– Небось ваша дочь возвращается, решила еще
что-то принести, – поджала губы соседка.
Но к ним на инвалидном кресле ввезли женщину с
перевязанной рукой, за коляской шел встревоженный мужчина. Эдита отложила
книгу, а соседка начала возмущаться:
– Здесь двухместная палата.
– Извините, пожалуйста, – сказал
незнакомец, – в отделении нет мест, заведующий велел временно сюда третью
койку поставить, всего на одну ночь.
– Безобразие, мы задохнемся, – не
успокаивалась вздорная баба.
– Егорушка, – тихо попросила
новенькая, – нет беды, я полежу в коридоре.
– Глупости, – твердо ответил тот и вышел.
– Набьют как сельдей в бочку, – кипела
соседка.
Эдита, решив не принимать участия в скандале,
потянулась за книгой, но почитать ей не удалось, в палате появился заведующий.
– Раиса Ивановна, – обратился он к скандалистке, –
извините, случился форс-мажор, сами видите, какая погода, на улице гололед, у
нас все места заняты, очень прошу, пригрейте Ольгу Андреевну на одну ночь,
завтра освободится семнадцатая палата, и мы переведем Дружинину.
– Я заплатила деньги за приличные
условия, – не уступала врачу Раиса Ивановна, – не мое дело, как вы
выкрутитесь.
Ольга Андреевна подняла полные слез глаза на
сына:
– Егорушка, увези меня отсюда!
– Мама, мы тоже заплатили, – обозлился
тот и налетел на заведующего: – Когда мы оформляли с вами договор, нам твердо
обещали госпитализацию в случае необходимости.
– Я же не отказываю, – забубнил врач.
– Но речь шла либо об одноместной палате, либо
о двухместной! – наседал на доктора заботливый сын. – И уж совсем
некрасиво ставить нас в положение татаро-монгольских захватчиков. Кстати, Раиса
Ивановна права, мне бы тоже не понравилось подселение третьего лица!
– Но поймите, – заломил руки
заведующий, – у нас впервые такое, надо всего одну ночку потерпеть.
– Егорушка, давай уедем, – прошептала
Ольга Андреевна.
– Мама, это опасно.
– Мне тут не нравится.
– Ну мамочка!
– Хочу домой, – заплакала Ольга
Андреевна.
– Извините, – внезапно сказала Раиса
Ивановна, – не знаю, что на меня нашло, лежу тут одна, никому не нужная…
И скандалистка зарыдала.
Эдита схватила с тумбочки бутылку с водой:
– Раечка, выпейте.
Ольга Андреевна вытерла глаза и спросила:
– Дорогая, хотите сладенького?
– Вы мне? – прекратила лить слезы Раиса
Ивановна.
– Конечно, – заулыбалась Ольга Андреевна, –
раз уж мне тут ночевать доведется, надо нам подружиться. Егорушка, съезди во
французскую кондитерскую и купи набор пирожных, всего по паре.
– Да, мама, – кивнул тот.
– Ну вот и славно, – потер руки врач,
открыл дверь и крикнул: – Катя, оформи!
Некоторое время в палате царила суматоха,
вызванная размещением лишней койки, затем появилась медсестра и вежливо
сказала:
– Ответьте на мои вопросы.
– С удовольствием, – кивнула новенькая.
– Имя, фамилия, отчество.
– Дужинина Ольга Андреевна, – произнесла
женщина.
Медсестра старательно записывала сведения,
добралась она наконец и до вопроса о месте рождения.
– Город Крюк, – ответила больная.
Эдита вздрогнула и невольно переспросила:
– Крюк? Вроде у вас там когда-то
археологические раскопки вели.
– Верно, – подтвердила Ольга Андреевна.
– Скифское золото искали, – проронила
Эдита и быстро добавила: – Я в газете читала.
– Вроде так, – нехотя откликнулась
новенькая, – если честно, я не в курсе, уехала из Крюка давно, никаких
подробностей о тех раскопках не знаю.
– Ваше семейное положение, – вернула
медсестра больную к анкете.
– Вдова.
– Дети есть?
– Сын. Егор Герасимович Дружинин, –
сказала новенькая, – да вы его видели, он за пирожными поехал.
Эдите стало жарко, а потом по спине прошел
озноб. Память услужливо вытащила на свет забытые детали. Охранника,
караулившего домик со скифским золотом, звали Герасим. Над ним посмеивались и
археологи, и рабочие, когда он утром с похмелья шел к речке, ему вслед иногда
кричали:
– Осторожней там, а то, как Муму, утонешь!
– Во народ, – вздыхал незлобливый
мужик, – лишь бы поржать, ну назвали меня по-дурацки, и что?
Еще Эдита, пытаясь унять бешеное сердцебиение,
вспомнила о мальчиках, утонувших в реке, одного звали Витя, второго Егор
Дружинин. В смерть Вити Эдита не верила, а вот кончина Егора не вызывала у нее
сомнений. Может, сейчас судьба-шутница столкнула ее с тезкой покойного
мальчика? Ну мало ли людей носит имя Егор? Да и фамилия Дружинин не из редких.
Но Егор Герасимович уже не частый вариант, а если учесть, что место рождения
Ольги Андреевны город Крюк…
– Ваш мальчик москвич? – поинтересовалась
Эдита после того, как медсестра покинула палату.
Если Ольга Андреевна и удивилась вопросу, то
вида не подала.
– Да, – кивнула дама, – мы живем в
столице.
– Давно?
– Считайте всю жизнь, – ответила
новенькая, – я переехала в Москву, когда скончался муж, всегда хотела дать
сыну хорошее образование, а в Крюке его не получить. Только Герасим не желал
покидать родные пенаты, ему было наплевать на Егора.
– Понятно, – сказала Эдита.
– Мужчины жуткие эгоисты, – вмешалась в
беседу Раиса Ивановна, – думают только о себе!
– Не скажите, – возразила Ольга
Андреевна, – есть и нормальные.
– Ой! Хоть одного видели? – бросилась в
атаку Раиса Ивановна.
Эдита не стала слушать спор соседок, она
складывала в уме головоломку. Значит, Егор остался жив, вернулся к матери, они
переехали в Москву. Странно, однако… Тело искали довольно долго, где же
прятался мальчик, зачем бросил одежду? А Витя? Куда подевался тот, из-за кого
убили Илью?
Дверь в палату с треском распахнулась, вошел
Егор.
– Вот, – весело воскликнул он, –
сейчас я устрою вам пир, разрешите только свитер сниму? Жарко здесь.
