Зальцман горько вздохнул:
– Если бы все были такими, как ты, фармакологическое
производство стало бы убыточным. Пьешь хоть изредка аспирин?
– Зачем?
Андрей махнул рукой.
– Ясно. Новое лекарство – это уникальный препарат, в основе
которого лежит моя разработка. В его состав много чего входит, в частности,
масло мурманского лосося. Я несколько лет работал, чтобы создать
сбалансированную формулу. После увольнения из «Гемы» нанялся на службу в
конкурирующее предприятие и доложил новому начальству о своих идеях, получил
добро, начал собирать команду. Поверь, найти нужных людей непросто.
– Прости, – перебил я его, – зачем тебе работать в
группе?
Зальцман снисходительно ухмыльнулся:
– Времена, когда провизор толок в ступке пестиком древесный
уголь, канули в Лету, теперь у нас мощная техника, как минимум нужны лаборанты.
И вообще создание нового лекарственного средства длительный процесс. Я, работая
на «Гему», почти все завершил, оставались мелкие штрихи, но, пока переходил со
службы на службу, потерял время, а Марина не растерялась и выбросила на
прилавки слегка недоработанный препарат.
Обозленный Андрей позвонил Араповой и пригрозил вселенским
скандалом. Но хрупкая блондиночка, вместо того чтобы испугаться и предложить
отступные, засмеялась:
– Э нет, дорогой, все наоборот! Скажи спасибо, что я
проявила тактичность и не сообщила твоему новому руководству о нарушениях,
которые ты допустил. Ты расторгнутый с «Гемой» контракт не выбросил?
– Нет, – ошарашенно ответил Андрей.
– Глянь, там при договоре есть приложение.
– Ну, – протянул ничего не понимающий Зальцман.
– Третий пункт читал? Самый мелкий шрифт!
– Нет, а зачем? Мы же не заключали контракт, а расторгали
его, – ответил Андрей.
Марина ехидно засмеялась.
– В другой раз, когда как крыса побежишь с тонущего корабля,
будь внимателен и очень-очень дотошно изучай весь текст, в особенности тот, что
набран крохотными буковками, поверь, они представляют, как правило, самую суть.
Скажи мне спасибо, дружочек, я могла ведь и промолчать, подождать, пока ты
подашь в суд, и слупить с тебя нехилые денежки.
Андрей отбросил трубку, словно ядовитую змею, и кинулся
искать экземпляр расторгнутого контракта, в нем на самом деле обнаружился
текст, набранный петитом. Зальцману пришлось три раза перечитать его, прежде
чем он понял размер катастрофы: все, что он придумал, разработал, создал,
написал при помощи оборудования фирмы «Гема», принадлежит этой компании. Чуть
ниже шел список оборудования, открывал его супермощный лабораторный комплекс,
завершали – шариковые ручки и скрепки. Андрей, подписав не глядя контракт,
согласился с ним и потерял права на все свои разработки.
– Ну не дрянь ли! – кипел Зальцман. – Мое же у
меня украла!
Я вздохнул: когда работаешь в конторе и получаешь деньги,
твой ум уже принадлежит хозяевам. Но какова Марина! Думаю, она не сама
сообразила впечатать в контракт нужный пунктик, ей явно помогли юристы. А что
отличает настоящего предпринимателя от дилетанта? Умение сказать себе: «Кое в
чем я ни бельмеса не смыслю».
После этого озарения прирожденный бизнесмен заведет
адвоката, бухгалтера, кризис-менеджера… Такой руководитель не станет
самостоятельно латать дыры в деле, нет, он просто правильно организует процесс
функционирования предприятия и достигнет успеха. А самонадеянный болван,
считающий себя умнее всех, не пожелает слушать специалистов и пропадет.
* * *
– Ваня, – гаркнула Нора, – ты с нами?
Я вздрогнул.
– Конечно.
Нора очаровательно улыбнулась и повернула голову к Марине.
– У Ивана Павловича есть совершенно омерзительная манера: он
вроде находится в комнате, смотрит на тебя в упор, на его лице самое
внимательное выражение, но вглядишься в его глаза и поймешь: на диване сидит
лишь оболочка, душа Вани витает в эмпиреях.
Марина сказала:
– Думаю, подобное поведение свойственно всем мужчинам,
право, не стоит обижаться, это защитная реакция от стресса, мы, женщины, более
закалены.
– Очень внимательно вас слушаю, – я попытался
оправдаться, но пока никакой информации не услышал, только вопрос Норы о том,
знаком ли я с госпожой Араповой.
Элеонора прищурилась.
– Хорошо, сейчас узнаешь суть дела. Марина, лучше вы сами
изложите!
Арапова кивнула и начала рассказ, вначале вполне обычный, но
по мере того, как Марина сообщала детали, я пугался все больше и больше.
Ситуация оказалась, увы, для нашего смутного времени проста
и обычна. У Араповой, как я уже упоминал, имеются дети: Костя и Аня. Юноша
учится на последнем курсе института и никаких хлопот матери не доставляет.
Костя не пьет, не курит, не балуется наркотиками. Он свободно владеет
английским, французским и немецким, поэтому Марина предполагает взять парня к
себе на фирму, сделать его начальником международного отдела, пусть катается по
миру, заключает контракты. Аню мать не планирует привлекать к семейному
бизнесу, девочка учится в театральном вузе. Несмотря на юный возраст, Константин
ответственен, хотя он может пойти в ночной клуб и проплясать там до утра.
Марина не чинит сыну препятствий, в конце концов, когда же гулять, как не в
молодости? Мать настаивает лишь на одном условии – парень обязан позвонить
домой и сообщить: «Я ушел в загул». Марина не станет проявлять любопытства,
сыпать вопросами, типа: «Сыночка, ты где? С кем? Когда вернешься?»
Нет, она доверяет Косте, поэтому спокойно ляжет спать.
Впрочем, есть еще одно условие, которое бизнесвумен поставила сыну: тот не
должен выключать мобильный телефон. Если дома, не дай бог, что-нибудь случится,
Костя обязан быть на связи. Те же правила действуют и для Ани.
Может, потому, что Марина не ограничивает свободу детей, не
орет на них ежесекундно, и парень, и девочка ни в какие неприятности не
попадают. У Кости сейчас есть девушка, Анжела Лихова, приятная, хорошо
воспитанная особа из обеспеченной семьи.
Два дня назад Костя не пришел ночевать, ситуация была для
Марины не новой, сын порой оставался у своих девушек. Арапова не дергалась:
Костя – мужчина, в подоле не принесет, младенца при расставании пары, как
правило, воспитывает женщина.
В обед Константин позвонил матери и сказал:
– Мусь! Я у Анжелки останусь.
– Хорошо, – согласилась Марина и занялась своими
делами.
Вечер и ночь прошли без волнений, в восемь утра раздался
звонок, Марина схватила трубку и спросила:
– Кто там?
