Он подбежал ко мне с выражением панического ужаса на лице. Я поздоровался, и, услышав, что голос у меня пока не сломался, Джулиан заверещал от восторга. На Пасху наш хор едет на гастроли в Йоханнесбург. Джулиан погрозил мне пальцем, звякнув браслетами на запястье, и проговорил:
— Не дай бог твои орешки опустятся хоть на дюйм!
Понедельник, 21 января
Заголовки в утренних газетах гласили: ПРОВАЛ ШОРТА
Вся первая страница была посвящена отцу Александра Шор-та, которого арестовали по обвинению в мошенничестве, растратах и отмывании денег. В газете говорилось, что дальнейшие обвинения будут предъявлены по окончании расследования. Александр и наша школа в статье тоже упоминались, и, судя по написанному, его папаша — скользкий тип. Прочитав статью, Рэмбо треснул ладонью по кровати и сказал:
— Вот чего нам не хватало. В Безумной Восьмерке теперь есть настоящий преступник!
Гоблин с Жиртрестом пришли в такой восторг от того, что теперь им придется тусоваться с сыном арестованного, что после завтрака потащили нас прямиком в медпункт. Однако сестра Коллинз встретила нас у двери с криками: «Опоздали! Опоздали!» И отказалась пускать.
Лишь на перемене мы выяснили, что, говоря «опоздали», сестра Коллинз имела в виду то, что Александр Шорт уехал из школы, потому что его папаша подвергся ликвидации. Жиртрест заявил, что ликвидация — это что-то вроде китайской пытки водой, но я знал, что он врет, потому что слышал, как Вонючий Рот объяснял, что «ликвидация» означает замораживание счетов в банках.
Проведя четыре дня в школе и всего один в нашей спальне, Александр Шорт исчез, но имя его не было забыто. Ему уже придумали целых три клички, и вся школа только о нем и говорит. Отныне он стал известен как:
Шорт в Законе Алекс - Криминалитет Съешь - Мои - Шорты
Рэмбо провозгласил, что Шорт в Законе всегда останется почетным членом Безумной Восьмерки, потому что сделал ее еще более загадочной.
А кровать Геккона снова пуста.
12.00. Первый двойной урок актерского мастерства с Викингом, который, как всегда, безумен и свиреп. Он произнес страстную речь, сравнив театр с мафией. Говорит, что режиссер в театре — как наркобарон, а актеры — его мулы, перевозящие наркоту через границу. Гоблин развеселился и спросил Викинга, не употребляет ли тот. В ответ препод треснул его по башке папкой-скоросшивателем и на час запер в костюмерной.
От Русалки по-прежнему ни слуху ни духу. Так и не перезвонила и не написала. Надеюсь, она не разочаровалась из-за того, что мне почти пятнадцать, а я по-прежнему Малёк? Не считает ли она меня недоразвитым, трансвеститом или чего похуже?
Вторник, 22 января
Звонил Русалке, но она не взяла трубку.
Гоблин сказал, что Укушенный в бешенстве оттого, что Шорт в Законе уехал из школы. Якобы он считает, что Безумная Восьмерка проклята, и срочно подыскивает нового кандидата нам в соседи.
14. 00. Второй раз в этом году нашу спальню посетила полиция. На этот раз — инспекторы, которые прочесывают вещи и одежду Шорта в Законе. Большинство его вещей так и остались лежать в чемодане. Никаких зацепок копы не нашли. (Жиртрест с Гоблином уже обыскали его шмотки вчера вечером, правда, их, скорее всего, интересовала порнуха и съестное.) Под взором дергающегося глаза Укушенного детективы взломали шкафчик Шорта.
Затем они забрали все его имущество. У меня такое впечатление, что Александр Шорт мне вообще приснился и на самом деле его никогда не было.
Окончилась неделя халявы для первогодок. Пора им стать рабами! К несчастью, Андерсон приказал Безумной Восьмерке не трогать мелкоту еще неделю, не то быть нам забитыми до смерти.
Среда, 23 января
Скучаю по дому. Позвонил маме, но та сказала, что ей пора бежать. В отчаянии позвонил Вомбату, но та подумала, что я свидетель Иеговы, назвалась еврейкой и завопила: «Иом-кипур! Иом-кипур!» — а потом повесила трубку.
Сегодня было первое занятие клуба приключений с тренером команды регбистов мистером Холлом. Он поведал о том, что ждет нас в следующих двух семестрах. Это спуск со скалы на веревке, скалолазание, уроки выживания, приготовления пищи в условиях дикой природы и курс первой медицинской помощи. А во втором семестре мы отправимся в трехдневный приключенческий поход без присмотра учителей! Бешеный Пес счастлив, что в кои-то веки сможет получить высший балл хотя бы по одному предмету.
14.30. Прослушивание в хор. Меня выбрали главой секции мальков (сопрано). Плохо то, что мне не нужно ничего делать, только сидеть в конце ряда. А самое унизительное, что я теперь единственный второкурсник среди мальков и единственный член Безумной Восьмерки, поющий в хоре. (Жиртрест тоже пришел на прослушивание, но его снова не взяли. Он так расстроился, что Джулиан пообещал поставить его в резерв на случай, если кто-нибудь из теноров откинет копыта.)
21.45. Рэмбо держал Верна, а Бешеный Пес тем временем отрезал Картошке второе ухо. Бедняга Верн обезумел от горя, разрыдался и полночи пытался примотать ухо на место рыболовной леской. Мне было его не жалко, потому что я слишком скучал по дому.
Снилось, что прощаюсь с Русалкой на вокзале. (Надеюсь, это не означает, что она меня бросит.)
Четверг, 24 января
06.30. РУСАЛКА ПОЗВОНИЛА!!! Только я начал думать, что между нами все кончено, как она позвонила и сказала, что любит меня и просто была занята. Оказывается, друзья записали ее на конкурс «Юная Мисс Дурбан», но она еще не решила, будет ли участвовать. Ей понравилось мое письмо про злоключения Шорта в Законе, и она пообещала ответить мне на днях.
Поговорив с моей Русалкой, я почувствовал себя намного счастливее и перестал скучать. Рэмбо говорит, что нельзя так зависеть от бабы. Я кивнул, хотя не совсем понял, что он имеет в виду.
14.30. Плохая новость: моя подача из плохой превратилась в просто кошмарную. Я умудрился бросить мяч, который отскочил от земли трижды, прежде чем попасть к отбивающему. (Саймон выбил его аж за железнодорожные пути.) Видимо, моя уверенность в себе куда-то делась, потому что каждый раз, когда я бегу подавать, мне почему-то становится стыдно за себя. (Не помогает и то, что после каждой моей подачи Бешеный Пес выкрикивает: «Ослиная какашка!») После десятого позорного мяча за тренировку Папаша отвел меня в сторонку на пару слов. Я попытался пробить его на жалость и сказал, что в последнее время сам не свой. Папаша пристально поглядел на меня поверх очков и ответил: «А чей же ты тогда?» Расхохотавшись, он сказал, что я превращаюсь в размазню. Я в ярости помчался на свое место, чтобы доказать, что он неправ, но следующий же мой мяч опять выбили за линию поля.
Пятница, 25 января
11.00. Попал в сборную на завтрашний матч против колледжа Вествуд. Ненавижу каждый раз по пятницам плестись в столовую и просматривать списки — что, если меня не включили? Рэмбо бы мне этого никогда не простил.
