Я смахнул выступивший на лбу пот. Нет, нет, Иван Павлович,
не теряй способности логично мыслить. Ну зачем разоблачать труп? И потом, в
лесу на свежевырытую могилу могут наткнуться люди, а в сей подпол проникнуть
случайно просто невозможно. Но почему с Марины сняли одежду?
Я наклонился, чтобы взять пальто, и ощутил движение ветерка,
по полу гулял сквозняк! В ту же секунду я увидел в стене круглую ручку.
Присмотрелся: это дверь, крепко запертая. Наверное, она открывается изнутри,
между нею и полом есть зазор, оттуда и тянет сквозняком.
Мгновение поколебавшись, я сгреб в кучу одежду и, прижав к
себе тряпки вместе с сапогами, осторожно вылез на свет божий. Крышка люка
легко, практически без щелчка, встала на место. Через ворота я, предварительно
перебросив наружу шмотки Араповой, перелез без всяких эксцессов, а обратный
путь домой прошел без приключений.
* * *
Выслушав мой рассказ, Элеонора стала аккуратно перебирать
находки. Сначала она осмотрела пальто.
– Дорогая фирма, – констатировала хозяйка, – вещь
выпендрежная, привлекающая к себе внимание, явно из последней коллекции, стоит,
полагаю, немереных денег. К пальто броский шарфик и сапоги, да уж! Как они
тебе, Ваня?
Я обозрел шедевр из тонкой телячьей кожи и по-стариковски
забрюзжал:
– Разве можно передвигаться на таких каблуках? И вообще,
каким образом женщины ухитряются не падать с них? А чудовищные бантики сзади?
Если, не дай бог, они развяжутся, легко запутаться и удариться носом об
асфальт!
– Мужчина никогда не поймет женщину, – сделала вывод
Нора, изучая сапожки, – от каблуков делаешься выше и стройнее, а шпилька в
моде всегда. Что бы там ни придумывали модельеры: балетки, мокасины – только к
вечернему платью их никто не наденет. Естественно, на таких шпильках весь день
носиться трудно, но Марина в основном сидела, ей не было необходимости
пользоваться метро, у подъезда ее всегда ждала машина. Да, сапожки тоже на
круглую сумму тянут.
– Но почему Марину переодели? Вещи хорошие, дорогие.
– Именно поэтому, – кивнула хозяйка, – белое
пальто с фиолетовым шарфиком и вызывающе роскошная обувь слишком заметны,
Марина привлекала к себе взгляды прохожих. Думаю, на нее надели ничем не
примечательную куртку и обувь на толстой подметке, пригодную для длительной
ходьбы. Сумки тут нет.
– И о чем это говорит?
– Пока не знаю, – побарабанила пальцами по столу
Нора, – хорошо. Пальто с шарфом надо убрать в шкаф, пусть пока там
повисит. Вели домработнице сапоги вымыть и спрятать в галошницу, ничего ей не
объясняй; если она проявит любопытство, скажи, что я купила себе такие.
– Ленка, конечно, не семи пядей во лбу, но в это не поверит
никогда, – улыбнулся я.
– Может, ты и прав, – процедила Нора, – ладно, сам
приведи обувь в порядок и уложи на антресоли, туда Ленка точно не полезет.
Давай поторопись, пока она за продуктами ходит.
Пришлось покорно взять обувь и отправиться отмывать ее от
грязи. Чтобы оттереть налипшие куски земли, я взял сначала щетку, засунул руку
внутрь сапога и нащупал нечто непонятное. Я перевернул сапог голенищем вниз,
потряс его, на кафельный пол спланировал небольшой белый прямоугольник,
визитная карточка.
* * *
У Норы, когда она увидела мою случайную находку, загорелись
глаза.
– Ну-ка, дай сюда! – воскликнула она. – Интересно!
«Рогатый Игорь, менеджер по продажам, фирма «Гема». Хорошая фамилия для
мужчины, а, Ваня?
Я усмехнулся.
– Всякое бывает. У нас на курсе, например, учился поэт
Какашкин, и ведь что интересно, он в студенческие годы активно печатался в
разных изданиях, но псевдоним брать не хотел. В конце концов его уговорили
«отрубить» часть «как», и получился просто Ашкин.
Нора хмыкнула.
– А еще я слышал про балерину Топтыгину, – продолжал я.
– Мне неинтересны твои воспоминания, – сердито оборвала
меня хозяйка, – напишешь к старости мемуары – почитаю. Любопытно другое –
как визитка угодила в сапог?
– Наверное, продавец, упаковывая обувь, свою вложил, –
предположил я, – в качестве рекламы.
Нора крякнула.
– Ваня! Включи мозг! Мы обнаружили сапоги не в коробке!
Марина носила их, бумажка бы мешала ей при ходьбе.
– Она тонкая, Арапова ничего бы не почувствовала.
– Нет, довольно плотная картонка, с острыми углами! И потом,
никто визитки в обувь не сует.
– Всякое случается.
– И еще! Фирма «Гема», понимаешь? Это предприятие, которое
принадлежит Араповой, оно торгует лекарствами и производит их. Я, увы, не
слишком в курсе деталей бизнеса Марины, – задумчиво сказала Нора.
– Тогда все понятно! – с ликованием воскликнул
я. – Сей Рогатый общался с начальницей.
– И дал ей свою визитку?
– Почему бы нет?
Нора стала кусать нижнюю губу.
– С какой стати ему давать хозяйке свои координаты? И потом,
она владелица фирмы, а он менеджер! Не царское это дело – с холопами общаться.
Во многих фирмах тщательно соблюдается субординация, простая шестерка не имеет
никакой возможности войти в кабинет хозяйки.
Изящные пальцы Норы перевернули визитку.
– Ба, да тут какой-то план. Крестик, потом линия, снова
крестик, два кружочка.
– Может, Рогатый объяснял, как проехать к нему домой?
– Ты, Ваня, сегодня в ударе, – хмыкнула Нора, – с
какого ляда Марине к парню с такой фамилией в гости ходить?
Я деликатно кашлянул:
– Кхм, марки посмотреть.
Нора стала смеяться.
– Арапова – человек тусовки, она там себе кавалеров найдет.
– Вероятно, Игорь молод и красив, вот она на него и
запала, – не сдался я.
Элеонора наклонила голову к плечу.
– Может, ты и прав, а может… В общем, иди звони Игорю,
договаривайся с ним о встрече и осторожно, крайне деликатно поговори с парнем.
Ни в коем случае не упоминай про сапоги, и вообще, упаси тебя бог сказать
что-либо о похищении.
– Но под каким предлогом мне ему звонить?
Хозяйка вытащила из стоящей на письменном столе вазочки
конфету.
– Угощайся, Иван Павлович.
– Спасибо, я не большой охотник до сластей.
