– Это не она, а я тебя нашла! – Наглый голос Эвридики уподобился грому с небес, ввергая меня в ужас. – Я тебя спасла!
– Э? – шокированно выдал Арден, только теперь замечая эльфийку, очевидно до сей поры принимаемую им за что-то вроде подушки, поддерживающей его голову. – А ты кто, вообще, такая?
– Я?! – непритворно возмутилась врунья. – Я Эвридика из рода Эврелиев, старшая дочь короля Кантора, повелителя Полуночного клана. Ради тебя я покинула свой дом…
– А мне-то что с того? – так непочтительно перебил ее Арден, что мне захотелось рассмеяться, ибо я узнала дерзкую манеру прежнего монастырского воспитанника. – Иди-ка ты мимо, Эвридика… Я ждал Йону!
– И не дождался! – нахально парировала лгунья. – Я оживила тебя своим поцелуем. Я твоя спасительница. Ты скомпрометировал мою девичью честь и поэтому должен на мне жениться!
«М-да, вот уж точно, быть честной, конечно, хочется! – цинично подумала я. – Но меньше, чем богатой и счастливой!»
– Да я в приюте столько девиц… – Юноша фривольно усмехнулся, подыскивая определение поприличнее, – скомпро… того, что если на всех жениться, то… – Арден выразительно присвистнул. – Мозоль на женилке натру…
– Я не все! – гордо мотнула головой Эвридика. – От меня ты уже никуда не денешься.
– Э! – ошеломленно дернулся Арден, сраженный таким заявлением. – Кто, я?
– Ты! – Пальчик принцессы ультимативно уткнулся ему в грудь. – Иначе между эльфами и людьми начнется новая война, а учитывая вашу нынешнюю уязвимость, надеяться на победу вам не приходится! – Она ударилась в откровенный шантаж, пользуясь слабостью и неосведомленностью юноши.
Арден задумался, умоляюще поглядывая на меня.
– Йона, скажи, эта девица говорит правду? – после длительной паузы осторожно спросил он.
«Нет!» – хотелось кричать мне, но клятва, данная умирающей королеве Эвнике, сковала меня надежнее железной цепи.
– Да! – хрипло выдохнула я против своей воли.
Прекрасное лицо Ардена помрачнело:
– И она на самом деле является моей спасительницей?
– Да! – вылетело из моих уст.
– И я должен на ней жениться?
– Да! – Мною по-прежнему управляла воля мертвой королевы.
Арден словно постарел на десять лет, взглядом продолжая умолять меня о снисхождении. «Одумайся, любимая! – буквально кричали его глаза. – Что же такое ты творишь?»
Но я упорно продолжала хранить молчание. Да, следует признать, сегодня я поняла: в любви и драках случаются такие запрещенные удары под дых, не то что вскрикнуть – вздохнуть потом не можешь… Я собственными руками, почти играючи, всего лишь одним лаконичным словом убила свою любовь, лишая какого-либо смысла свое последующее существование. Отныне Арден потерян для меня, потерян навсегда! О, как же мне теперь жить? Зачем мне теперь жить? Жить без него… «Останови его, верни его себе!» – кричало мое сердце. «Расскажи ему правду!» – плакала душа. И лишь гордость, как последняя стерва, приказала: «Забудь его!»
Широкие плечи Ардена обреченно обвисли. Он, пошатываясь, поднялся и приглашающе протянул руку Эвридике. Она тут же хозяйским жестом вцепилась в его пальцы. Принцесса торжествовала победу.
– Хорошо, – мучительно, словно клещами вытягивая из себя слова, согласился Арден. – Я готов жениться на тебе, эльфийка. Не по любви и зову сердца, но во благо Лаганахара, ради мира и во имя чести!
Я униженно выслушала эту пафосную тираду, ставшую моим смертным приговором. «Ты обещал, что всем нам воздастся по деяниям нашим, Лаллэдрин! – бешеным вихрем вертелось у меня в голове. – Так неужели я в своей жизни творила только зло, если получила такое?..»
