Все молча отвели взгляды.
— Кавери! — рявкнул Фаржон.
— Сэр, энсин Сассинак докладывала о двойной передаче с необычными исходными кодами…
— Знаю. Но ведь тот инцидент не связан с этой историей, не так ли?
Кавери все еще не был уверен, насколько далеко он может зайти.
— Не знаю, сэр. Это только начало. — Дождавшись кивка Фаржона, он продолжил:
— Сегодня она сообщила, что кто-то использовал ее исходный код, пытаясь проникнуть в закрытый файл…
— Код энсина Сассинак? Когда?
— Очевидно, это произошло минут за пять до ее заступления на дежурство.
Она доложила мне об этом, едва я пришел… — И Кавери описал, что произошло до сигнала учебной тревоги.
Фаржон слушал молча, его лицо было совершенно бесстрастным. Потом он обернулся к другому офицеру:
— Ну, капитан Пализе, а что вы видели в тупике "Е"?
— Сэр, мы направили энсина Сассинак в тупик "Е" в 18:26:40; она покинула мостик в 18:24:10 и точно укладывалась в положенное время. Как вам известно, сэр, при учебной эвакуации персонал все время в движении; когда кто-нибудь заходит в тупик, мы не можем уследить за ним, пока он не займет предписанный челнок или отделяемый отсек. Отдраив люк, они отмечаются на эвакуационном компьютере, а потом должны как можно скорее вернуться на свой пост. В течение двух минут мы зарегистрировали пятьдесят три человека, вошедших в тот же тупик, — так примерно и должно быть.
Восемь из них попали не по назначению — это тоже в пределах допустимого. В тупике "Е" дежурили два офицера, но они ничего не заметили, пока отсек 40-А не привели в действие.
— Отлично, капитан Пализе. Теперь машинное отделение…
— Отсек был включен, сэр, как всегда во время учебной тревоги. Мы не можем отключать всю систему только из страха, что кто-то допустит ошибку…
— Знаю.
Фактически это было распоряжением самого Фаржона, и офицеры машинного отделения часто предупреждали, что учебная эвакуация со включенными отделяемыми отсеками и челноками чревата неприятностями. Фаржон сердито уставился на старшего инженера, а Эрлинг ответил ему тем же. Все знали, что Эрлинг очень привязался к Сассинак после ее первого назначения в машинное отделение. Что бы ни случилось, он занял бы ее сторону, если бы только знал, где эта сторона.
— В общем, сэр, все вроде бы шло как обычно. Если люк как следует задраен, снаружи или изнутри, и аппаратура включена…
— Изнутри?
— И так, и этак. Челноки управляются изнутри, но функция отделяемых отсеков — эвакуация раненых и выведенных из строя. Кто-то в тупике "Е" мог запустить отсек так же легко, как тот, кто в нем находился.
— Не думаю, что нас должен беспокоить этот вариант, — сурово возразил Фаржон. — Меня интересует, нажала ли энсин Сассинак не ту кнопку по глупости или же она осознанно намеревалась покинуть корабль.
В наступившем молчании слова лейтенанта Ахаэля прозвучали подобно кузнечному молоту:
— Возможно, я смогу кое-что сообщить, сэр. Но я предпочел бы сделать это лично вам.
— Вот еще! Говорите!
— Сэр, это деликатный вопрос…
— Не деликатный, а неотложный, лейтенант, и я жду от вас немедленного и подробного рапорта.
Ахаэль слегка поклонился, уголки его рта скривились в улыбке.
— Как вы знаете, сэр, мой кузен работает в офисе генерального инспектора. Будучи офицером систем вооружения, я особенно заинтересован в контроле над секретными документами, и, когда два месяца назад была издана соответствующая директива, я решил осуществить проверку на этом корабле.
Вы помните, что дали мне разрешение? — Дождавшись кивка коммандера Фаржона, он продолжил:
— Так вот, я взял три копии явно секретной документации, касающейся нового луча Уизерспуна, и — как предлагала директива — дал знать недавно назначенным на корабль офицерам о том, что такие документы существуют и где они находятся.
— Ближе к делу, лейтенант.
— Дело в том, сэр, что один из документов исчез и появился вновь в следующую смену. Я выяснил, что три энсина и два мичмана имели возможность сделать ксерокопию. Я взял документ пинцетом, поместил его в защитный футляр для последующей обработки в лаборатории и послал кодированное сообщение кузену на случай, если что-нибудь… э-э… произойдет и со мной.
— У вас есть причины полагать, что документ брала энсин Сассинак?
— У нее была такая возможность, как и у четырех других. Лабораторное обследование должно показать, брала ли она документ. Вернее, должно было показать.
— То есть?
— Документ в защитном футляре исчез из моего личного сейфа, сэр. У нас пропали не только отсек и энсин, но и документ, по которому можно было идентифицировать того, кто нарушил правила безопасности. К тому же не забывайте о неработающем маяке в отсеке. Мне кажется, это едва ли может быть совпадением.
— Только не Сассинак! — внезапно воскликнул Каверн. Его тоже грызли сомнения, но лишь до выброса отсека. Если бы Сассинак хотела бежать, она не стала бы привлекать к себе его внимание тем же утром.
— Что касается исходящего сообщения с ее кодом, она могла докладывать тому, с кем… э-э… работала, — добавил Ахаэль.
— Но код назначения указал на офис генерального инспектора, — настаивал Кавери. — Тот же код, что и на сообщении, посланном вам.
— Вы уверены? Ну, она могла это сделать, чтобы навести подозрения на меня…
— Нет! — одновременно выкрикнули Эрлинг и Кавери.
— Джентльмены! — сурово оборвал их Фаржон. — Это слишком серьезное дело, чтобы переходить на личности. Энсин Сассинак могла случайно запустить отсек. В то же время, несмотря на ее высокий рейтинг в Академии, она могла быть не вполне лояльной, учитывая ее прошлое. Впрочем, это касается и вас, лейтенант Ахаэль.
— Сэр! — Ахаэль прямо-таки ощетинился. — Я был пленником, а она рабыней. Разница…
— Разница несущественна. Уверен, что она не добровольно продала себя в рабство. Как бы то ни было, у тех, кто ее захватил, было достаточно времени, чтобы имплантировать глубокое внушение — тогда она, конечно, не может нести ответственности. В любом случае, лейтенант, ваша информация еще сильнее запутывает положение. — Он сделал глубокий вдох, собираясь разразиться длинной речью, но его опередил Макин, мичман-вефт:
— Прошу прощения, капитан, но как насчет возвращения отсека?
Лицо Фаржона стало еще более чопорным, чем обычно.
— Возвращения? Мистер Макин, отсек был выпущен во время полета в ССП, и мы на пути к назначенному рандеву с кораблем ИОК. Каждое из этих условий делает возвращение невозможным.
— Не невозможным, сэр. Трудным, но…
— Именно невозможным. Вспомните элементарную физику, мистер Макин.
