– Дорогие мои, ну будьте же разумны. Торговля
запахами – это бизнес. Ясное дело, его владельцы хотят избавиться от товара,
посему и платят всяким психологам, которые помещают в глянцевых изданиях
статейки о том, что женихи, словно бабочки к огню, слетаются к девушке,
искупавшейся в туалетной воде от известных фирм. Открою вам страшный секрет:
все хорошо в меру. Если выльете себе за шиворот ведро приторно-сладких духов,
то, скорей всего, лишитесь кавалера, он попросту скончается от удушья.
Не перебарщивайте и со всякими кремами для
тела. А то ведь частенько перед тем, как упасть в объятия сгорающего от страсти
кавалера, женщина торопится в душ. И начинается! Сначала она обмазывается гелем
с запахом фиалок, затем пользуется скрабом, пахнущим розовым маслом, моет
голову «ванильным» шампунем, натирается маслом, источающим аромат персика,
щедро опшикивается духами «Солнце в апельсиновой роще» и вплывает в спальню,
ожидая бури восторга, счастливого вопля поджидающего любовницу Тарзана, бури
страсти… Ведь именно такую реакцию мужчины пообещали дурочке производители
спреев, банок и склянок с вонючим содержимым.
Но на поверку ситуация складывается иначе.
Либо кавалер, растерявший от длительного ожидания весь сексуальный пыл, мирно
спит, либо у него незамедлительно начинается отек Квинке
[3].
Впрочем, если любовник оказался стойким
экземпляром, не забылся сном и не задохнулся, то маловероятно, что, обнимая и
целуя скользкое от мазей тело, он получит море удовольствия.
Простите, конечно, за натурализм, но у каждой
женщины имеется собственный запах, который мужчина не способен забыть. «Я
возвращаюсь домой, не мойся, Жозефина», – писал император Наполеон жене.
Аромат любимой возбуждает сильнее виагры, а милые дамы, попавшиеся на крючок
парфюмерных фирм, старательно истребляют свою индивидуальность.
Поймите меня правильно, я не призываю вас
прыгать в койку сразу после вскапывания огорода с руками и ногами, черными от
земли. Естественно, женщину украшает чистота, как нравственная, так и
физическая. Но ведь надо соблюдать меру! Ну-ка спросите у своего мужа или
кавалера:
– Милый! Ты хочешь, чтобы я тратила по полтора
часа вечером на банные процедуры? Тебе нравятся палочки с запахом корицы,
ванили и ананаса, которые дымятся в нашей спальне?
Боюсь, большинство из нас громко заорет:
– Нет!
Мы, мужчины, трепетные, нежные, стеснительные
существа. Не всякий решится заявить жене или любовнице правду:
– Немедленно выбрось все банки с вонючим
кремом и вынеси идиотские ароматические свечи!
Вот и задыхаемся, боясь вас обидеть. И уж
совсем неприлично сильно душиться, собираясь на службу.
Глава 14
Андрей Вяземский оказался сухощавым мужчиной
без возраста, такому можно дать и пятьдесят, и шестьдесят, и больше лет.
– Садитесь, – велел он, указывая на
кресло. – Чай, кофе?
– Нет, спасибо, – ответил я.
– Тогда сразу к делу.
Я кивнул и хотел начать беседу, но Вяземский
опередил меня:
– Гриша ввел вас в курс дела?
– Нет, – удивленно ответил я, – а
кто…
– Тогда я сам расскажу, – бесцеремонно
перебил меня Вяземский. – Месяц тому назад случился неприятный скандал.
Газета «Желтуха» дала фото звезды эстрады Пудовкиной в обнаженном виде. На
животе певицы был хорошо виден шрам, внизу стояла подпись: «Мари Пудовкина
делала кесарево сечение. Где же младенец и кто его отец?»
Пудовкина схватилась за голову, она не
понимала, кем и когда был сделан снимок, но потом, в сотый раз изучив фото,
скумекала: ее запечатлели в бане, в маленькой элитной сауне, которой владеет
Вяземский. Кто-то из служащих помывочного комплекса установил камеру. И теперь
Вяземский решил нанять детектива, чтобы вычислить подлую крысу.
– Я все продумал до мелочей, – решительно
рубил он сейчас рукой воздух, – главное, не спугнуть суку…
– Простите, – кашлянул я, – но…
– …иначе смоется!
– Видите ли…
– Наймешься в сауну банщиком.
– Но…
– Они везде ходят, ты подозрений не
вызовешь! – совершенно не слушал меня Вяземский.
Андрей напомнил мне Нору, та тоже, как
правило, не слишком интересуется мнением секретаря. У Элеоноры простой принцип
руководства: или работай, или ступай прочь. На заре своего «бизнесвуменства»,
создавая на ровном месте, без большого капитала и обширных связей фирму, Нора,
комплексовавшая оттого, что не имеет специального образования, обратилась к
психологам, заплатила немалые деньги, желая получить ответ на вопрос: каким
образом можно заставить человека работать с полной отдачей?
Психологи постарались, они прислали ей сотни
страниц, рассказывающих о том, какие эксперименты проделали, чтобы помочь
неопытной начальнице. Отчего-то поведение людей специалисты по кадрам изучали
на мышах. Ученые выяснили совершенно замечательную, никому до сих пор не
ведомую истину: оказывается, если в один угол ящика поместить кусок вкусного,
ароматного сыра, а в другой посадить грызуна, то лабораторное животное прямой
наводкой двинет к еде, и никак иначе. Психологи проявили упорство, прежде чем
сделать окончательные выводы, они – естественно, за счет Норы – извели не один
килограмм сыра и закупили сотни хвостатых. Лишь истратив кучу денег заказчицы
на проведение опытов, кандидаты наук сформулировали вывод: мышь всегда
торопится к еде. И только убедившись в корыстности и жадности грызунов,
душеведы перекинулись на людей. Не стану излагать вам тут все, что было в
отчете, лишь самая краткая заключительная его часть содержала конкретные предложения:
а) чем выше зарплата, тем заинтересованнее служащий; б) чем дольше отпуск, тем
заинтересованнее служащий; в) чем короче рабочий день, тем заинтересованнее
служащий.
Элеонора изучила бумаги и тихо спросила:
– Насколько поняла, я должна резко увеличить
всем жалованье, предоставить двухмесячный отдых и сократить рабочий день до
четырех часов?
– В принципе да, – закивал главный
психолог, – такую службу оценят по достоинству, вы избежите текучки
персонала, этого главного бича нашей экономики.
– Но когда же народ будет работать? –
прищурилась Нора.
– Главное – материальная
заинтересованность! – воскликнул ученый. – Вот счет за наше
исследование.
Элеонора кивнула, потом велела созвать в
конференц-зале всех служащих – от уборщицы до вице-президента – и заявила
собравшимся:
