Правда, среди всех напастей было и радостное известие: вовремя разгадав хитрость лидийцев, устроивших засаду в одном из ущелий, он сделал крюк и, обойдя противника, вышел в тыл врага безо всяких потерь. Правда, теперь идти пришлось не по Царской дороге, а По овечьим тропам, но зато теперь внезапность была на его стороне. «Сейчас бы и атаковать, но армия изнурена долгим стремительным переходом. А потому придется дать ей хотя бы день отдыха, иначе перед лидийцами окажется не грозная рать, а вооруженная толпа, едва переставляющая ноги от усталости», – с досадой кусал губы царь персов.
Прекрасно осознавая истинное положение, Кир негодовал в душе и терзал седеющую бороду так, словно, выдернув из нее волосок, он, подобно джинну, мог сразу решить все проблемы. Но, увы, Кир был лишь государем и полководцем, а не джинном.
– О повелитель! – тихо произнес командир яблоконосцев, сопровождавших царя в его разъездах.
– Ну что еще? – выходя из задумчивости, отозвался Кир.
– Там всадники. – Военачальник указал рукой на каменное русло некогда протекавшей среди гор реки. – Это не наши!
Царь персов прищурил глаза, стараясь получше разглядеть наездников, мчавшихся во весь опор.
– Да, это не наши! Я знаю этот доспех и этого коня. Ахуромазда не оставил без помощи детей своих! Это вавилоняне!
Кир почти вбежал в шатер, где дожидался его приезжий. Запыленный доспех гостя и его усталый вид недвусмысленно говорили, что он проделал трудный путь верхом.
– Нидинту-Бел?! – Кир с радостью прижал к себе родственника жены. – Рад снова видеть тебя! Я полагаю, твой царь послал сюда немалое войско? – На губах Кира впервые за последние дни играла улыбка надежды. – Признаться, я думал, он будет тянуть время и отсиживаться за своими стенами. Что же, это пойдет ему на пользу. Я не знаю жалости к врагу, но никогда не обманываю друзей.
Кир заметил, как после его слов дернулось лицо вавилонянина.
– Не тревожься, – успокоил он гостя. – То, что было, знаем лишь мы, никто другой. Валтасар отныне мне друг, но ты – родственник моей жены, а стало быть, и мой.
– Я бы не торопился, о великий государь, звать Валтасара другом.
– Разве он не послал своих воинов нам на подмогу? – насторожился Кир.
– Войско уже близко и ведет его сам Валтасар. Но он вовсе не спешит тебе на помощь. Он ждет, когда ты сцепишься с лидийцами, чтобы нанести удар в спину и отомстить за поражение своего отца. Армия Набонида не пришла. Скорее всего ее и вообще никогда не существовало. Это была лишь уловка, чтобы выиграть время. Вот тебе послание от Гауматы. Он написал здесь все подробно.
Нидинту-Бел выдернул из-под доспеха туго свернутый пергамент:
– Гаумата лично присутствовал на царском совете, когда обсуждался план.
Лицо персидского царя помрачнело, ему живо вспомнилась слышанная в детстве история о том, как в непроходимых джунглях реки Хинд охотники ловят смешных кривляк, похожих на поросших шерстью человечков. В выдолбленную тыкву, закрепленную на стволе дерева, они бросают вкусные ароматные плоды, до которых так охочи эти существа. Те же без страха суют лапу в узкое горлышко сосуда и хватают то, что нащупают. Вот только обратно кулак с зажатым плодом не вылезает никак. А бросить его мохнатому уродцу не позволяет жадность и вздорный нрав.
Взгляд царя скользил по ровным строчкам, подтверждавшим слова начальника городской стражи. И сам себе он сейчас напоминал это дикое и неразумное существо. Лидийцы были тем самым спелым плодом, за которым он полез… Но Кир не был потешным уродцем! Он был великим полководцем и полагал им остаться до конца своих дней.
– Как же тебе удалось вырваться сюда? – без тени прежнего радушия проговорил он.
– Валтасар остановил армию здесь неподалеку. Там ущелье. Мы обнаружили в нем лидийскую засаду.
– Да, я знаю, – перебил перс.
– Я вызвался разведать путь, по которому ты пошел. Валтасар ждет моего возвращения, чтобы атаковать.
– А если он не дождется тебя? – медленно проговаривая слова, отозвался Кир. – Тогда, выждав некоторое время, он пошлет новых лазутчиков.
– Да, это так, – кивнул Нидинту-Бел. – Но тебе следует помнить: Валтасара сопровождает этот гнусный эборей…
– Даниил, – тихо проговорил владыка персов. – Он весьма опасен, но мы будем начеку.
Большую часть своей жизни Кир провел в походах и сражениях. Не то чтобы он любил войну, отнюдь нет. Вид растерзанных тел, сожженных городов и вытоптанных посевов неизменно порождал в душе его печаль. Но за годы жизни своей он создал великую империю, над землями которой никогда не заходило солнце, и теперь вынужден был не покладая меча сохранять в ней единый порядок и единое правление. Ибо нет среди правителей никого, хуже мелких князьков, пришедших к власти на обломках великого царства. Он понимал это, как никто другой, ибо сам был из таких. Некогда сместив с престола своего деда, Астиага, он наивно полагал, что сумеет распорядиться властью как нельзя лучше. Жизнь подтвердила его правоту. Но прежде она научила его опасаться друзей и почитать врагов. Научила не верить никому и подозревать всякого. Власть тяжелым бременем лежала у него на плечах, сгибая дотоле негнущуюся спину и давя гордое сердце. Но с годами приходил опыт. И теперь все чаще Киру удавалось победить врага не столько мечами и стрелами, сколько хитростью и зрелым расчетом.
В этот раз ему казалось, что он учел все. Но Ариман
[27]
спутал его планы и заволок в западню. Как бы не так! Он, Кир, не даст себя поймать! Лидийцы ожидали его в другом месте. Вот и прекрасно! Но теперь перед входом в ущелье стоит Валтасар. Судя по тому, что говорит Нидинту-Бел, этот выскочка вовсе не желает вступать в союз с мятежниками. Он просто ждет, когда персы измотают свои силы, чтобы, разбив изможденных боем победителей, воспользоваться плодами двух побед. Но ведь лидийцы об этом ничего не знают, а стало быть, когда Кир окажется у них в тылу, восставшие быстро сообразят, что оказались запертыми меж двух огней. А потому – вперед! Чтобы не дать мятежникам времени разобраться!
Кир усмехнулся. Ему вспомнилась битва с Крезом, правившим здесь всего несколько лет назад. Его богатство вошло в поговорку, и армия, которую он вел в бой, сияла золотом и драгоценными каменьями так, что у персов, дотоле не привыкших к роскоши, перехватывало дыхание. Крез полагал, что ему не составит труда разгромить воинственных голодранцев, однако не учел, с какой охотой эти самые голодранцы ринутся в бой, выбирая себе добычу побогаче. Интересно, как на этот раз «встретят» его лидийцы..
Персидская армия шла в глухом молчании. Трехчасовой отдых, полученный ею после тяжелого перехода по узким тропам, напоминающим след змеиного хвоста, лишь самую малость восстановил силы. Но Кир мудр, и он ведает, что следует им делать, а потому шагала, закинув щиты за спину, пехота, неспешной рысью двигались всадники, стучали железными ободьями по камням переносимые на руках по скальным теснинам боевые колесницы, кружилась от усталости голова…
