Аня принялась сыпать в чашку растворимый кофе, Лиза
стрельнула глазами.
– А вам очень надо?
– Не старайся, Лизка, – заверещала Аня, – он небось женат.
– При чем тут это? – обозлилась Лиза. – Просто я хочу помочь
хорошему человеку.
– Понятненько, – фыркнула Аня и, прихватив с собой чашку,
ушла.
– Вот шалава, – сердито сказала Лиза, – в голове одна
ерунда. А вы женаты?
– Пока нет.
– Что же так?
– Не нашел ту, с которой хочется провести старость, – честно
ответил я.
Лиза хихикнула:
– Ну, вам до пенсии далеко. Ладно, посидите тут пару
минуток.
Напевая, она ушла, а я вытащил сигареты. На подоконнике
стоит пустая стеклянная банка, на дне которой лежат два скрюченных бычка,
значит, здесь разрешено курить. Не успел табак превратиться в пепел, как Лиза
пришла назад и сунула мне листок.
– Держите, – сказала она, – Вероника через дорогу живет.
Знаю я ее дом, высокая такая башня, с зелеными балконами.
– Телефона нет?
– Не-а.
– Жаль.
– Да зачем он вам? Так идите, через полминуты на месте
окажетесь.
– Неудобно без звонка.
– Глупости.
– Может, ее дома нет.
– Куда ж ей деваться? – засмеялась Лиза. – Небось распашонки
гладит, с двух сторон, как положено. Она серьезная девушка, или такой казалась,
пока у нас лежала.
Лиза была права. Не успел мой палец нажать на кнопку звонка,
как из-за двери донеслось:
– Кто там?
– Мне нужна Вероника Смыслова, – ответил я.
Послышалось глухое бряканье, приоткрылась щель, и в нее
высунулась растрепанная темноволосая голова.
– А вы кто?
– Иван Павлович Подушкин, – улыбнулся я, – не бойтесь.
– Чего бояться-то, брать у меня все равно нечего, – девица
надула пухлые губки, – ни денег, ни брюликов.
– А девичья честь? – не слишком удачно, в абсолютно
несвойственной мне манере пошутил я.
– Эка ценность, – хмыкнула она, – ее уже давно на куски
изодрали. Проходите, Ника ребенка купает.
Я втиснулся в крохотную прихожую и, чтобы не стукнуться
головой о люстру, сгорбился.
– В комнату топайте, – велела худая, совершенно прозрачная
девушка, одетая в рваные джинсы и застиранную футболку.
Я поспешил на зов и очутился в конуре, где царил ужасающий
беспорядок и просто кричала нищета.
– Садитесь, – моя спутница кивнула на продавленный,
засаленный диван, заваленный вещами, – простыни только в сторону сдвиньте, они
чистые, ща гладить начнем. Нет, лично я погожу пока размножаться, одни хлопоты.
Этот младенец целыми днями писает и какает, еще ест. Пожрет, и снова писать да
какать. Просто офигеть! Вон сколько белья уделал.
– Если купить памперсы, – решил я показать свою
осведомленность, – то количество грязных простынок резко уменьшится.
– Скажете тоже, – скривилась девушка, потом, поплевав на
утюг, принялась за глажку, – памперсы! Они не для нас, это для богатых
примочка. Чем больше денег, тем проще жить. А нам стирать и гладить.
В комнату вошла еще одна худенькая до прозрачности девица, в
руках у нее был кряхтящий кулек.
– Ты с кем разговариваешь, Зоя? – спросила она.
– К тебе гость, – кивнула та, – вот сидит.
Ника подошла к дивану.
– Вы ко мне?
– Да, здравствуйте, извините за поздний визит и за то, что
заявился без приглашения.
– Ничего, – устало отмахнулась Ника, – вы по объявлению?
Пусть вас малыш не смущает, с ним Зойка на время кормления посидит. Я буду
приходить, когда вам надо, молоко у меня хорошее, справка из лаборатории
имеется, сама я здорова, могу анализы показать. Если возьмете меня в кормилицы,
то с вас еда, хорошая. Сами понимаете, иначе ваш ребенок витаминов не получит
и…
– Простите, я не успел представиться до конца, – прервал я
Нику и вытащил удостоверение.
Молодая мать села на стул, в ее глазах появилось откровенное
отчаяние.
– Думала, вы кормилицу нанять хотите.
Мне стало жаль девочку, похоже, она голодает.
– Так что вам надо? – грубо спросила Зоя.
Я вынул газету.
– Ника, вам известен этот человек?
Вероника мельком взглянула на снимок и покраснела.
– Нет.
– Вы уверены?
– Да.
– Может, еще посмотрите?
– Зачем? Он мне незнаком!
Зоя выхватила из моих рук листок.
– Ну-ка… да, я тоже никогда его не встречала!
Я искоса наблюдал за девочками. Зоя явно не играла, она и
впрямь только что увидела мужчину, а вот Ника…
– Очень прошу, – взмолился я, – если знаете, скажите, где
искать этого человека.
Зоя вздернула брови:
– Вы того, да? С уехавшей крышей? Сказано же: никогда его не
встречали!
Я вынул портмоне, достал оттуда сто долларов и положил на
стол, около утюга.
– Хозяйка агентства «Ниро» готова заплатить за сведения об
этом мужчине.
Зоя постучала себя указательным пальцем по лбу.
– Ваще, блин!
Ника закусила нижнюю губу.
Я тронул молодую мать за плечо:
– Так как?
– Зойка, выйди, – велела Ника.
– Вот оно что! – подскочила Зоя. – Значит, как помогать…
Ника опустила голову:
– Отвали, бога ради, потом все тебе расскажу.
В ее голосе звучало такое отчаяние, что Зоя осеклась, а
затем растерянно протянула:
– Ну ладно, мне нетрудно на кухне утюг потолкать.
