией не является. Приборы они могли отключить, раз и
так видят эти живые мишени. Если же – чур-чур и не приведи Тарос – приборы все
же имеются, то из контролируемой «скатами» зоны отряду так и так и не
выбраться.
Сварог занял позицию, исходя из недавних воспоминаний.
Вспомнил мокрую, жухлую траву и насколько близко от нее располагались следы от
опор приземлившегося «ската» (а от чего ж еще?). Прикинул, где бы он на месте
пилота посадил машину…
Себя он замаскировал, не шибко изощряясь: забился под
неширокий карниз береговой земли, нависающей над маленьким озерным пляжем, и
Чуба еще привалила сверху ветками. Сама же Чуба-Ху, естественно в обличье
зверя, должна спрятаться под корягу… между прочим, такого древнего вида, что не
исключено: коряга та переживает третье или четвертое всплытие материка.
Роль гуапа – подстраховка, если что-нибудь пойдет не по
сценарию.
Просветы в ветках давали Сварогу достаточный обзор озера в
целом и чучела в частности. Оставалось одно: ждать. И пережевывать всякие
мысли. Каким макаром «скатовцы» так лихо подловили их утром? Откуда могли
знать, где устраивать засаду? Могли, скажем, вычислить по карте, которая,
разумеется, есть не только у Сварога. Элементарно высчитали, в какую сторону от
галеона люди двинут на ночевку. Тут даже не надо быть Холмсом пополам со
Спинозой. Выставили напротив скал наблюдателя. А утром замаскированный
наблюдатель отстучал по каналам связи: все по плану, все как мы и думали,
держите их, ловите, ату-ату…
Дьявол, ничего не происходит. Сварог изнывал. Не тот случай,
чтобы оттягивать приятный миг свидания. Куда, куда вы запропали? Большое
совещание возле главного «ската»? Молитва богу удачной охоты? Ритуальные пляски
вокруг жертвенного холодильника?..
Ну наконец-то! Как бальзам на сердце – он услышал гул.
Значит, разозленные неудачей «скатовцы» идут на высоких скоростях. Не терпится
поскорее отомстить за дурацкое положение, в которое сами себя и загнали. Ух, и
засмеяли вас небось ваши дружки – ворошиловские стрелки…
Куда, сволочи?! Тени промелькнули по озеру. Гул удалялся.
Эт-того только не хватало! Охотнички хреновы! Где у вас глаза?! Дичь сама
подставляется, какого ж рожна вам еще надо-то?
И – словно услышали. Словно прониклись.
Вернулись.
Две тени легли на озеро. Значит, по крайней мере две машины.
Плохо. Ну почему, скажите на милость, вам понадобились аж две машины, чтобы
победить одного жалкого придурка, залезшего в воду?
Но отступать нельзя. Шанс есть даже при таком раскладе. Если
только из остальных машин не начнут палить тотчас, как Сварог окажется внутри
«ската». А чего, спрашивается, палить – ведь они ни за что не поверят, не
должны поверить, что какой-то дикарь сможет разобраться в управлении… Нет,
сначала попробуют выкурить из машины. Зачем родную технику-то портить…
И – вот он, долгожданный. Фиолетовый столб с белым кручением
внутри упал на озеро в районе чучела. И выключился, сделав свое фиолетовое
дело. Выморозили кусок озера, заморозили чучело. А теперь забирайте! Вы же
забираете всяких там лосей… Ну ладно, можете не сразу, чуток мы обождем, так и
быть.
Но «скатовцы» решили забрать сразу. Тень от одной из машин
переместилась, накрыла часть озерного пляжа и изготовившегося к акции Сварога…
и стала уменьшаться: «скат» садился.
И тут Сварог чуть не захохотал в голос от радости. Вторая
машина ушла! Решила, что нечего ей тут делать, есть заботы поважнее. Завела
моторы и слиняла! Беглецов, например, ловить. Очень архимудрое решение, господа
охотнички!
Все тело майора-десантника Станислава Сварога пронизывало
ощущение, хорошо знакомое понимающим людям. То, что сухо и неточно можно
поименовать предельным возбуждением и предельным же нетерпением перед броском.
В кровь, зажигая ее, как бензин, хлынули адреналиновые реки. Обострились зрение
и слух, стали доступны нюансы и детали, которые прежде не воспринимались глазом
и ухом. Он превратился в чувствительный спусковой крючок, который уже втоплен
до самого последнего предела. Продвинь палец на микрон, и пойдет необратимый
процесс: провернется спусковой механизм, боек ударит по капсюлю, в патроне
воспламенится порох и пуля вырвется из гильзы на волю…
