– Это для мойщиков окон, – пояснил юноша
Элом. – И они люк никогда не запирают.
– Вы, наверное, не догадались, а это верхушка Шара
Мироздания, – добавила девушка. – Естественный свет, проходящий
сквозь стекло, создает эффект «небесной глубины»… Ты не знал?
– Не-а, – привычно односложно отозвался Сварог,
подумав, что весьма полезно было бы побродить по музею истории Короны…
Сперва спускались узкими металлическими лестницами,
проложенными по стенам шахты, в которой помещался этот пресловутый Шар
Мироздания, потом спускались по служебной лестнице. В одну из приоткрытых
дверей Сварог углядел любопытную экспозицию: членистые железные монстры высотой
под потолок, неуклюжие, растопыренные, косо-дырчатые. Не иначе, сие есть первые
механизмы здешней техноцивилизации. Музей готовит выставку, которая будет
называться как-нибудь вроде: «Заря технической мысли» или «Первые шаги
прогресса по Короне».
Навстречу попалась группа тяжело сопящих грузчиков,
перекатом поднимающих вверх по ступеням каретное колесо, по меньшей мере раза в
три превышающее колесо обыкновенное. Колесо, ежели это часть новой экспозиции,
не поместилось, видимо, в лифт, вот и приходилось ребяткам корячиться…
Они вышли наружу не через центральный вход, а через
служебный, и попали не на шумную улицу, а в довольно-таки захламленный музейный
двор, откуда, наверное, подвозят новые экспонаты. Взгляд успел зацепить пестрые
граффити на стенах – как обыкновеннейшие, по обыкновению всех граффити
посвященные проблемам половой жизни во всех ее проявлениях, так и
примечательные: «Визари жив», «Визари с нами», «Дави Каскад»… Подворотня вывела
их на широкую, забитую людьми и мобилями улицу, и здесь Сварог и Рошаль
распрощались со студентами.
– На будущее, ребята, – сказал Рошаль. – Не
доверяйте случайным людям. Сегодня вам встретились мы, а завтра на нашем месте
окажутся переодетые абагоны, и вам не поздоровится.
Да уж, Рошаль знал, что говорил…
– Хорошо! – беззаботно рассмеялся юноша, и,
помахав на прощанье, парочка скрылась в толпе.
– Неблагородно, конечно, но нужда заставила, –
когда студенты отдалились, Сварог разжал ладонь и показал Рошалю круглую монету
с цифрой «10». Подбросил на ладони – монета перевернулась, на реверсе был
изображен гриффон. – Выпала из кармана нашего юного друга, когда он убирал
доску. А я ее присвоил. Сейчас вернемся в тихий музейный дворик, где я совершу
одно из самых тяжких государственных преступлений – незаконное изготовление
денег. А то разгуливаем и без документов, и без денег, как какие-то бродяги,
право. Интересно, что можно приобрести на этот червонец.
– Надо было с ними увязаться, – нахмурился
Рошаль. – Выдали бы себя за провинциалов, а они нам рассказали бы массу
полезного…
– У нас задача – выйти на Иных, – напомнил
Сварог. – Сиречь на пресловутого Визари, не забыли? А эта детвора нам не
поможет. Тут поможет… Вот скажите мне, охранитель короны: как бы вы искали
подпольщиков в чужом городе? Учитывая, что в это поместье, как его,
Васс-Родонт, нам сейчас соваться…
Раздался жуткий, пронзительный крик. Они обернулись. Что-то
большое, ослепительно блестящее пронеслось сверху вниз, и падение закончилось
оглушительным и удивительно чистым звоном.
– Пресветлый Тарос! – вырвалось у Рошаля.
Сварог лишь скрежетнул зубами и глухо выматерился.
Прохожие бросились врассыпную, открывая взгляду пятачок
тротуара, на котором остались всего два человека.
