– Хорошо! – смущенно согласилась я, чувствуя себя виноватой непонятно в чем.
– А еще помни о том, что женщины намного живучее мужчин, – почти весело продолжил мертвый оруженосец. – Они выносливее и терпеливее, они умеют не только дарить мужчинам счастье, но и надежно хранят свою любовь, не разменивая ее на мелочи и благополучно пронося через беды и испытания. Хранят назло и вопреки всему. Не забывай о своей любви, Наследница…
– Хорошо! – однообразно повторила я, словно разом позабыла все известные мне слова. – Не забуду!
После этого странного диалога я сняла привешенную к поясу флягу, открутила туго притертую крышку и прижала к губам узкое горлышко. Превозмогая слабость, судорожно глотнула… Ощущение было такое, словно по моему пищеводу скатилась порция холодного горного воздуха, оставившего на языке упоительный вкус лесной мяты. Мысли прояснились, мышцы налились свежей энергией, а желание жить вспыхнуло во мне с доселе не испытанной страстью. Тьма, и как же я могла подумать о том, будто ничего не значу и не умею? Да, я люблю мужчину, но не имею права позволять себе быть слабее его, ибо не я, а он нуждается теперь в помощи. А значит, браслеты, поцелуи, хрупкость и бестолковое нытье отменяются… Кляня себя за проявленную квелость, я, мощно загребая руками, целенаправленно поплыла вперед, на ощупь продвигаясь по темному подводному туннелю. Нет, я не сдамся! Нет, я не отступлю! Не дождетесь, смерть, судьба, Банрах и Кларисса. А еще мне очень хочется стать достойной той жизни (надеюсь, не напрасно потраченной), которую отдал благородный Овэлейн, принеся себя в жертву ради торжества добра, света и справедливости!
Коридор оказался длинным… Еще четырежды я приникала губами к спасительной фляге, пока она полностью не опустела. К счастью, вода начала постепенно светлеть, что свидетельствовало о приближении искомого выхода, должного вывести меня наружу. И вот последним исступленным рывком я прорвала липкую поверхность мертвой воды, отчаянно цепляющуюся за добычу, ускользающую из ее жадных лап, и вынырнула на поверхность. Я победила!
Упоенно вдыхая чистый, сухой воздух, я огляделась и обнаружила, что нахожусь в середине небольшого, довольно грязного озерца, расположенного в какой-то неприглядной, каменистой и безжизненной местности. Я доплыла до берега и, тяжко отдуваясь, вывалилась на сушу, чувствуя себя выброшенной из воды рыбиной. Ухватилась руками за клочок сухого ковыля и подтянулась, выталкивая повыше свое непослушное тело и стремясь очутиться как можно дальше от этой кровавой мерзости. Рывок, еще рывок… Вода неохотно стекала с моих бедер, коленей, лодыжек…
– Да отпусти ты, зараза! – Я гневно лягнула ногой, с остервенением отпинываясь от привязчивого озера, и с утробным чмоканьем отделилась от воды. Торопливо откатилась подальше и замерла, бездумно рассматривая раскинувшееся надо мной небо. Ласковые лучи теплого Сола незамедлительно высушили мое лицо. Я благодарно улыбнулась, расслабилась и сама не заметила, как заснула…
Блеклый рассвет следующего дня застал меня уже на ногах, уверенно вышагивающую по россыпи мелких камушков, устилающих здешнюю почву. За ночь все мои насквозь промокшие вещи успели высохнуть, правда, сапоги немного сморщились и утратили прежний глянец. Беззаботно посвистывая, я натянула их на ноги и упрямо топнула малость сбитым каблуком. А ведь жмут теперь, собаки. И выглядят соответствующе.
Я сердито хохотнула. Вот уж точно, во все времена женщины стремились иметь узкую ступню и жить на широкую ногу. Ну и Тьма с непрезентабельным видом моей обуви! Тьма с помятой, попахивающей кровью одеждой, грязной сумкой, слипшимися волосами и траурными ободками под ногтями. Не на бал собираюсь. Красота – страшная сила, поэтому она многих и отпугивает! Ну да мне это не грозит…
Саркастично показав язык озерцу мертвой воды – типа попрощалась, я самоуверенно пошкандыбала по своим делам, немного прихрамывая на правую ногу, ушибленную о какую-то каменюку. Я шла куда глаза глядят, строго по рецепту нашей сметливой Ребекки. Ничего хорошего от поджидающих меня приключений я не ожидала, но настроение почему-то было радужным и даже немного ироничным. Подобная ситуация характеризуется примерно так: «Направо пойдешь – в морду получишь! Налево пойдешь – в морду получишь. Прямо пойдешь – в морду получишь! Ну давай решай уже, куда идти, а то здесь в морду получишь!» Как говорится, выбирать не из чего: куда ни кинь – везде клин. Приходилось надеяться на то, что нужные беды выберут меня сами.
