– Игорек!
Я прищурился, вгляделся в полумрак гостиной и
совершенно по-бабьи взвизгнул. На фоне портьер маячила высокая фигура,
окруженная нежно-голубым свечением, так в плохих кинофильмах изображают оживших
мертвецов: черное тело и каемка колеблющихся лучей, якобы аура. Неожиданно в
голове промелькнула фраза, которую ехидная Нора частенько повторяет,
наткнувшись на какую-нибудь передачу, посвященную паранормальным явлениям:
«Требуйте долива кармы после отстоя чакры».
– А-а, – коротко выдохнула Зоя и рухнула
на пол.
Ляля, зажмурившись, медленно осела около
вдовы, я, перестав корчить из себя призрак, ринулся к вдове и схватил ее за
плечи:
– Лялечка! Не бойся! Открой глаза!
Несчастная женщина, не поднимая век, еле
слышно протянула:
– Игоряша… я не виновата… я… я… не… не…
Тонкие горячие пальчики Ляли легли на мои
руки, и в ту же секунду она завизжала:
– Вы не Игорь!
Черные ресницы взметнулись вверх, огромные
бездонные глаза глянули на меня.
– Конечно, нет! – нервно воскликнул
я. – Перед вами Иван Павлович Подушкин, секретарь Норы, владелицы частного
детективного агентства «Ниро». Извините, право слово, вышло неловко, сейчас все
объясню.
– Вы не Игорь, – пролепетала Ляля.
– Ваша свекровь, – начал было я, но тут
вдова со скоростью ошпаренной кошки вскочила на ноги, бросилась к окну,
раздвинула занавески и кинулась к лежащей Зое.
– Мама, – затрясла она женщину, –
мама! Очнись! Ма-ама-а! О-о-о! Она молчит!!! И не дышит!
Вот тут мне стало по-настоящему страшно. Я
пошел к стене, нащупал выключатель, нажал на клавишу, вспыхнула люстра, чей
свет после мягкого полумрака показался невыносимо резким. У меня защипало
глаза, пришлось на пару секунд зажмурить их. Когда же я снова обрел способность
лицезреть окружающий мир, ситуация не изменилась.
На ковре, странно скрючившись, с неестественно
вывернутой шеей, лежала Зоя, около нее стояла на коленях заливавшаяся слезами Ляля.
Одного взгляда, брошенного на мать Игоря,
хватило мне, чтобы понять: женщина мертва.
Я понял, что ей уже ничем не помочь.
На ватных ногах я подобрался к Ляле и тихо
сказал:
– Вам лучше уйти к себе.
– Да? – совершенно по-детски отозвалась
Ляля. – Вы полагаете? Разве можно оставить маму? Смотрите, она заснула.
Давайте перенесем Зою в спальню.
Я потряс головой. «Спокойно, Иван Павлович, ты
мужчина, значит, не имеешь никакого права впадать в панику и голосить, словно
торговка рыбой на базарной площади. Сейчас нужно взять себя в руки и попытаться
справиться с ситуацией. Давай, дружочек, вдохни, выдохни и попробуй оторвать от
трупа Лялю».
– Зоя, очевидно, гипертоник, – воскликнул
я, поднимая Лялю.
– Ну да, – кивнула та, – у нее
случаются скачки давления, вчера, например, двести на сто двадцать намерили,
пришлось «Скорую» вызывать.
– Вот и сейчас, – зачастил я, – Зое
стало нехорошо, вновь криз случился. Ее не следует трогать, а вам необходимо
лечь и вызвать врача.
– Мне доктор ни к чему! – с жаром
воскликнула Ляля. – Маме нужно помочь в первую очередь!
– Конечно, конечно, – закивал я. –
Ну-ка, скажите, где находится ваша спальня?
– Там, – слабо дернула головой
Лялечка, – последняя дверь, извините, мне надо в туалет, меня тошнит, и
очень кружится голова, а вы срочно позвоните врачу, телефон на кухне.
Глава 6
Через два часа по квартире Вяземских ходило
несметное количество народа. Слава богу, Нора прибыла на место происшествия
раньше милиции, а вот Макс опоздал, и мне до приезда друга пришлось отвечать на
вопросы неприятно сурового парня, одетого в мятую футболку и грязные джинсы.
Волосы у представителя правоохранительных органов сальными прядями прилипли к
черепу, и пахло от юноши не лучшим образом.
Не следует упрекать меня в снобизме и с
укоризной восклицать: «Хорошо тебе воротить нос, несчастный мент небось сутками
пропадает на работе».
Может, оно и так, только, думается, некоторые
люди просто грязнули. Приехавший Макс тоже служит в милиции и так же, как и его
коллега, порой по нескольку дней спит в кабинете. Но голова у Максима чистая, а
в машине у него всегда имеются запасные вещи: свежая рубашка, чистые носки и
выглаженные брюки. Просто так, на всякий случай.
Увидав моего ближайшего приятеля, члена родной
«стаи», неряха моментально сменил гнев на милость и совсем другим тоном сказал:
– Иван Павлович, сделай одолжение, расскажи
еще раз о случившемся.
Я покорно изложил историю, Макс почесал
затылок:
– М-да!
– Между прочим, – донесся из-за двери
голос Норы, – я просила его не участвовать в идиотской затее, но ведь нет!
Упрямство нельзя причислить к добродетелям!
Макс крякнул, с жалостью глянул на меня и
велел:
– Ступай на кухню, мы тут без тебя покалякаем.
Очень хорошо понимая, что события теперь будут
развиваться помимо моей воли, я добрался до просторного овального помещения,
заставленного шкафчиками, и рухнул на стул. В голове царил сумбур, потом туман
слегка рассеялся, и я обрел способность мыслить.
Зоя, наверное, умерла от удара. Лялечка
сказала, что свекровь являлась гипертоником. Если человек внезапно испытывает
ужас, его давление резко повышается, кстати говоря, на этом принципе устроена
работа детектора лжи. Механизм не умеет сопоставлять факты и вычислять ваши
логические ошибки, он улавливает колебания частоты пульса, фиксирует перепады
давления, а расшифровывающий запись человек видит: ага, на вопрос «Имеете ли
высшее образование?» был дан ответ «Да», но в этот момент сердце опрашиваемого
затряслось, словно хвост пуделя, увидевшего хозяина, а цифры артериального
давления подскочили вверх. Все говорит о волнении. Ну почему невинный вопрос об
учебе в институте столь взволновал испытуемого? Не иначе как у него фальшивый
диплом.
Обмануть детектор лжи трудно, но можно,
попытайтесь в момент опроса думать не о том, как скрыть информацию, а о
чем-нибудь приятном типа булочек с маком, которые замечательно печет ваша
маменька, или припомните проделки любой собаки, ужимки кошки, в общем,
расслабьтесь. Если же полагаете, что перенести испытание не сумеете, найдите
врача, который даст вам справку с диагнозом «мерцательная аритмия». В этом
случае к вам не применят полиграф
[1].
