– Поня-а-атно-о-о, – тяну время, украдкой поглядывая на Гарри.
Он-то что молчит, как воды в рот набрал?
А давай-ка я у него об этом впрямую спрошу!
А что?!
Топ-бой он или не топ-бой?
С кем мне еще советоваться-то?
– Игорь, – спрашиваю, – а ты что по этому поводу думаешь?
Он аж чуть виски не подавился, который в тот момент прихлебывал.
– Я… а… – говорит, – это… думаю, что нормально… а что?
– Да нет, ничего, – удивляюсь.
Гарри, наконец, собирается.
– Просто не понял, что от меня требуется, – говорит.
Делает еще глоток виски, крутит башкой удивленно.
Затягивается сигаретой.
– Тьфу ты, – усмехается, – что-то совсем о чем-то своем задумался. А так – нормальная тема.
– Лично я здесь подлянок не вижу, – добавляет решительно.
Что-то, думаю, – ты здесь темнишь, вожак.
Ну да ладно.
После разберемся.
А пока – наши интересы вполне совпадают.
Я же, думаю, в конце концов, даже если и подпишусь на эту историю, – никому ничего обещать не собираюсь.
Или – собираюсь?
Уже самим фактом своего согласия?
Типа, – вот те рыбка червячок, а под ним укрыт крючок?
…Надо будет поразмышлять на досуге…
Но не сейчас.
Сейчас – пора соглашаться.
– Знаешь, – говорю, – Али. Тема интересная. Если поможешь с этим – буду обязан. Реально.
Он удовлетворенно кивает…
Где я все-таки подставился-то, а?
Не в том дело, что неправильное решение принял.
Решение – по-любому правильное.
Просто интересно…
…Первое предложение от Али я получил в начале декабря. Какой-то молодежный журнал, вроде как цветной и популярный, интересовался футбольной и околофутбольной тематикой.
Али мне вечером по этому поводу позвонил:
– Съезди, пообщайся завтра, – говорит.
Но голос какой-то не сильно уверенный.
Я ему так прямо и сказал.
Он вздохнул.
– Сам завтра увидишь. Вроде и тематика у издания нормальная, и редактор профессиональный, и вопрос им этот интересен, как, в принципе, любая молодежная альтернатива, и денег хватает. Но…
– Что «но»? – спрашиваю.
– Да так, – усмехается, – нет, брат Дэн, в этом мире совершенства…
– Ну если так, – усмехаюсь в ответ, – то завтра съезжу, посмотрю.
…В любой редакции, в принципе, бывает шумно.
В этой – был пиздец.
Какие-то девушки с огромными накладными ресницами в платьях «имени бабушки, идущей в первый класс» с белыми передничками и в грубых ботинках от «доктор Мартинс».
Юноши с жизнерадостными радикально-зелеными ирокезами.
Жеманные молодые люди в декоративных кожаных косухах на голое тело с подведенными черным цветом глазами.
Хиппующие, волосатые и явно давно немытые мужики в курилках…
И дамы с ними.
Гкхм.
Соответствующие.
Весело.
Я здесь в своих модных, дорогих и нарочито не бросающихся в глаза шмотках, с аккуратной короткой стрижкой, под бейсболкой с натянутым на самый нос длинным сломанным козырьком – выглядел как минимум марсианином.
Или даже – нет.
Аккуратно переступающим на мягких лапах, настороженным в своем одиночестве, пугающимся людского гама степным волком…
Послонялся немного по коридорам, послушал разговоры и вышел из здания, так и не зайдя в указанный Али кабинет.
Звоню ему по телефону, соплю в трубку.
– Это ты, что ли? – интересуется.
Ага.
Будто он на определитель сначала не смотрит, прежде чем трубу взять. Миллион раз наблюдал.
– Я, – отвечаю.
– Ну и как? – спрашивает.
– Ты, – говорю, – прав, Глеб. Нет в этом мире совершенства.
– Понятно, – усмехается. – Я почему-то так и думал. Но почему бы и не попробовать. Ладно, жди. Если еще какой вариант нарисуется – сообщу…
…Следующий его звонок был совсем другим.
Я как раз на лекции в универе сидел, сессия скоро.
– Привет, – выдыхает. – Говорить можешь?
– Ну, – отвечаю, – с трудом. На лекции сижу…
– Тогда, – командует, – коротко. И можешь не отвечать, чтобы не отвлекать трудолюбивое студенчество. Сейчас берешь ручку и бумажку, пишешь один телефон. Потом под любым предлогом оттуда, с этой своей лекции, сваливаешь. Звонишь по этому телефону, прыгаешь в свою тачку и валишь вверх по Тверской. Человека зовут Игорь, он редактор отдела информации. Пропуск на твое имя уже заказан, так что не тяни, он человек занятой. «Корочки» его редакции для тебя – что-то типа депутатской неприкосновенности. Честь менты, конечно, отдавать не будут, нет у них никакой чести, но и в обезьянник запирать поостерегутся по-любому. Но – не злоупотребляй, понял? А если понял, тогда – давай, действуй…
И – произносит название газеты. После чего я понимаю, что он – прав. Охранная грамота.
Нет, это, разумеется, не «ФайненшлТаймс».
И – даже не «Гардиан».
Обычная российская желтая пресса, можно даже сказать, – таблоид.
Правда, с нереальным тиражом и авторитетным еще с мохнатых советских времен брендом.
– Еду, – говорю, – прямо сейчас. Немедленно. Давай, диктуй телефон и адрес редакции…
– Пиши, – усмехается. – Я ему тогда сейчас еще раз на всякий случай прозвонюсь…
…А вот эта редакция была уже совершенно другой.
Длинные, узкие и обшарпанные коридоры.
И – кабинеты, кабинеты, кабинеты.
Если по этим коридорам кто и передвигался, то исключительно бегом, как в армии. Один раз, кстати, мимо меня промчалась на совершенно нереальной скорости такой удивительной красоты девица с тяжеленными папками под мышкой, что я сначала даже присвистнул, а потом обернулся и еще долго смотрел вслед обтянутой узкими джинсами попке.
Ну ни фига себе, думаю, какие в этом заповеднике звери имеются.
А все-таки – нравится мне здесь или не нравится?
Не знаю.
Не понял еще, наверное.
Нужный мне кабинет нашелся в самом конце коридора. На двери был приколот листок с написанным от руки текстом.
