– Сядешь в мою машину, – повторила она, – и ровно
в десять утра приедешь вот по этому адресу за Аней Араповой.
– Дочерью Марины?
– Да, она улетает в Великобританию на учебу, Марина устроила
ее на конец весны и лето в колледж, специализированное заведение для
иностранцев, желающих повысить уровень знания английского языка.
– Вы полагаете, что Ане следует покинуть Россию?
– Она вернется в конце августа.
– Но ее брат мертв, мать исчезла…
Нора резко сжала пальцы и сломала зажатый в них карандаш.
– Ваня, девушка об этих несчастьях понятия не имеет и
спокойно приготовилась отбыть. Арапова регулярно отправляла дочь в Англию. В
одно и то же место, ничего особо волнительного для Ани в ситуации нет.
Я заколебался, но потом все же задал вертевшийся на языке
вопрос:
– А если мы найдем Марину?
– Что значит «если»? – возмутилась Нора. – Мы
обязаны ее найти!
– Мертвой! Обнаружим тело, а не живую женщину, тогда как?
Нора нахмурилась.
– Ну, подобная ситуация пока не настала, и не следует
приманивать несчастье, думая о нем! Учитывая неопределенность ситуации, я
считаю, что Ане будет лучше в Англии, в закрытой для посторонних людей школе.
Очень хочу ошибиться, но почему-то полагаю, что в Москве ее может подстерегать
опасность. Значит, так! Ты отвезешь Аню в аэропорт, я, честно говоря, забыла о
девочке, только сегодня сообразила, что она дома, и позвонила ей. Аня сказала,
что улетает, а я предложила тебя в качестве сопровождающего до аэропорта.
Девушка, правда, отнекивалась, говорила, что ее может отвезти домработница, но
мне отчего-то хочется, ради собственного спокойствия…
– Очень правильное решение, – одобрил я.
– Потом поедешь к Лиховой и основательно порасспрашиваешь
красотку, вытрясешь из нее все, что она слышала про делишки Грибкова, –
задумчиво продолжала Нора, – ох, сдается мне, что эта Лихова много знает.
Как полагаешь, кто сия богатая бизнесвумен, обожающая и бесконечно балующая
сыночка?
– Арапова?
– На девяносто процентов да. Хотя… не знаю! Ходим мы с
тобой, Ваня, словно кошки вокруг блюдца с горячей кашей, пахнет вкусно, а
съесть нельзя, – элегически протянула хозяйка.
Ну, уж если проводить параллели с животным миром, то я кот,
и вовсе не уверен, что кошки придут в восторг от каши, вроде они предпочитают
мясо.
– В общем, есть у нас две перспективные версии, –
продолжала Нора. – Первая: родственники погибшего стилиста Константина
Рамкина решили отомстить Араповой и устроили спектакль с фальшивой Чечней.
Вторая: похищение срежиссировал Грибков, решил получить от Марины деньги.
– Но, – попытался было возразить я, – мне кажется…
– Сама знаю, что оба предположения выглядят шатко, –
перебила меня Нора, – но делать нечего, других мыслей пока нет.
Следовательно, работаем одновременно в двух направлениях: сначала Лихова.
Думаю, она пока не знает о том, что Грибкова положили в больницу, и испугается,
услышав малоприятное известие. Ты, Ваня, должен это обстоятельство использовать
на все сто процентов, нажимай на любые педали, хвали, пугай, только разговори
Лихову. Я теперь ни секунды не верю ее показаниям о том, во сколько и как ушел
от нее Костя, она Марине наврала! А после разговора с пакостницей дуй к
Рамкину, я же пока займусь другими родственниками.
– Извините, – кашлянул я, – адрес Лиховой нам в
свое время сообщила Арапова, а вот координаты стилиста неизвестны, Грибков не
назвал ни улицу, ни дом!
– Зато он сказал тебе, что работает в студии Маркела
Листового, и Рамкин служит там же. Съездишь в салон и выяснишь все о
покойном, – нервно воскликнула Нора. – Запомни, Ваня, безвыходных
положений не бывает.
* * *
Утром, за пять минут до урочного часа, я подъехал к подъезду
и позвонил в домофон.
– Кто там? – пропел звонкий голосок.
– Секретарь Элеоноры, Иван Павлович Подушкин.
– Уже бегу.
– Давайте я за багажом поднимусь.
– У меня его нет, – бойко ответила Аня, – сейчас
спущусь.
Я вынул сигареты. Юная девушка решила путешествовать
налегке? Вот уж совсем нетипичное для женщины поведение. Николетта, например,
берет с собой в дорогу все, что можно вынести из квартиры, была б возможность,
прихватила бы и любимую кровать с безобразно дорогим ортопедическим матрасом.
Дверь подъезда распахнулась, наружу выскочила худенькая
девушка, скорей девочка, коротко стриженные волосы на ее голове стояли дыбом,
словно перья у сердитого на жизнь воробышка, в руке она держала небольшую
дорожную сумку.
– Вы Иван Павлович? – приветливо улыбнулась Аня.
– Да, мой ангел, садитесь, пожалуйста.
– Ой, какой красивый салон, – восхитилась Аня,
устраиваясь на переднем сиденье, – только это, наверное, непрактично,
покупать авто с креслами из белой кожи.
– Машина принадлежит Элеоноре, а она любит, чтобы ее
окружали вещи светлых тонов, – пояснил я.
– Шикарная тачка.
– Думаю, у вас не хуже.
– Пока я не умею водить, – заулыбалась Аня, – еще
только предстоит научиться.
Всю дорогу до Домодедова мы посвятили неспешной беседе о
достоинствах и недостатках тех или иных моделей разнообразных иномарок. Аня
произвела на меня самое лучшее впечатление. Конечно, вполне вероятно, что
девушка, выросшая в весьма обеспеченной семье, была капризна, своевольна и
непослушна, но со мной она вела себя безупречно, ни разу не выказала дурной
характер, даже тогда, когда я сказал:
– Простите, бога ради, но придется заправить машину.
Услыхав подобную фразу, Николетта моментально принимается
скандалить:
– Фу! Бензоколонка! Отвратительный запах, меня стошнит!
Аня же, спокойно кивнув, заявила:
– Вот и отлично, я выпью пока кофе, а то позавтракать не
успела.
– Может, лучше в Домодедове поесть? – предложил
я. – На заправке не слишком комфортно.
– Ерунда, – бодро воскликнула Аня, – сейчас везде
машинки для эспрессо стоят, кофе, он и в Африке кофе.
– Думаю, что в Кении, где зреют зерна арабики, кофе
однозначно лучше, чем в придорожном кафе на трассе в Подмосковье, –
засмеялся я.