А случилось немыслимое и невозможное, в голове не
укладывающееся. Почти витринного размера оконное стекло черт знает почему вдруг
вывалилось из рамы, спланировало со второго этажа и, как гильотиной, перерезало
шею юноше Элому. Голова, с которой так и не сошла беззаботная улыбка, лежала в
стеклянном крошеве, забрызганном красными каплями. Девушка по имени Элора
опустилась рядом на колени, прямо на осколки, коснулась головы дрожащими
пальцами… А потом страшно, истошно закричала.
Сварог и Рошаль потрясенно молчали, место трагедии
постепенно заслонили спины смыкающих круг людей.
– С ними, говорите, надо было пойти? – мрачно
сказал Сварог и с силой сжал монету в кулаке. – Быстро уходим отсюда!
Ему вдруг пришло на ум, что за последний час погиб уже
второй человек, с которым их сводила судьба. И это все меньше и меньше походило
на случайность…
Глава 9
Хлеб и зрелища
Народу набралось ползала. Большинство сидело в середине,
влюбленные парочки устроились сзади, а Сварог и Рошаль расположились сбоку,
подальше от любых соседей.
Одна и та же мысль возникла одновременно у обоих, когда они
увидели афишу и мерцающий электрическими огнями вход, но высказал ее Рошаль:
– По-моему, вот удобное место, чтобы переждать облаву.
Если не ошибаюсь, это театр.
На афише длинноволосый мачо, со шпагой в одной руке и
кинжалом в другой, смотрел на прохожих тяжелым взглядом «Граница на замке». По
шпаге пробегали синие всполохи искр, к его ногам жалась полуголая пышногрудая
девица в растерзанном коротком платьишке, а на заднем плане вырастали очертания
зловещего замка с ярким огоньком, горящим на шпиле – совсем как звезда на
Кремлевской башне. Действо называлось «В объятьях Иного Зла» и даже имело
подзаголовок – как это, слоган, что ли? – «Когда попраны все законы,
остается закон чести»… И все же мастер Рошаль ошибался – это был не театр.
Сварог прочел мелкий текст на афише: «оператор… постановщик трюковых съемок…
монтаж… продолжительность…» Но охранителю подобная ошибка была простительна –
откуда он мог знать о существовании такого чуда, как синематограф. Движущиеся
картинки – вот будет сюрприз для старика…
– Опять же, – продолжал Рошаль, – не лишним
будет наконец-то поближе познакомиться с местной жизнью. Обычаи, нравы,
география, план города. Дабы не попасть впросак на ровном месте. Спокойно
изучим ваши книжицы, к тому же из представления, я полагаю, тоже что-нибудь почерпнем.
К этому времени в кармашке на поясе у Сварога уже бренчало
энное количество местных червонцев – пришлось немножко поколдовать в безлюдном
дворике. В результате перед Сварогом выросла горка монет с гриффоном на
реверсе, а стена, возле которой все это происходило, покрылась инеем. Что
касается книжиц, о которых упомянул Рошаль – лежали таковые в кармане Сварогова
плаща. Книжицы он приобрел на уличном лотке, расплатившись свежеизготовленными
«червонцами», – справочник под названием «Столица Короны – жемчужина
мира», иллюстрированное пособие для дремучих провинциалов, и жутко дорогая
«Энциклопедия моды и установления этикета».
Билеты в кино стоили гораздо дешевле книг, на два билета
ушел всего-то один «червонец». Поэтому Сварогу не пришлось уединяться,
допустим, в туалетной кабинке и доколдовывать деньги, дабы купить себе и Рошалю
по плитке ледяного шоколада. Конечно, совсем не лишне было бы перекусить как
следует, но ресторанчика, кафе или на худой конец буфета при кинотеатре не
было. Зато стояло там-сям несколько пресловутых загадочных ящиков, таких же,
как и в холле многоэтажного здания. И наконец-то Сварог установил назначение
хотя бы одного из них.
