Она дважды близко сходилась с какими-то мужчинами. Но первый
оказался рохлей и довольно быстро сбежал от нее, а второй попробовал жить
альфонсом — на мои деньги. Однако ему очень быстро объяснили, что не стоит
оставаться в этой семье, и он предпочел исчезнуть. Моя жена, правда, так и не
узнала, почему и куда сбежал второй мужчина, с которым она прожила несколько
месяцев.
Константин рос здоровым, крепким парнем. Мне иногда даже
присылали его фотографии. Когда я переехал в Америку, ему было шестнадцать, и
он заканчивал школу. Сейчас ему уже двадцать два года, он работает. Успел
прослужить два года в армии, причем в пограничных войсках. Его отправили
служить в Таджикистан, и я очень волновался при одной мысли, что против моего
сына будут действовать те самые душманы, из-за которых я однажды остался без
руки. Но все обошлось. Костя вернулся домой без единой царапины и уже полтора
года работает в каком-то охранном ведомстве. Честно говоря, я давно решил
вытащить его в Америку. Я послал ему приглашение еще до того, как он пошел
служить в армию, но он тогда не успел им воспользоваться. Да его бы и не
отпустили, он обязан был отслужить в армии. Я тогда даже подумал, что так будет
лучше — ведь в то время я не мог послать ему приглашение от своего имени. Нужно
прожить пять лет в Соединенных Штатах с «грин-картой», чтобы получить право
ходатайствовать об американском гражданстве.
Я получил американское гражданство в прошлом году. Вот тощая
и послал Косте приглашение от своего имени. Мне пришлось сделать это дважды,
пока он, наконец, согласился приехать. Я не хотел звонить его матери, своей
прежней жене, мне пришлось позвонить Косте на его мобильный телефон, чтобы
уговорить приехать. Сначала он колебался. Это было два месяца назад. А всего
лишь месяц назад произошли события, которые в корне изменили обстановку, и
теперь я, честно говоря, даже не знаю, рад я или не рад приезду сына. Тьфу,
пошел ты к черту! Конечно рад! Безумно рад, несмотря ни на что. И поэтому я
стою в аэропорту и вижу, как мимо меня проходят прилетевшие пассажиры.
Я чувствую, как меня начинает бить крупная дрожь. Последнюю
фотографию Кости я получил, когда он служил в армии. Наверное, он изменился,
вероятно, возмужал. Интересно, смогу ли я его узнать? Конечно, можно было
встать с табличкой, на которой была бы написана его фамилия. Моя бывшая
фамилия. Ведь много лет назад я был гражданином Советского Союза, ветераном
афганской войны, инвалидом, офицером в отставке. С тех пор многое изменилось.
Давно нет Советского Союза, нет его армии, победившей во Второй мировой войне и
так бездарно разваленной в дни мира. Давно нет человека, которым я когда-то
был. Я даже могу вспомнить, что раньше у меня была та же фамилия, что и у
Кости, — Воронин. Потом у меня были клички. Потом я был Алексеем
Викентьевичем Махрушкиным. Ненавидел я эту фамилию, под которой мне пришлось
убивать. Зато теперь я — Алекс Келлер, американский гражданин. Я взял фамилию
Нади Келлер, моей любимой женщины, которая погибла более шести лет назад, как
раз перед моим переездом в Америку.
Нам тогда пришлось тяжело, нас едва не убили. Нам — это мне,
Наде и ее дочери Саше, которая сейчас стоит рядом со мной. Саше уже тринадцать
лет, и она успела вытянуться. Она волнуется не меньше моего — ведь ей предстоит
впервые встретиться со своим «братом». Хотя Саша мне не родная дочь, я всего
лишь удочерил девочку после гибели Нади. Должен сказать, что настоящий отец
Александры ни разу за все эти годы не дал о себе знать, чему я был несказанно
рад. Пусть так будет и дальше. Сашу я люблю, как родную, мы за эти годы очень
подружились, и я надеюсь повести ее к алтарю, когда она выберет себе любимого
мужчину. Я заслужил это право как хороший, заботливый отец. Все, что у меня
есть, я делал во имя своих детей. Во имя Саши, которая жила рядом со мной. И во
имя Кости, который был далеко от меня. За все эти годы, увы, я так и не
встретил достойной женщины.
