Так что либо он использовал свои вампирские штучки, чтобы скрыться в темноте, либо находился в одном из ответвлений пещеры.
Риган некоторое время колебалась.
Гордость говорила ей, что ничто не удерживает ее в этой пещере. Она может выйти через главный вход и продолжить поиски Каллигана. Или, если она действительно умна, запрыгнуть в ближайший автобус и просто исчезнуть.
Ни бесов, ни оборотней, ни раздражающе роскошных вампиров…
Гордость, однако, не имела никакого влияния на ее ноги. Вместо того чтобы вести ее прочь из пещеры, они направились к проему в глубине.
Пригнув голову, чтобы не удариться о низкий свод, Риган проскользнула в узкое пространство, где оказалась естественная чаша с водой. Выпрямляясь, она была готова увидеть Ягра. Чего она не ожидала, так это обнаружить его совершенно обнаженным, когда он встал из мелкой воды, отбрасывая волосы за массивные плечи.
Мир остановился.
Господи. Она уже смирилась с тем, что он великолепный экземпляр. Роскошная грива золотых волос. Гордая, мужественная красота черт. Непреклонный разум в голубых как лед глазах.
Но без одежды он был… потрясающим.
Завороженная совершенством его тела, Риган не сразу сфокусировала свой жадный взгляд настолько, чтобы осознать: его белая гладкая кожа жестоко иссечена множеством пересекающихся шрамов, которые шли от груди к паху.
Потрясенная и болью, сжавшей ее сердце, и видом его ужасных ран, Риган медленно подняла глаза и наткнулась на его ледяной взгляд.
Как всегда, выражение его лица было непроницаемо, но Риган не обманывалась. Ягр должен был почувствовать момент, когда она очнулась. И легко мог прикрыться до того, как она наткнется на него.
Вампиры отнюдь не скромники, но они не выносят недостатков. Для такого демона шрамы — источник унижения.
Так почему же Ягр открыл их ей?
И почему сейчас?
Стараясь упорядочить путающиеся мысли, Риган заставила себя выдохнуть и перевела взгляд на рябь на воде.
— Разве ты не должен был повесить какую-то табличку, если собирался мыться в общей пещере?
Раздался шорох, и, бросив косой взгляд, Риган увидела, как Ягр натянул вытертые джинсы, застегнул молнию, но оставил пуговицу незастегнутой.
Ух ты.
У нее пересохло во рту. И это не имело никакого отношения к его шрамам.
Неужели у всех мужчин такие большие… мужские части?
И разве они обязательно должны заставлять женщину дышать как гончую во время течки?
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Ягр, приближаясь крадучись, пока не встал прямо перед ней.
— Головная боль, сухость во рту, на волосок от ада. — С усилием Риган подняла голову, чтобы встретиться с его настороженным взглядом. — Надолго я вырубилась?
— Ты потеряла день.
Ее охватило отчаяние. При таких условиях она выследит Каллигана только к пенсии.
— Дерьмо, я помню, как выскочила из того фургона и нападение пса… а потом пустота.
— Смертная. — Его тон был холодным, отрывистым. — Ведьма поразила тебя заклинанием.
— Сука. Она мертва?
— Нет. Тебе удалось ранить пса, но они оба сбежали.
Риган поморщилась. Ей не нужно было спрашивать, почему Ягр решил отнести ее в безопасное место, вместо того чтобы убить пса и ведьму.
Эта мысль должна была разъярить ее. Она не нуждается в его защите. И совершенно точно не просила об этом.
Но она не разъярилась.
Она была глупо довольна. Как будто ей хотелось, чтобы кто-то заботился о ее благополучии.
«Опасно, Риган. Очень, очень опасно».
Так же опасно, как пробежать руками по покрытой шрамами коже, доказав, что они ничуть не уменьшили его потрясающую красоту.
Язык Риган коснулся пересохших губ, когда она вдруг осознала, что смотрит на эту широкую восхитительную грудь слишком долго. Вернувшись взглядом к его глазам, она почувствовала, как ее щеки заливает румянец.
— Мне… интересно, что делать ведьме в стае псов…
— Нет, — грубо прервал ее, подходя так близко, что она была вынуждена вскинуть голову.
—Что?
— Это не то, что тебе интересно. Не так ли? — Его голос звучал холодно, отстраненно. — Если хочешь знать, просто спроси.
Вздрогнув от удивления, Риган вдруг поняла, что Ягр ошибочно принял ее поглощенность его шрамами за примитивное любопытство.
Разумеется, любопытство казалось куда более разумным, когда она была одна в пещере с полуголым вампиром, чем ее внезапное желание облизать его е головы до ног.
— Я не знала, что у вампиров могут оставаться шрамы, — пробормотала она самый очевидный вопрос.
— Это не естественный процесс. — Глаза Ягра потемнели от ярости. — Требуются особые усилия и извращенная настойчивость, чтобы постоянно портить кожу вампира. Это определенно не для слабонервных.
— Зачем кому-то… — Ее рука поднялась, чтобы прижаться к сердцу. — О Боже, тебя пытали!
— Пытали, а потом морили голодом, чтобы мое тело не смогло исцелиться.
— Как долго?
— Три столетия.
Сердце Риган сжалось от ужаса и сочувствия. Триста лет бесконечной пытки? Как же он выжил? И, что еще важнее, как ему удалось сохранить рассудок?
Господи, она даже не могла представить себе силу, которая для этого потребовалась.
И она еще ворчала на него за то, что он то горячий, то холодный?
Да он должен был стать буйно помешанным.
— Это был демон? — хрипло спросила Риган.
Губы Ягра изогнулись в печальной улыбке.
— Вампир.
— Черт возьми!— Риган медленно покачала головой. — Так, значит, слухи — это правда.
— Какие слухи?
— Каллиган становился дерганым, как уж на сковородке, всякий раз, когда ему приходилось обращаться к местному вампирскому клану и платить дань за то, что занимается бизнесом на их территории. — Ее взгляд пробежал по толстым шрамам. — Он говорил, что вампиры — это злобные животные, которые убьют любого, даже друг друга.
Ягр пожал плечами, и Риган подумала, что лучше бы он этого не делал. Движение литых мускулов под этой цвета слоновой кости кожей вызывало у нее головокружение и странное сжатие в животе.
— Любое существо может быть злобным, особенно оборотни, но вампиры обладают особенно изощренным талантом к ужасу и боли.
От подтекста в его холодных словах ее взгляд метнулся вверх.
— Они истязали тебя ради забавы?
— Несомненно, слушание моих криков развлекало моих мучителей, но меня истязали из мести.
