– Не врите, – оборвала ее Зоя, –
историю про то, как вы забрали Лялю из детдома, я знаю от невестки. Лялечка
очень наивна и бесхитростна, оттого и поверила «тете», но меня-то не проведешь,
и я понимаю, что вы соврали ребенку. У вашего брата-дипломата должна была быть
квартира в столице, отчего вы предпочли жить не там, а в Тренькине, без всяких
удобств? Я была в деревне, видела там дощатые будки, канализации нет, газа,
похоже, тоже. Зачем там мучиться? Могли опеку над ребенком оформить и в столице
жить. И потом, если вы так любили девочку, что не отдали ее в приют, то почему
в семнадцать лет выгнали Лялю вон?
Галя, не мигая, смотрела на Зою, а та
решительно закончила:
– Значит, так, сейчас вы скажете правду. Кто
она? Где ее родители? Отчего воспитывалась у вас? По паспорту Ляля – Ольга
Ивановна Иванова, но мне отчего-то кажется: у нее другая фамилия. Расскажете
честно – получите хорошие деньги. Ну как?
– Сколько? – хищно воскликнула Галя.
Зоя без колебаний назвала сумму.
– Лучше не рублями, – заявила гостья.
– Долларами?
– Не, золотишком, – пояснила
гостья, – комплектом: браслет, серьги и колье-ошейник, без камней, один
драгметалл.
– Есть у меня такое, – кивнула Зоя, потом
сходила в спальню, принесла коробочку и спросила: – Согласна?
– Ага, – кивнула Галя.
– Тогда начинай!
– С чего?
– Какая настоящая фамилия Ляли?
– Не знаю.
– Ну, милая, – рассердилась Зоя, –
так не пойдет.
– Ну правда я не в курсах! – воскликнула
Галя. – Ты меня спокойно послушай, авось разберешься. Я вообще-то
москвичка, работала санитаркой при больнице.
Услыхав название медицинского центра, где
много лет тому назад служила Галя, Зоя вздрогнула. В этой клинике она делала
операцию по искусственному оплодотворению, и именно там появилась на свет
Верочка.
Галя, не замечая волнения Вяземской, как ни в
чем не бывало продолжала рассказ.
Один раз санитарку вызвала к себе заведующая
детским отделением Ариадна Михайловна и спросила:
– Ты у нас не замужем?
– Нет и не собираюсь, – ответила Галя.
– Почему же решила бобылкой жить? –
проявила непонятный интерес к ее судьбе Ариадна.
– Все мужики козлы, – поделилась своими
наблюдениями Галя, а потом добавила: – Операция у меня была, по нижней части,
теперь нет никакого интереса к парням, а раз так, спокойней одной жить, чем с
хомутом на шее!
– Без детей плохо, – покачала головой
Ариадна, – сама видишь, на что женщины идут, чтобы ребеночка иметь!
Галя развела руками:
– У меня ничего не получится, говорила ж про
операцию.
Ариадна прищурилась:
– Ты хорошая женщина, работящая, умная,
спокойная, да не дает господь счастья. Я решила тебе помочь. У нас в пятой
палате лежит одна пациентка, ей сделали искусственное оплодотворение, прижилось
два эмбриона. Понимаешь?
– Ну да, – кивнула Галя, –
насмотрелась я тут у вас чудес. Теперь знаю, что всегда лишних подсаживают,
авось один и прицепится. Только случается, все эмбрионы выживают, отсюда и
двойни с тройнями.
– Верно, – согласилась Ариадна, – но
у этой пациентки особое положение, подробности тебе рассказать не могу, просто
знай: ей ребенок необходим, но лишь один. Двух она не сможет содержать, Иван
Николаевич только на одну девочку согласен.
– Кто? – не поняла Галя.
– Муж, – после короткой заминки ответила
Ариадна, – он уже совсем в годах и не желает слышать о двойне. Но одна
дочь им необходима, вот такая коллизия, только родилась пара девочек. Мы матери
про вторую ничего не сказали, она пребывает в уверенности, что родила одну
Верочку. Ясно?
– Ну… не очень, – призналась Галя.
Ариадна тяжело вздохнула:
– Отец девочки, хоть и отказывается
категорически от второй дочери, все же не хочет, чтобы та в приюте оказалась, в
детдоме не очень-то хорошо. Вот он и подумал: если бы нашлась хорошая женщина,
которая своего ребеночка завести не способна, мы бы ей отдали лишнего младенца.
Все оформление на себя возьмем, а Иван Николаевич станет тебе хорошую пенсию
платить. Ты же в общежитии живешь?
– В коммуналке, – уточнила Галя.
– Комфортные условия?
– Хуже некуда, – искренне призналась
санитарка, – десять комнат, один сортир.
– Вот видишь! Получишь уютный дом в
Подмосковье и деньги в придачу!
– Лучше золотом, – перебила
предусмотрительная Галя, – оно не гниет.
– Ладно, ладно, – закивала
Ариадна. – Значит, ты согласна?
– Ага, – ответила Галя.
– Отлично! – воскликнула педиатр. –
Только одно условие: держи язык за зубами. Ясно?
– Ага, но вдруг…
– Что?
– Вдруг я не справлюсь с младенцем? Заболеет!
Ариадна нахмурилась:
– В твоих интересах, чтобы девочка нормально
развивалась, я ее навещать стану. Если случится чего, не видать тебе ни золота,
ни денег, да еще заработанное раньше отнимут. Иван Николаевич хочет, чтобы у
дочери были нормальные условия. Если думаешь, что не справишься, лучше сразу
признайся, другой ребенка отдадим.
Галя испугалась, что выгодная сделка сорвется,
и живо заявила:
– Постараюсь, как для родной, просто боязно
кроху брать.
Ариадна улыбнулась:
– Никто тебе ее завтра не даст, не раньше чем
через полгода получишь.
Вот так Галя неожиданно для себя стала
матерью, спустя некоторое время после памятного разговора она перебралась в
Тренькино. Условия, правда, оказались не такими уж и замечательными, в деревне
не было магистрального газа, приходилось думать о баллонах, отсутствовали
канализация и телефон. Но было электричество, в доме оказалось целых четыре
комнаты, а к избе прилагалось двадцать соток. После девятиметровки в коммуналке
Галя ощутила себя хозяйкой дворца, да еще дом отдали вместе с добротной
румынской мебелью, на кухне имелся холодильник, а в гостиной – телевизор.
Судьба, похоже, решила наградить Галю за годы лишений. То, что в обмен на блага
придется воспитывать чужую девочку, санитарку абсолютно не смущало. Много возни
с ребенком не ожидалось, открыл дверь и отправил ее во двор гулять, а там в
школу пойдет, вырастет, сама за Галей ухаживать станет.
