Я немного помолчал.
— В хижине с Ллойдом встретились вовсе не вы, Манни, а Джо Рейзер. Когда вы позвонили ему из студии с известием о гибели Ллойда на горной дороге, Рейзер приказал вам немедленное ехать к нему. А когда вы примчались, он заявил, что ему, как главе студии, лучше не влезать в эту историю. Так что на вопрос, кто был в хижине с Ллойдом, следовало отвечать, что это были вы, Манни.
— Не знаю, что Холман пытается доказать, — прорычал Рейзер, — но его пора остановить. Уличите его во лжи, Манни! Скажите глупцу, что в хижине были вы, а не я!
Это был решающий для Манни момент. Он медленно облизал губы, начал было снимать очки, затем передумал и решительно насадил их на переносицу.
— Рик говорит правду, Джо, — сказал Манни. — И вы это знаете!
На мгновение у меня появилось ощущение, что гороподобное тело Рейзера взорвется, заполнив помещение кусками жира. Но он взял себя в руки.
— Я считал, что покойник имеет право унести с собой в могилу свои секреты, — произнес он трагическим голосом. — Но раз вы настаиваете, Холман... Ллойд уже уехал со студии, когда принесли письмо, и его вручили мне. Я не имел понятия, что смогу разыскать Ллойда в тот вечер. Но знал, что на следующее утро он собирался отправиться в горы. Поэтому я поехал в домик Манни, а ему предложил созвониться утром с Ллойдом и передать, что мы с ним встретимся в хижине. — Джо медленно покачал головой. — Я выполнил свой долг. В конце-то концов, он был моим лучшим другом. Совсем нелегко сказать человеку, что он не протянет и трех месяцев...
— В особенности когда биопсия показала, что у него нет злокачественной опухоли, — язвительно заметил я. Мани заморгал:
— Что? Что?
— Скажите мне правду о последнем фильме Ллойда, который все еще не выпущен на экраны! — потребовал я.
— Никуда не годится! — ответил со вздохом Манни. — Возможно, Ллойд просто устал или же ему было на все наплевать. Но он не играл, а просто расхаживал на протяжении всей этой проклятой картины.
— Потребовалось тридцать лет, — продолжал я, — чтобы понять, что ярчайшая кинозвезда — это мертвая кинозвезда. Студия только что отсняла неудачный фильм. И очевидно, в дальнейшем от этого не застрахована. Если их никто не остановит, то что же будет?
Я посмотрел в глаза Манни. Его лицо побагровело, потом он резко повернулся, а Рейзер инстинктивно отступил назад, хотя и был в четыре раза крупнее тщедушного Манни.
— Так вот что вы сделали? — Манни задохнулся от возмущения. — Вы сказали Ллойду, что он умирает, хотя уже знали, что это не так! Доктор только что подписал ему, так сказать, приговор на жизнь!
— Вы просто не понимаете! — Голос Рейзера осекся, но затем обрел железные нотки. — Вы не в состоянии взглянуть на эти проблемы с позиции руководителя студии, Крюгер! Да и потом, все это больше не имеет значения. — Его толстые губы искривились в усмешке. — В последнее время, Манни, я не удовлетворен вашей работой. А сегодняшнее проявление вашей нелояльности вообще нельзя простить. Вы уволены, Крюгер!
— Джо! — произнес я с упреком. — Разумно ли это в последний день вашей работы в этой организации?
— Вы все перепутали, Холман! — поправил он меня. — Сегодня, по вашей милости, последний день для Крюгера.
— Это было в пятьдесят девятом или годом раньше? — спросил я, глядя на Манни. — Я спрашиваю про год большого кризиса “Стеллар”. Тогда им пришлось продать часть своих акций компании “Трентон ферлилайзер” за наличные, без чего студии грозил полный крах.
— Это было в пятьдесят девятом году, Рик. — В глазах у Манни затеплилась надежда.
— В составе нынешнего правления контрольный пакет акций находится в руках Трентона и Гарвея Круиза, я не ошибся?
— Совершенно верно.
— Старик Трентон — южанин, баптист. Верит в необходимость придерживаться Евангелия, — заметил я как бы мимоходом. — Гарвей давно связан с большими корпорациями. Но несмотря на это, либерал и разъезжает по стране, произнося речи о священных правах человека. Убежден, когда вы ему сообщите правду о том, как Джо распоряжался судьбами многих работников студии, вы получите работу сразу же после того, как они выбросят Джо пинком под зад.
— Воображаете, что они поверят в это ничем не подтвержденное вранье? — усмехнулся Рейзер.
— Ну, если Манни понадобятся свидетели... — Я довольно улыбнулся. — Во-первых, это секретарша Манни, которая все еще внимательно слушает под дверью. Есть также Рита Квентин, и лейтенант полиции Карлин, и... Вы хотите, чтобы я продолжил, Джо?
Его унылая физиономия говорила о том, что это излишне. Несколько минут, показавшихся мне вечностью, он потерянно стоял, а его тучное тело как бы сжалось. Затем Рейзер тяжело вздохнул:
— Правление получит мое прошение об отставке утром. Вам нужно еще что-нибудь, Холман? Я только что отдал вам свою жизнь.
— Вы отняли жизнь у Ллойда Карлайла. Так что обмен мне представляется вполне справедливым.
Он повернулся и вышел. Я заметил, что его плечи ссутулились, походка стала шаркающей. Впервые я подумал о Джо Рейзере как о старике.
* * *
Тени калифорнийской ночи быстро сгущались. Я чувствовал себя очень одиноким. Рита уехала, и когда возвратится — неизвестно.
«А вдруг, — подумал я с надеждой, — она меня не послушалась, и ждет на верхнем этаже небоскреба?»
Был простой способ проверить мое предположение. Я набрал ее номер, и через несколько секунд мне ответил мужской голос, показавшийся мне знакомым.
— Это Рик Холман, — представился я. — Хотел бы поговорить с Ритой.
— Ох! Привет, Рик. Это Лестер Фосс. Голос был бодрый и веселый. У меня мелькнуло в голове: какого черта он там делает?
— Я рассказал Рите все про вчерашний вечер, как вы велели, — доложил он. — Она уверена, что из вас получился бы великий детектив. Если бы, конечно, вы перестали пить.
— Очень мило! — хмыкнул я.
— Рита также просила вам передать, что все кончено. Я не понял, что это значит. Вчера мы долго обсуждали с ней ваш совет уехать на время из города и решили, что она будет здесь в полной безопасности, если в ее доме поселится мужчина.
— Прекрасная мысль. — Я повеселел. — Передайте ей, что я сейчас же выезжаю.
— Похоже, вы не правильно меня поняли, приятель! — воскликнул он добродушно. — Я уже здесь. Точнее, нахожусь здесь со вчерашнего вечера!
— Писаки! — воскликнул я с досадой. — Подлые предатели!
— Ну что ж, пожелаю удачи в расследовании преступлений!
Он был настолько явно доволен судьбой, что я мысленно пожелал ему сломать ногу. Я повесил трубку и задумался, что мне делать: напиться или пустить себе пулю в лоб? Но тут зазвонил телефон. Я схватил трубку, подумав, не сломал ли и впрямь Фосс ногу.