А раковина у меня в сумке тихонько пела балладу о попранных чувствах, которую слышала одна лишь я. Хотя я внезапно поймала на себе мимолетный, страдальческий взгляд Ардена и тут же усомнилась в своей эгоистичной категоричности. Возможно, он тоже ее слышит?.. Возможно, нам просто нужно верить, ждать и надеяться? Возможно, эта беда поправима, ведь любовь еще не умерла, она еще живет в моей душе, зовет, борется и плачет…
Пусть мир развалится на части,
Пусть пеплом станет вся трава,
Я не боюсь разлуки власти
И не предам остатки страсти,
Пока любовь во мне жива.
Нас честь ломает без пощады,
Казнит за грешные слова,
Но этой пытке мы лишь рады,
А я не жду иной награды,
Пока любовь во мне жива.
Возможно, так судьба решила,
Она всегда во всем права,
Изранив, толком не сгубила,
Чтоб не иссякли пыл и сила,
Пока любовь во мне жива.
К тебе иду сквозь дни и годы,
Дорог сплетая кружева,
Терплю капризы непогоды,
И не ропщу я на невзгоды,
Пока любовь во мне жива.
Я знаю, так случалось в мире,
И наша песня ненова,
Но не затихнет звук на лире,
И будет свет разлит в эфире,
Пока любовь во мне жива…
Арден так и не понял, какая именно напасть дернула его за язык в тот злосчастный момент. Зачем он произнес эти страшные слова, отрезающие путь обратно и делающие бессмысленным все его дальнейшее существование. Ведь он собственными руками, почти играючи, всего лишь одним лаконичным словом убил свою любовь, дав клятву жениться на эльфийской принцессе, на самом деле ничуть его не привлекающей. Да и не было в ней ничего особенного, способного сделать счастливым даже самого непритязательного мужчину. Это Арден понял сразу, взглянув на Эвридику опытным взглядом заядлого бабника. Ему ли не знать прописную истину: бросающиеся в глаза женщины никогда не бросаются мужчине на шею. А если все-таки бросаются, то сугубо в личных, корыстных целях. Нет, будучи в здравом уме, он никогда бы на такой стерве не женился, даже если бы она осталась последней женщиной в мире. Но сейчас… Интересно, что же дернуло его за язык? Судьба? Беда? Разочарование? А скорее всего – странное, противоестественное молчание Йоны, повергшее его в ступор. Почему она молчала? Разлюбила? Забыла? Нашла другого? Нет, ее глаза говорили ему об обратном! В них сияло настолько искреннее, всеобъемлющее, всепоглощающее чувство, что он почти ослеп – опьяненный, счастливый, любящий. Нечто горячее начало подниматься из глубины его души, наполняя безмерной радостью все тело. То был поток безграничной благодарности, смешанной с упоением обретения. О, спасибо вам, Неназываемые: Йона его помнит, она его любит!.. Сейчас он справится с этой предательской слабостью, преодолеет замешательство, подойдет или подползет к любимой, страстно сожмет ее в своих объятиях… Его губы приблизятся к ее губам…
И вдруг с ними произошло такое!.. Она сказала: «Да». Десять, сто раз «да» – отрекаясь от него, принуждая его жениться на этой чужой, алчной, корыстной девушке. Но зачем ему принцесса, если он любил, любит и всегда будет любить одну только Йону?! А она… Она от него отказалась! И тогда он сглупил, поддавшись внезапному порыву, состоящему из обиды, горя и разочарования. Он дал обещание жениться на Эвридике! Ох, отныне Йона потеряна для него, потеряна навсегда! О, как же ему теперь жить? Зачем ему теперь жить? Жить без нее… «Останови ее, верни Йону себе!» – кричало его сердце. «Расскажи ей всю правду о своей любви!» – плакала душа. И лишь гордость, как последняя стерва, приказала: «Забудь ее!» Но разве он может ее забыть?!