Это совсем не значит, что у меня не было женщин. Были. Среди
них были и неплохие, хотя американки в большинстве своем — это эмансипированные
танки с броней из законов о равноправии. Но иногда попадаются нормальные
женщины. И тем не менее я до сих пор не женился. Может, потому, что не хотел
огорчать Сашу. А может, потому, что мне было уже комфортно жить с ней вдвоем, и
я не хотел приводить кого-либо в наш дом. Хотя, наверное, по большому счету
причина была только одна: я не встретил женщину, с которой хотел бы прожить всю
оставшуюся жизнь. Если подумать, ведь это так просто. Нужно найти себе такого
человека, с которым ты захочешь прожить всю свою жизнь. Не любовь, не уважение,
не общие дети, не другие интересы. Только одна самая главная причина. Ты хочешь
и можешь жить с этим человеком всю свою жизнь, делить с ним радость и горе,
счастье и несчастье. Это то, что я называю Семьей в самом высшем понимании
этого слова.
Я по-прежнему волнуюсь. Каким будет наше первое свидание?
Прошло столько лет.
Я уехал из страны в середине девяностых. Еще в прошлом веке.
Тогда все было непросто, тогда все было по-другому. С точки зрения судьбы, мне,
наверное, повезло. Очень повезло. К тому времени меня успели несколько раз
подставить и контрразведка знала, что активно действующий киллер Левша — это
бывший офицер-десантник. Многие, правда, не догадывались, что у меня было
прекрасное алиби — моя отсутствующая левая рука. Даже если милиция успевала
перекрыть пути к отходу и задержать случайных свидетелей, то и тогда меня
отпускали, не проверив. Однорукий инвалид меньше всего подходил на роль
киллера. Потом некоторые, самые умные, начали догадываться. В первый раз это
произошло, когда мне поручили убрать одного из лидеров оппозиции. Я его
аккуратно застрелил, но тогда на меня охоту объявили спецслужбы. Это только в
кино и в книгах спецслужбы не могут вычислить нужного человека. Говорят, и в
Чечне такое случалось. Вот я вам и открою один удивительный секрет. Если долго
не могут вычислить нужного человека, значит, просто не хотят. Значит, им просто
хорошо платят за широко закрытые глаза. Любого активно действующего
профессионала можно вычислить. Всегда и везде.
В общем, тогда меня вычислили довольно быстро. И сразу нашли
мое уязвимое место, похитив сына. Они понимали, что я сам начну их искать. Я
так и сделал. Чтобы спасти сына, я позвонил им и предложил себя в обмен на
Костю. Конечно, они согласились. Потом я устроил небольшой трюк. Опрокинул
машину в реку, куда предварительно спрятал акваланг. Конечно, все погибли, и
они посчитали, что однорукий утонул. А я уехал в Сибирь и спрятался в небольшом
городке со смешным названием Леньки.
Потом я вернулся. Меня вычислили во второй раз и попросили
найти в Европе одного бизнесмена, сбежавшего от гнева своего среднеазиатского
президента. И конечно, за мной пустили своих гончих. В общем, кончилось это не
очень хорошо. Много людей погибло. В том числе и начальник охраны этого
странного президента. Погибла и Надя, которая помогла мне в поисках. Потом я
нашел нужного мне человека. За то, что я оставил его в живых, он согласился
поделиться со мной награбленными деньгами. Я попросил только десять миллионов и
получил эти деньги вместе с чистыми бланками нужных документов. И больше я
никогда не видел этого типа. Кажется, его фамилия была Касумов или Касимов,
сейчас уже не помню и вспоминать не хочу.
