– Я подозревала об этом. До чего же я ненавижу бюрократов! И горжусь тем, что упорство – наша фамильная черта. Оно свойственно и Фионе…
Простите, я не имела в виду карьеризм. Я великолепно провела с вами вечер.
– Так же, как и я. – Ти взглянул на часы. – Уже поздно. А у вас завтра рано утром занятия. Позвольте подвезти вас домой, мой челнок совсем рядом.
Нет-нет. Не лишайте меня этого удовольствия. Буду счастлив ещё куда-нибудь сходить с вами в любое время, когда вы только захотите. А может, мы направим ваши восхитительные и разнообразные способности на приготовление тех столь аппетитных на слух блюд, рецепты которых в строжайшем секрете хранятся в вашем семейном архиве?
* * *
В дверях своей квартиры Лунзи столкнулась с Памелой, Шофом и доброй половиной «банды», собравшимися, судя по всему, для того, чтобы общими усилиями одолеть некоторое количество углеводородов и синтезированного пива.
– Кто это был? Он, она, оно? – тут же начала допрос Памела.
– Какой такой «кто»?
– Ти, кто ж ещё. Мы гадали весь вечер.
– Как вы узнали о нем?
– Я же говорил, что это – он, – насмешливо выдал Шоф, сидя на полу. Они с Бордлином, студентом из племени гарнсанов, работали над курсовым проектом, имевшим некоторое отношение к лазерам. Очередная выжженная на стене отметина свидетельствовала об их увлеченности выполняемой работой. – Спросите мистера Информацию – и я тут как тут!
Бордлин покачал рогатой головой и возвел печальные бычьи очи горе.
– Ты забыла стереть своё сообщение. Оно так и осталось на экране на всеобщее обозрение, – объяснила Памела. – Всякий вошедший мог его прочесть. И мы не в силах сдержать любопытство.
– Так отпустите его на волю, – надменно произнесла Лунзи. – Желание знать ещё никому не повредило. А я иду спать.
– Это любовь! – закричал Шоф, когда Лунзи скрылась за дверью своей спальни. На сей раз она заснула без малейшего труда, вспоминая, как ласково он сжал её пальцы, как улыбался…
* * *
Как Ти и обещал, с его помощью дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Она получила кое-какую информацию из ИОК. Работы в области вирусологии, проводимые Фионой для ФОП, были засекречены. Официально она служила в должности штатского специалиста, и ранг её с каждым годом неизменно повышался. В ведомостях об оплате труда значилось несколько премий за выполнение опасных для жизни заданий. Перед тем как выйти замуж, она несколько лет работала на ИОК, выполняя самые ответственные поручения.
Потом она брала отпуск на восемь лет, после чего вернулась на прежнее место работы. Ти рассчитывал выудить из её служебных бумаг что-нибудь более существенное.
Её соседям по комнате такое количество новостей могло бы показаться незначительным, но Лунзи была вне себя от радости. На душе у неё посветлело, и не только из-за того, что барьер между ней и её дочерью казался уже не столь непреодолимым. Но и потому, что они теперь значительно чаще виделись с Ти.
Он изменил часы своих обычных посещений Форума и приходил к тому же времени, что и Лунзи. Они сидели рядом на мягкой скамье, впитывая новости дня и не торопясь делились впечатлениями; более глубокое обсуждение происходило позже, после обеда. Ти забавляла экономность Лунзи, но и он признавал, что плата за извлечение на свет старых документов, хранящихся в архивах многолетней давности, непомерно высока.
В те дни, когда у Лунзи не было вечерних лекций или лабораторных работ, они встречались, чтобы вместе где-нибудь пообедать. Ти жил довольно далеко от неё, в квартире на одном из верхних этажей старого здания, выстроенного некогда для высокопоставленных государственных служащих. Кроме пищевого синтезатора, в доме Ти имелась самая разнообразная кухонная утварь.
– С жиру бешусь, – признался как-то Ти. – Но все в исправности. Когда у меня находится время, я люблю что-нибудь приготовить.
Они старались хотя бы один раз в неделю устраивать себе обед из настоящих ингредиентов местного происхождения. Лунзи совершала налет за налетом на комплексные фермы Астрис, которые облюбовала ещё десятки лет тому назад. Она обходила плантации, находившиеся близ дороги, потихоньку выкапывала растущие у самой обочины овощи и без зазрения совести похищала свою добычу. Ти только дивился на эти замечательные экологически чистые продукты, которые к тому же обходились гораздо дешевле, чем на прилавках.
Он снова и снова поражался её находчивости: и как она догадалась, где можно раздобыть такую роскошь, да ещё совсем неподалеку от территории Университета!
– Городской мальчик, – дразнила его Лунзи.
Все, что она столько лет неосознанно подавляла, заявило о себе вновь, на глазах расцветая в атмосфере сердечности и непрерывного восхищения. Она не была совсем уж непривлекательной, такой её сделали нескончаемые переживания. Теперь же ей стала доставлять удовольствие забота о себе: она с радостью покупала одежду, которая шла к её фигуре. Пора костюмов, предназначенных лишь блюсти её скромность и защищать от непогоды, безвозвратно прошла. Лунзи чувствовала, что она словно заново узнает простые радости жизни во всей её полноте.
После изрядной порции дружеских шпилек и нескончаемой вереницы прозрачных намеков со стороны молодежи Лунзи наконец согласилась привести Ти в их общежитие, чтобы познакомить со своими соседями.
– Ты не имеешь права так долго прятать его от «банды», – без обиняков заявила Памела. – Пришел бы прямо сейчас, ух и задали бы мы ему перцу!
Но хотя Ти и стремился всеми силами доставить Лунзи удовольствие, он не испытывал ни малейшего желания встречаться с её малолетней компанией. Он начал нервничать, едва вошел в подъезд общежития. Оставалось только удивляться, как он позволил себе до такой степени потерять престиж, что надумал спасаться бегством.
– Я живу очень далеко от центра города. К тому же я и так столько времени вам надоедал, – мямлил он с недовольной миной, беспокойно оправляя костюм.
– Оставьте, это всего-навсего дети. Будьте мужчиной, сын мой!
– Вы не понимаете. Я люблю молодежь. Лет десять назад я не испытал бы ни малейшего дискомфорта, но… ох, вот увидите. С вами подобного ещё не случалось.
Шоф, Памела и её поклонник Ларен дожидались гостя в их общем жилище.
Комната была убрана. Ребята проделали работу, достойную наивысших похвал, стараясь придать помещению приличный вид, но Лунзи все-таки испытывала некоторую неловкость, сознавая, что как оно было, так и осталось – типичная студенческая общага. Хотя она и знала, что Ти в курсе, почему ей пришлось выбрать столь дешевое жилье, ей хотелось, логике вопреки, чтобы место её обитания выглядело более утонченно.
Ти, честь ему и хвала, повел себя именно так, как было нужно, чтобы Лунзи вновь почувствовала себя в своей тарелке.
– А здесь все соответствует своему назначению, – первым делом отметил он, взмахнув перед собой руками – как бы для того, чтобы лучше прочувствовать царившую вокруг атмосферу. – Отличная комната для работы. – И он открыто улыбнулся хозяевам, сразу вызвав к себе расположение.
