– Черт побери! – воскликнул Розетти. – Но у слона ведь не такие большие ноги.
– Я не вполне уверен относительно индийских слонов, – согласился Тарзан. – Но окружность передних ног африканского слона равняется половине высоты животного в плечах. Таким образом, эти отпечатки соответствуют высоте слона, равной приблизительно девяти футам. К несчастью, Бубенович весит много меньше слона, так что следы будут не так похожи, как хотелось бы. Но будем надеяться, что туземцы вообще не будут обращать внимания на следы слона, а будут заняты поисками наших. Если они все же присмотрятся, то очень удивятся, увидев следы двуногого слона. Вы, Джерри, будете сегодня нести первую вахту – два с половиной часа. Шримп будет последним – от трех до шести. Спокойной ночи!
На следующее утро они поднялись рано. Проглотив холодный завтрак, они проложили ложный след, а сами отправились в противоположном направлении. Замыкая шествие, Бубенович со всей силой наступал на отпечатки ног того, кто шел впереди него.
К концу мили, которую Тарзан считал необходимым пройти для маскировки их следов, это был уже довольно усталый «слон». Он присел на обочине тропы, снял свои громоздкие «ноги» и отбросил их в сторону. Но Тарзан тут же поднял их и швырнул подальше в чащу кустарника.
– Это было трудное поручение, сержант, но вы наиболее подходили для этого.
– Я могу нести Корри…
– А ведь этот человек имеет жену и ребенка! – проворчал Шримп.
– У полковника больше прав – он старше чином! – возразил Бубенович Джерри.
– О, нет! – воскликнул Тарзан. – Просто я не мог доверять охрану Корри волкам.
Корри рассмеялась, глаза у нее блестели.
Ей нравились эти американцы с их странными шутками и пренебрежением к условностям. Англичанин, хоть и более сдержанный, очень подходил к их компании. Джерри говорил ей, что он лорд, но сама его личность произвела на нее гораздо большее впечатление, чем титул.
Внезапно Тарзан поднял голову и втянул воздух ноздрями.
– Поднимайтесь на деревья, – сказал он.
– Кто-нибудь идет? – спросила Корри.
– Да, один из «родственников» сержанта – с двумя парами конечностей. Это одинокий самец. Иногда такие бывают свирепы.
Он подсадил Корри на свисавшие ветви, в то время как другие вскарабкались на соседние деревья. Тарзан улыбнулся: они становились довольно ловкими. Сам он продолжал стоять на тропе.
– Вы ведь не собираетесь оставаться там? – спросил его Джерри.
– Некоторое время. Я люблю слонов. Они мои друзья. Большинство из них любят меня. Я узнаю заранее, если он захочет напасть на меня.
– Но это не африканские слоны, – настаивал Джерри.
– Индийские слоны не такие дикие, как африканские, и я хочу провести эксперимент. У меня есть теория. Если она окажется неправильной, я успею спастись на деревьях. Всегда видно, когда слон собирается напасть: он поднимает уши, изгибает хобот и начинает трубить. Теперь держитесь, пожалуйста, на деревьях, не разговаривайте и не шумите. Он уже приближается.
Четверо человек на деревьях застыли без движения и стали ждать появления слона. Корри боялась за Тарзана. Джерри считал глупостью идти на такой риск, а Шримп хотел иметь в такой момент автомат.
Вдруг на тропе показался огромный корпус животного. Когда маленькие глазки увидели Тарзана, животное остановилось.
Тотчас же уши его поднялись, а хобот изогнулся вверх.
Он готовился к нападению. Эта мысль возникла у всех четверых, сидевших на деревьях.
Губы Корри двигались. Они беззвучно повторяли мольбу:
– Скорее, Тарзан! Скорее!
Наконец Тарзан заговорил. Он использовал язык, который, как он верил, был общим для большинства зверей – материнский язык великого племени обезьян. Немногие могут говорить на нем, но он знал, что многие понимают его.
– Йо, Тантор, Йо! – сказал он.
Слон раскачивался из стороны в сторону. Он не затрубил, а уши его медленно опустились, и хобот распрямился.
– Йод! – произнес Тарзан.
Большой зверь поколебался один момент, потом пошел по направлению к человеку. Он остановился перед ним, его хобот вытянулся и начал ощупывать тело человека. Корри вцепилась в ветку дерева, чтобы удержаться от падения. Она теперь поняла, почему некоторые женщины в момент большого волнения падают в обморок.
Тарзан погладил хобот слона и тихо прошептал что-то.
– Абу Тандала! – приказал он.
Слон встал на колени. Тарзан обвил хобот вокруг своего тела и вновь приказал:
– Нала бьят!
Тантор поднял его и посадил себе на голову.
– Уинк! – скомандовал Тарзан. Слон двинулся по тропе, пройдя под деревьями, где сидели четверо пораженных людей.
– Нам пора отправляться, – сказал Тарзан. Все слезли с деревьев.
Джерри был раздражен тем, что он считал «эгоистическим» выставлением напоказ мужества и отваги.
– Какая польза от такого риска? – спросил он резко.
– Живя в лесу бок о бок с дикими зверями, нужно много знать, если хочешь выжить, – объяснил Тарзан. – Эта страна незнакома мне. В моей стране слоны – мои друзья и неоднократно спасали мне жизнь. Я хотел узнать характер слонов здесь и проверить, могу ли я диктовать им свою волю, как я делал это дома. Возможно, что через несколько дней вы будете рады, что я выяснил это. Есть, конечно, шанс, что я больше никогда не увижу этого слона, но если мы встретимся, то он узнает меня, и я узнаю его. У Тантора, как и у меня, хорошая память и на друзей, и на врагов.
– Простите, что я так сказал, – извинился Джерри, – но мы все очень испугались, глядя на вас.
– Для меня почти не было риска, – возразил Тарзан, – но не вздумайте это сделать сами.
– Почему? – спросил Бубенович.
– Он может распороть вас бивнями, растоптать ногами и разбросать месиво, которое было раньше вами, по лесу.
Корри содрогнулась. Шримп покачал головой.
– А я-то кормил их в зоопарке земляными орехами!
Вскоре они достигли леса с огромными и величественными прямоствольными деревьями, оплетенными гигантскими ползучими растениями, виноградными лозами и громадными воздушными растениями, которые образовывали непроницаемый балдахин. Тусклый свет, кафедральная перспектива, таинственные звуки подавляли настроение всех, кроме Тарзана. Они брели молча, стремясь к солнечному свету.
За поворотом звериной тропы они внезапно вышли к ослепительному солнечному свету. Лес неожиданно кончился у края ущелья. Внизу лежала узкая долина, грунт которой был сложен из туфовых и известняковых образований, прорезанных речкой, которая шумно бежала вдоль берегов. Это была прелестная долина, зеленая и усеянная деревьями.
