— Он всегда такой? — шепотом спросил Алессан у Мориты после того, как всадник рассказал ужасно смешную историю о лорде Диатиссе. — Он веселит народ почище многих арфистов!
— Б'лерион еще и поет, — кивнула Морита. — А в прочем… он само воплощение бронзового всадника!
— Тогда почему же он не стал Предводителем Форта?
— В брачном полете победил Кадит.
— А разве от тебя ничего не зависело? — удивился Алессан. Судя по всему, он не слишком-то жаловал Ш'гала. Морита задумалась в поисках честного и понятного ответа на вопрос, который предпочитала не задавать самой себе. Но прежде чем она сумела найти ответ, Алессан, словно извиняясь, коснулся ее руки. — Прости, Морита, — виновато произнес он. — Это не мое дело. Это дело Вейра.
— Я могу только сказать, что Б'лерион всегда такой — милый и веселый.
А Ш'гал — серьезен, угрюм… Зато он умеет вести за собой людей. Он — боец, удивительный боец… Его способностям поражался даже Л'мал, наш прежний вождь.
— Знаешь, Б'лерион, — между тем смеялся Капайм, — я раньше никогда не слышал этой истории! Арфистам, не в пример тебе, приходится соблюдать определенные приличия. — Он поднялся на ноги и протянул руку Десдре: — Пойдем, покажешь мне, где тут лечебные травы, о которых мы говорили. Я знаю, мы прилетели сюда собирать иглы, но запасы трав в мастерской истощены, и немного свежего сырья нам не помешает.
— Хорошо, — согласилась Десдра, вставая, — мы поищем. Однако, мой милый мастер Капайм, ты еще не оправился после болезни, и потому должен как следует отдохнуть…
— Ну, отдохнуть и впрямь было бы неплохо, — протянул Б'лерион, когда Десдра и Капайм скрылись из вида. — Но работа не ждет! Пошли, Оклина. В наших кустах хватит и шипов, и тени. Так что солнечный удар нам не грозит. Пошли, не будем терять время…
Улыбаясь, он повел девушку вверх по ущелью, и Морита с Алессаном остались одни.
— Если он полагает, что я хоть на секунду поверил ему… — хмыкнул Алессан. Затем, глубоко вздохнув, он золотую всадницу, прильнув губами к ее устам. — Пойдем и мы, — прошептал он, — я не хочу снова уколоться… — Они двинулись в сторону скалы. — Не могу понять, — продолжал Алессан, — почему тот голубой дракон М'барака так странно реагирует на Оклину. Ну, с Б'лерионом и его Набетом все ясно, но вот Арит… Скажи, это как-то связано с королевским яйцом на Площадке Рождений?
— Вполне возможно, — кивнула Морита. — Но Форт Вейр не станет еще больше ослаблять род лордов Руата, забирая Оклину.
— Здесь хорошо… Набросаем только на землю листьев, — предложил Алессан, подкрепляя слова делом. — Зачем нам синяки? — Морита помогла ему соорудить мягкое и удобное ложе. В глубине души ей так хотелось, чтобы на скальной площадке в лучах осеннего солнца грелся не Набет, а ее возлюбленная Орлита. — В жилах лордов Руата, — говорил меж тем Алессан, — насколько мне известно, уже течет кровь всадников Форт Вейра. Мы можем договориться, чтобы дети моей сестры возвращались для воспитания в наш холд… И тогда — почему бы Оклине не попытать счастья? — Решительным жестом швырнув на землю последнюю охапку листьев, он привлек к себе Мориту. — Знаешь, я во многом не похож на отца.
— Ну, с твоим отцом я бы не пошла в лес.
— Почему бы и нет? Он был весьма любвеобилен. И сейчас я докажу, что плод падает недалеко от дерева.
Смеясь, они упали на свое зеленое ложе, и Алессан в самом деле оказался таким любящим и таким нежным, что в миг страсти Морита забыла обо всем, кроме его рук и губ.
Под конец их все-таки сморил полуденный жар, и, крепко обняв друг друга, они задремали…
— Они едят меня заживо! — вдруг завопил Алессан, просыпаясь.
У них над головами с плотоядным жужжанием кружился рой мошкары.
— Возьми лист вон той лианы, что обвивает дерево справа от тебя, — сказала Морита, — раздави его и помажь соком укусы. Тогда они не будут чесаться.
— Откуда ты знаешь?
— Я долго жила в Исте. Здесь я запечатлела Орлиту.
На смазывание укусов они потратили куда больше времени, чем требовалось. Впрочем, это могло продолжаться и дольше, но Алессан умудрился измазать соком губы. Теперь у него щипало язык и горело во рту, что, впрочем, не испортило ему настроения. Смеясь, они вернулись в заросли игольчатых шипов…
Когда сумерки сделали дальнейшую работу невозможной, сборщики встретились на каменистой площадке под скалой возле бронзового Набета.
— Набет говорит, — сообщил Б'лерион, дружески похлопывая дракона по плечу, — что из всех живых существ сейчас не спят лишь огненные ящерицы да мы с вами. Надеюсь, мастер Капайм, мы набрали достаточно игл, потому что моя бедная рука, — он продемонстрировал всем свою исцарапанную руку, сегодня уже достаточно потрудилась!
Капайм и Десдра испытующе глянули на мешки с пакетиками игл и переглянулись.
— Может, кто-то из вас сообразил считать иглы, пока собирал? — с надеждой в голосе спросил лекарь.
— Знаешь, что я тебе скажу? — ответил за всех Б'лерион. — Сейчас я их пересчитывать не собираюсь.
— Я совсем не имел этого в виду! — запротестовал Капайм.
— Однако, — спокойно продолжал бронзовый всадник, — я с удовольствием вернусь в это уединенное местечко добрать недостающее количество шипов. Ну, это если их все-таки окажется недостаточно.
— Только не сюда, Б'лерион, — предостерегла его Морита. — Если уж и в самом деле придется лететь еще раз, то отправляйся в Нерат. Но только не сюда.
— Ну, разумеется! Нам совсем не нежен временной парадокс. А луны, кстати, в Нерате будут выглядеть примерно так же, как и в Исте.
— Ну, тогда решено, — устало сказал Капайм. — А теперь пора возвращаться.
— Как раз наоборот, мой любезный мастер лекарь, — с ухмылкой возразил Б'лерион, — если мы сейчас вернемся, то это наверняка вызовет массу ненужных вопросов. Подумайте сами: мы покидаем Руат полные сил и энергии, а час спустя возвращаемся голодные и буквально валящиеся с ног от усталости. Оклина, где наша сетка с обедом? Устраивайтесь поудобнее. Обопритесь о Набета. Он большой, его на всех хватит.
Оклина передала наезднику сетку, полную больших кусков запекшейся глины.
— Я тут немного порыбачил во время отдыха, — признался Б'лерион. — А Оклина умудрилась найти кое-какие очень даже съедобные клубни. Вот мы и решили все это запечь. Солнце здесь в полдень жарит, словно печка: на камнях — все равно, что на сковородке. От доброй трапезы еще никому хуже не бывало, не так ли, Морита? Знаете, что я вам скажу? Если вы с Алессаном притащите еще несколько дынь, то у нас получится ужин, достойный… Рождения! — Блерион так быстро заменил одно радостное событие другим, более уместным в этой компании, что только Морита заметила подмену.
На всякий случай не давая Алессану ничего сказать, она тут же потащила его за дынями. Они прекрасно знали, где растут те аппетитные плоды — не раз и не два они прерывали работу, чтобы утолить жажду сочной ароматной дынькой.
