— Сядьте, — неожиданно резким тоном сказал мой
собеседник, — и не будьте дураком. Неужели вы думаете, что мы ничего не
понимаем? Ваше сотрудничество в обмен на вашу безопасность — таковы условия
игры, которую я вам предлагаю.
— Но почему именно я?
Предложение Барлоу настолько невероятно, что в первый момент
я просто ошеломлен. Потом, анализируя ситуацию, я пойму, что вел себя не лучшим
образом и обязан был сразу разобраться в создавшейся ситуации. Но шесть лет
жизни в Америке меня расслабили до такой степени, что предложение Барлоу меня
просто оскорбило и напугало.
— Считайте, что вы окажете нам личную услугу, —
продолжал Барлоу, — точно так же, как и мы вам. Вы ведь не хотите, чтобы
вас депортировали из страны в наручниках? В России вам сразу дадут пожизненный
срок. Кстати, ваша дочь останется в Америке. Ведь она действительно дочь
Надежды Келлер и въехала в страну на законных основаниях. Возможно, вас даже
лишат отцовства…
Он не договорил. Я рванул из своего кресла, чтобы вцепиться
в мерзавца единственной здоровой рукой. Но не успел дотянуться до его горла.
Сидевший рядом мистер Трэшэм успел подставить левую руку, а потом нанес мне
удар правой. Такой сильный, что я отлетел на середину комнаты и упал на ковер.
Я понял, что начал терять форму. Шесть лет сытой жизни в Америке сказывались.
Раньше я бы справился со своим гостем и одной правой рукой, а сейчас лежал на
ковре, чувствуя вкус крови на губах.
— Не нужно было его бить, — недовольно заметил
Барлоу.
— Я не хотел, так получилось, — оправдывался
громила с таким характерным русским акцентом.
Его фраза сказала мне больше, чем все заверения мистера
Барлоу. Этот громила был из России, о чем я должен был догадаться немного
раньше. Они вычислили меня для своей операции, решив, что я буду для них
идеальным кандидатом на роль убийцы. В полицию я наверняка не побегу, в ФБР не
стану обращаться. А после убийства я могу исчезнуть, и никто не узнает, кем был
на самом деле мистер Алекс Келлер.
Барлоу терпеливо подождал, пока я поднимусь. Из носа у меня
пошла кровь, и мне пришлось достать платок. Барлоу пожал плечами, нахмурился,
ему, очевидно, не нравился цвет крови.
— Вы сами устроили эту безобразную сцену, —
укоризненно сказал он.
Трэшэм молчал, не глядя в мою сторону. Кулаки у него были
размером с хорошую дыню.
— Убирайтесь, — выдохнул я, — мне не о чем с
вами разговаривать.
— Только без грубостей, — поморщился Барлоу.
Он поднялся с дивана, взял свою папку, тяжело вздохнул и
направился к выходу. За ним двигался громила. Наверное, он Трошин — так
правильнее будет звучать его фамилия.
— У вас есть три дня, — сказал Барлоу на
прощание, — обдумайте ситуацию. Зачем вам терять все, что вы имеете?
Терять ваши миллионы, вашу обеспеченную старость, семейный уют, любовь вашей
дочери. Мы предлагаем хорошую сделку, мистер Воронин. Только один выстрел — и
мы оставим вас в покое. Подумайте хорошенько. Я перезвоню вам через три дня. До
свидания.
Он вышел, оставив меня одного. Так закончилось мое первое
свидание с мистером Барлоу. И я понимал, что они все равно вернутся.
Гринленд. День первый
Мы свернули к Гринленду и остановились у небольшого
ресторана. Конечно, шесть лет сытой жизни сказывались, но когда меня стали
загонять в угол, у меня сразу проснулись все мои волчьи инстинкты. Это как
умение плавать или водить машину. Если вы научились этому один раз, то уже не
забудете никогда. Нужно только вспомнить некоторые навыки.
Этот итальянский ресторанчик небольшой по размерам и имеет
собственной дворик, откуда можно пройти в два помещения, находящиеся слева и
справа от барной стойки, обращенной во двор. Я выбрал ресторан именно за его
необычную планировку. Останавливаю свой джип у ресторана, и мы втроем заходим
во внутренний дворик, чтобы пересечь его и оказаться в левой части здания, где
сейчас светит солнце. Молодому парню, который принимает у нас заказ, я подробно
объясняю, что принести. Почему-то Костя хочет пиццу, но я советую ему взять
равиоли и спагетти. Пиццу он может попробовать и в другом месте. Они с Сашей о
чем-то весело разговаривают, причем Саша с трудом понимает Костю, поэтому все
время переспрашивает. А он совсем не знает английского языка. Впрочем, это
исправимый недостаток. Пока они весело переговариваются и ждут официанта, я,
улыбаясь, встаю из-за стола. Настало время показать моим преследователям, что
они ошибаются. Нужен небольшой урок, чтобы они отстали. Хотя бы дали нам
возможность спокойно доехать до нашего дома. Меня нервируют эти ребята, которые
устроились в качестве почетного эскорта сопровождения моей машины.
Я выхожу во двор и направляюсь к туалету, находящемуся у
входа. Из кабины, чуть приоткрыв дверцу, я вижу обоих преследователей. Они
входят во двор. Одного, высокого и худого, я запомнил еще по прошлой встрече.
Эту гниду я сразу узнал. Кажется, у меня еще болят почки, по которым он бил с
таким упоением. Ну, теперь посмотрим, сукин сын, как ты запоешь.
Знаете, что всегда останавливает шантажистов и вымогателей? Не
ваша слабость и не ваши уступки. Сколько не уступай, мало не покажется. По
большому счету, самым крупным шантажистом в мировой истории был Гитлер. Что
только не делали западные державы, чтобы не допустить войну. Или толкнуть
Гитлера в сторону Востока. Отдали ему Австрию, потом Чехословакию. Разрешили
взять Польшу, лишь формально объявив войну. Ничего не помогло. Шантажист только
наглеет еще больше. Значит, в какой-то момент нужно дать ему по ушам. Чтобы
остановился и опомнился. Чтобы почувствовал вашу силу.
Я ведь точно знаю, что эти сволочи не пойдут в полицию. И
они знают, что я тоже не пойду. Таким образом, мы знаем друг о друге самое
главное: обеим сторонам не нужно вмешательство третьей силы. Остается
рассчитывать только на себя.
Глядя на своих преследователей, я терпеливо жду. Мой старый
знакомый, которого я еще в прошлый раз назвал Оглоблей, входит в левый зал,
чтобы найти нас троих. И очевидно, видит, что в зале сидят только мои дети.
Через минуту он появляется во дворе и объясняет своему напарнику, что меня там
нет. Я вижу, как они взволнованы. Все-таки боятся, что я сдам их полиции.
Напарник Оглобли спешит во второй зал, а этот сукин сын начинает осматривать
дворик, и я вижу, как он направляется ко мне. Закрыв дверцу, я прохожу в одну
из трех кабинок, чтобы подождать там моего визави. Через несколько секунд он
осторожно открывает двери. Я слышу его мягкие шаги. В прошлый раз он также
неожиданно возник у меня за спиной. Ничего, теперь он будет играть по моим
правилам.
У меня действительно нет с собой оружия, но небольшой кастет
я приготовил. Для однорукого инвалида крайне важно усилить свою единственную
руку, чтобы достойно встретить противника. Оглобля подходит к кабинкам. Он
останавливается и наклоняется, чтобы посмотреть, кто именно в них есть. Потом
открывает дверцу первой. Я нахожусь в третьей. Пусть подойдет поближе.