Так оно и случилось…
Туманная дымка, затеняющая линию горизонта, рассеялась совершенно неожиданно, являя моему взору одинокую скалу, острую и изогнутую, будто клык дракона. Мой озабоченно нахмуренный лоб мгновенно разгладился. Вне всякого сомнения, я наконец-то добралась именно до того самого места, которое и искала. Легендарный утес Судьбы. Именно ему предстоит стать поворотным пунктом как в истории всего многострадального Лаганахара, так и в моей жизни. Хотя с последним утверждением я все-таки намеревалась поспорить. Я обязательно постараюсь изменить свою жизнь к лучшему, а все плохое проигнорирую – просто выброшу его из головы. Человеческая память обладает одним серьезным дефектом, а возможно, наоборот, достоинством: мы быстро забываем все плохое и долго помним хорошее. Может быть, нас спасает именно это свойство памяти, ибо оно помогает делать жизнь более приятной. Но при этом, снова и снова наступая на разбросанные там и сям грабли, мы каждый раз искренне верим в то, что подобное несчастье с нами никогда уже больше не повторится. Кстати, я тоже в это верила!
Я подошла к скале. Дважды обошла ее по кругу. И восхищенно выругалась. Стройность и высота утеса Судьбы внушали невольное уважение, намекая на то, что игры и мелкие гадости закончились. Начинаются крупные неприятности! Мне ли не знать о том, что судьба не выносит даже малейшего проявления чувства юмора, предпочитая шутить над своими подопытными в одностороннем порядке. Или издеваться – по ее усмотрению.
Запрокинув голову и отрешившись от мирской суеты, я долго стояла неподвижно, размышляя и взвешивая все «за» и «против». То, что творилось на вершине скалы, оставалось для моего взора недоступным. Чары не помогали заглянуть наверх, заклинания оказались бесполезными – скала напрочь отказывалась выдавать свои тайны. А еще я пришла к закономерному выводу: покой утеса охраняет некая неведомая магия, не позволяющая мне не только взлететь, но даже немного расправить крылья. Она ощутимо давила на спину, намекая: «Тебе меня не обмануть. Если хочешь встретиться со своей судьбой лицом к лицу, тебе придется потрудиться. А хитрость и чародейские навыки здесь не пригодятся. Как говорится, без труда не вытащишь и печень из врага». Осознав всю безвыходность своего положения, я язвительно усмехнулась, поплевала на ладони и полезла наверх… Как утверждает мудрый Лаллэдрин, жизнь отнюдь не состоит из черных и белых полос. Она больше похожа на шахматную доску. И в ней все зависит от твоего следующего хода…
Не знаю, сколько времени отнял у меня подъем. Пару раз я чуть не сорвалась, лишь чудом удержавшись на противоестественно гладкой каменной поверхности. Мои пальцы жили сами по себе, интуитивно отыскивая трещины и выступы, способные выдержать мой вес. Один раз я зачем-то взглянула вниз и тут же потрясенно зажмурилась, борясь с подступившей к горлу тошнотой. Я обнаружила, что земля, по логике обязанная расстилаться где-то внизу, исчезла! Банально испарилась. Ниже моих сапог клубился белесый туман, в прорехах коего мелькало черное ничто. Трудно судить, чем именно оно являлось: бездной, бесконечностью, смертью или началом всего сущего. А впрочем, какая разница? Тогда мне было не до этого… Теперь ясно только одно – обратного пути нет, остается лишь упрямо идти вперед, покуда хватит сил, или сдаться: отпустить руки и трусливо ухнуть в голодное ничто, мечтающее сожрать мое бренное тело. Я злобно скрипнула зубами, мысленно посылая судьбу во Тьму, и еще теснее прижалась к холодной скале, устремляясь навстречу неведомому. Я сорвала ногти, до крови ободрала костяшки пальцев и до дыр протерла носки сапог, но все-таки вскарабкалась на вершину, тяжело дыша и постанывая от боли. Животом навалилась на острую кромку уступа, перекатила на нее свое непослушное, онемевшее тело, предвкушающе закрыла глаза и замерла, ожидая обещанного приза. Как там вещал мудрый Лаллэдрин? Поднявшись на вершину утеса Судьбы, каждый из нас получает то, к чему стремился, то, чего заслуживает. Так чего же заслуживаю я?..
