– Нет. Сначала снимут ролик про тебя, какой ты толстый, а
затем другую ленту сделают, где Грибков худой и стройный. От тебя понадобится
чистая ерунда: сказать заготовленный текст, что-нибудь типа: все пейте эти
таблетки, они здорово помогают, я весил сто килограммов, а теперь всего
шестьдесят. Ну пройдешься перед камерой в плавках… Очень даже здорово
получается: и похудеешь, и денег огребешь.
– Как это похудею? – опять потерял нить разговора
Алеша.
– Да я же только объяснил, – рассердился Костя. –
Сначала тебя снимут с твоим весом, а потом красивого и стройного.
– Мне что, эти таблетки придется пить?
– Нет.
– А как же тогда я похудею? Или компьютером изображение
исправят?
– Технических ухищрений применять нельзя, – терпеливо
растолковывал Костя, – в контракте есть еще один пункт: встреча с
журналистами. Ролики будут по телику гонять, а потом мы писакам покажемся.
– Мы – это кто?
– Я еще.
– Ты и так Кощей Бессмертный.
– Со мной другое.
– И что?
– Видишь, рубцы на щеках?
– Ну?
– Это следы от прыщей, очень некрасиво.
– Да у половины людей такие.
– Верно, но мне их уберут, под общим наркозом операцию
сделают, шлифовка называется. А я потом буду говорить, что придуманное в «Геме»
средство пил. Усек?
– Ага, – закивал Алеша, – с тобой ясно, но со мной
как будет?
– Липосакцию проведут, жир через трубочки отсосут,
красавчиком станешь, между прочим, за бесплатно, и еще баксов отсыпят. Шикарное
предложение.
– Это больно, наверное, – вздрогнул Алеша.
– Да что ты, – начал уговаривать парикмахера
стилист, – общий наркоз же, во сне все проделают, очнешься суперзвездой.
– Стремно.
– Ты о баксах подумай!
Алеша в задумчивости начал ковырять пальцем столешницу.
– А как ты нашел фирму? – наконец спросил он.
Костя улыбнулся:
– Алину знаешь? Ходит к нам в салон, модель вроде как.
Алексей кивнул:
– Видел, силикон она в себя зашила, теперь с буферами
четвертого размера гуляет!
Стилист допил невкусный кофе, вытащил кошелек и сказал:
– Она в «Геме» крем для увеличения груди рекламировала:
дескать, мазалась, мазалась, вот сиськи и выросли!
– Чушь, – фыркнул Грибков, – ни один разумный
человек такому не поверит.
– Разумный и впрямь усомнится, – подтвердил
Костя, – только мазь для баб сделана, телик на всю страну вещает. Сидит
какая-нибудь Таня в городке на краю цивилизации и думает, что у нее из-за
отсутствия сисек непруха в жизни, а тут на экране ролик с Алиной. И что данная
Таня наблюдает: было у девки еще хуже, чем у меня, а потом вон какое богатство
отросло, и бегом в аптеку, за лекарством. В общем, ты пораскинь мозгами и о
нашем разговоре особо не трепись, потому что контракт подразумевает
нераспространение информации.
Леша промучился до утра, в конце концов жадность пересилила
страх, и он согласился. Костя целиком и полностью одобрил приятеля, Рамкину
предстояло первым идти на операцию, и он сказал Грибкову:
– Через неделю вернусь, давай, не дрожи.
Алеша похлопал Рамкина по плечу и помчался по магазинам.
Полученный от Маши Башлыковой аванс он решил потратить на шмотки.
Где, в какой клинике и кто делал Косте операцию, Алексей не
знал. Стилист обещал позвонить во вторник и сказать, как все прошло. Но в
понедельник, придя на работу, Грибков был встречен воплем коллег:
– Костя умер.
У Алексея подкосились ноги.
– Почему? Он же здоров был!
– Дурак, страшный дурак, – заплакала администратор
Юлечка. – Хотел лицо отшлифовать, дали ему наркоз, и все, он помер.
– Почему? – тупо повторял Алеша.
– Тромб оторвался и закупорил сосуд, – пояснила более
спокойная маникюрша Катя, – случается порой такое. Лично я никогда ни на
какие косметические операции не решусь, только если угроза жизни настанет, под
скальпель лягу.
Алексей стоял, словно громом пораженный, он мигом принял
решение более не появляться в офисе «Гемы», большое спасибо, на липосакцию он
не пойдет, не желает очутиться на пятьдесят лет раньше положенного срока в
могиле.
Какое-то время Грибкова не тревожили, но потом телефон начал
разрываться от звонков Башлыковой. В конце концов Маша заявилась к парикмахеру
домой и категорично заявила:
– Тебя ждет врач.
Алеша столь же решительно ответил:
– Никогда.
– Мы договорились!
– С Костей вы тоже подписали контракт, и где он?
– Ты получил аванс?
– Верно.
– Отдавай деньги, – обозлилась Башлыкова, – и
держи рот на замке.
– Аванс никогда не возвращают, – отбил мяч Леша.
– Думаешь, обвел нас вокруг пальца? – взвизгнула Башлыкова. –
У нас служба безопасности имеется, вылитые звери, и не таких, как ты, ломали!
– Я письмо составил, – не дрогнул Алеша, – если со
мной чего случится, его живо в газетах опубликуют. Еще неизвестно, кто кого
бояться должен! Скажите спасибо, что я бабки за молчание не требую!
Маша выругалась и ушла. Наступило затишье. Грибков решил,
что в «Геме» списали потраченную сумму, но сегодня Башлыкова вновь возникла на
пороге с той же беседой и, опять не добившись успеха, удалилась.
– Я думал, вы хозяйка, – завершил рассказ
Грибков, – Арапова.
– Откуда ты знаешь ее фамилию? – навострил я уши.
Алексей поправил красиво уложенные волосы.
– Навел о «Геме» кое-какие справочки, узнал много
интересного. Начнут они меня травить – живо дерьмо на них вылью. Эх, они и не
представляют, чего я нарыл.
– Что? – быстро спросил я.
– Информация продается, – сказал вымогатель.
– Сколько?
– Десять тысяч.
Я вынул кошелек и отсчитал купюры.
– Это чего? – усмехнулся Алексей.
– Рубли.
– Кому они нужны! Десять тысяч долларов.
– Ты с ума сошел! Представляешь, какие это деньги?
