– Так о чем я говорил? – спросил старик.
Лунзи отложила свою ложку, наклонилась к его уху и прокричала:
– Вы побывали в самой гуще сражения в рядах Зеленых в гражданскую войну на Антаресе.
– Да, так вот… Но вам нет необходимости повышать голос.
И адмирал долго и многословно рассказывал о своих приключениях семи пассажирам, сидевшим с ним за одним столом. Коромель был крупным мужчиной и, должно быть, в молодости обладал недюжинной силой. Кудри его все ещё оставались густыми, хотя совсем поседели. Он имел склонность педантично повторять статистические данные о каждой боевой операции по два, а то и по три раза, чтобы быть уверенным, что остальные поняли его, причем независимо от того, интересовало ли кого-нибудь его повествование или нет.
Он торжественно увенчал историю описанием своей блестящей победы, чтобы спокойно заняться супом, поданным как раз в этот момент.
Лунзи была изрядно удивлена, когда впервые узнала, насколько огромен штат обслуживающего персонала лайнера, не говоря уж об обслуживающих механизмах и синтезаторах пищи, стоявших на каждом столе. Очевидно, организаторы круиза хотели подчеркнуть особенный подход к каждой мельчайшей детали, вплоть до продуктов, из которых приготовлены блюда.
Даже если ингредиенты и были синтезированы вне поля зрения пассажиров на кухне, наличие персонального официанта заставляло клиента подумать, что все эти яства им готовили из редких продуктов и специй, закупленных в самых экзотических местах Галактики. Лунзи же, едва оказалась на борту, не поленилась заглянуть в кладовую, и её куда менее, чем её соседей по столу, потрясали украшающие салат сморчки, поскольку она знала, что они собой представляют на самом деле.
Всевозможные разукрашенные меню являлись олицетворением корабля в целом. В распоряжении пассажиров этого громадного судна были обширные площади, от маленьких кают экономического класса, тянувшихся вдоль узких коридоров глубоко внутри корабля, до шикарных номеров люкс с широченными иллюминаторами, выходящими в открытый космос, оборудованными усовершенствованной аппаратурой объемного видео, настроенной на волну развлекательных программ, и имеющими свой собственный штат прислуги.
Декор персональной каюты самой Лунзи показался ей просто фантастическим, тем более что она была всего лишь членом экипажа, одним из терапевтов на борту «Зова Судьбы». Она объяснила это себе тем, что кому-то из гостей корабля могла потребоваться её помощь не только в рабочие часы.
Иллюзия неисчерпаемого изобилия должна была наглядно засвидетельствовать, что израсходованная на поездку сумма оправдывает себя. Даже медперсоналу предоставлялись воистину роскошные условия существования, чтобы у богатых пассажиров не возникло и мысли об экономии. Это было дешевле, чем иметь дело с последствиями их потенциального недомогания. Лунзи просто поразилась, обнаружив, что в её каюте установлена увеселительная система столь же высокого качества, как и в номерах первого класса, и бар, снабженный не только синтезатором напитков, но и самым настоящим дистиллятором.
Лазарет располагался в непосредственном соседстве от её каюты.
Установленный там компьютер позволял постоянно следить за состоянием здоровья всех членов экипажа и пассажиров. И хотя Лунзи не любила обслуживать негуманоидных пациентов, она была обеспечена полным комплектом защитных костюмов её размера, предназначенных для работы в самых разных условиях, например для лечения представителей сверххладо-и сверхжаролюбивых видов, существ, дышащих метаном, или тех, кто обитает в воде, а также механическими переводчиками языка каждого из видов.
Доктор Рут остался бы доволен лазаретом. Здесь имелось все, что ей приходилось видеть в каталогах медицинского оборудования. Личная её «вещая птица» и хитроумные приспособления собственного изобретения выглядели среди этого изобилия лишними, поэтому она убрала их в сумку с вещами, стоявшую в рундуке её каюты. В распоряжении Лунзи имелась и превосходная химическая лаборатория, которой она могла пользоваться вместе с остальными восемью медицинскими служащими. «Зов Судьбы» находился на орбите близ Астрис в течение шести дней после того, как Лунзи и ещё пятнадцать членов судовой команды были взяты на борт, поэтому у неё было предостаточно времени, чтобы ознакомиться с краткими медицинскими досье своих новых коллег и пассажиров судна. Читать их было сплошное удовольствие. Маршрут круиза исключал возможность незапланированной транзитной посадки, поэтому анкеты, касавшиеся состояния здоровья, были исчерпывающими. Едва новый пассажир оказывался на борту, полная характеристика сразу же поступала в память персонального компьютера каждого из врачей.
Поэтому Лунзи и обратилась к Бараки Дону, сопровождавшему адмирала, статному для своих семидесяти или восьмидесяти лет мужчине с серебряными вьющимися волосами и неожиданно яркими голубыми глазами под черными бровями.
– Не утверждаю, что я взялась бы за лечение, но почему бы адмиралу не восстановить среднее ухо? Повышение голоса в беседе – обычный признак того, что говорящий туговат на ухо. Не сомневаюсь, что файл адмирала подскажет нам, что ему перевалило за сто стандартных лет.
Дон только отмахнулся с многострадальным видом:
– Возраст тут ни при чем. Он всегда так орет. Его голос с капитанского мостика можно было прекрасно расслышать и без селекторной связи, даже находясь в машинном отделении.
– Вот старый зануда! – буркнула одна из их соседок по столу в тот редкий момент, когда адмирал был занят поглощением пищи. То была женщина человеческой расы с полосатой черно-зеленой шевелюрой, всклокоченной по последнему слову моды так, будто её растрепало ветром, облаченная в немыслимое серебряное платье, не пойми чем прицепленное к её костям.
Лунзи только улыбнулась:
– Просто потрясающе, чего только адмирал не повидал за время своей службы.
– И если хоть что-то из этого правда, – фыркнув, отозвалась женщина.
Она взяла дольку какого-то фрукта и состроила гримасу. – Ух какой ужас.
– А вы обратите внимание на медали у него на кителе. Я уверена, он получил их не за хорошее поведение и поддержание в порядке вверенного ему имущества, – усмехнулась Лунзи и дала выход порыву озорства. – Адмирал, а за что вас наградили вон той медалью из зеленого металла с двумя звездами?
Адмирал нацелил пристальный взгляд на Лунзи, которая была воплощением почтительного внимания. Зеленоволосая недоверчиво простонала. Коромель улыбнулся, притронувшись к крошечному украшению в тройном ряду на его груди.
– Как раз вам-то, юная леди, это действительно может показаться интересным, поскольку вы специалист по части медицины. Я тогда командовал отрядом разведчиков, которому было предписано доставить сыворотку на Денби-11. Кажется, геологоразведчики что-то отрыли именно там. И вот они один за другим начали валиться с ног от одной и той же хвори, которая начисто выводила их из строя. Когда мы добрались туда, большинство из них были настолько слабы, что не могли и пошевелиться. Наши ученые установили, что они на своих скафандрах занесли в своё жилье пыль со следами элементов, которые и вызвали воспаление соединительных тканей. Сначала у них начиналась лихорадка, потом они опухали. И наверняка поумирали бы.
