– Настя до сих пор работает?
– Нет, – помотала головой Римма, – Настьку уволили. Я с ней
не дружу, так только, здороваюсь.
– И не осудили? – недоумевал я.
Римма хмыкнула:
– Вроде нет.
– Скажите, Римма, а что вам Вета рассказывала о Павле? –
поинтересовался я.
– Ну… говорила, что скоро выйдет замуж. Хвасталась очень,
богатый мужик попался, кучу всего имеет: и машину, и квартиру, и дачу. Ветка-то
нищая была, у нее мать вечно пьяная, отца нет, голодная ходила, оборванная…
– Зачем ты врешь, – раздался чей-то голос.
Я вышел из машины и обнаружил около багажника невысокого
кряжистого парнишку в сильно потертых джинсах.
– Че вру? – вскинулась Римма.
– Все брешешь, – ринулся в атаку парень, – Ветка вовсе не
такая была.
– Дурак ты, Юрка, – с жалостью проговорила Римма, – за нос
тебя водили, фигу показывали…
– Вета никогда не ходила голодная, она в кафе работала, –
гнул свою линию юноша, – их там кормили.
– Так не в смысле еды, – уточнила Римма, – а так, по жизни,
скажешь, у нее мать не квасила?
– Вета тут ни при чем, – напрягся Юра, – дочь за родителей
не ответчица.
– Ты по ней просто сох, – подвела черту Римма, – вечно
следом таскался, сумочку носил. Только Ветке на тебя плевать было, она только
потешалась да хихикала. Замуж за богатого хотела. За этого Павла, хоть он и
старый козел. Ветка под себя лапой гребла. За фигом ты ей, с дырками в кармане,
сдался?
Юра сжал кулаки и кинулся на Римму. Противная девица, только
что специально доводившая парня до взрыва, взвизгнула и ринулась было прочь, но
юноша оказался проворнее ее. Он ухватил Римму за футболку, заломил ей руки
назад и начал тыкать лицом в капот моих «Жигулей», приговаривая:
– Ну и… ты…, ну и…!
Я попытался пресечь расправу:
– Немедленно остановитесь!
– Не мешай, – пропыхтел Юра, – сейчас урою падлу!
– С дамами нельзя так обращаться.
На секунду Юра замер, потом с еще большим остервенением начал
колотить девушку головой о капот. Изо рта молодого человека полилась речь, в
которой не было ни одного цензурного слова.
– Ты помнешь машину, и придется оплачивать ремонт, –
выдвинул я более понятный этому джентльмену аргумент.
Юра замер, Римма ловко вывернулась из его рук и, отбежав
подальше, завопила:
– Кретин! Идиот! И чего выслеживал! Она тебе даже палец не
протянула, а со стариком трахалась, трахалась, трахалась, вся истаскалась!
Э-э-э…
Высунув язык, Римма принялась подпрыгивать и кривляться.
Юра, снова сжав кулаки, шагнул было вперед, но я быстро схватил его за плечи.
– Стой, не связывайся с Риммой, она специально тебя на драку
вызывает.
Парень покорно кивнул:
– Да, верно, обидно ей.
– Почему?
– Римка глазки мне давно строит, в кино зовет, только не
нравится она мне, грубая очень и со всем двором перепихнуться успела. А я
брезгливый, мне сорок пятым быть совсем неохота. Остальные посмеиваются,
говорят: чего не взять, если само в руки плывет, но меня от таких, как Римка,
блевать тянет.
– Ты вовсе не одинок, я сам бы ни за какие коврижки не
согласился иметь дело с подобной особой, – кивнул я.
Юра молча окинул меня взглядом.
– Уж и не знаю, следует ли мне радоваться оттого, что на вас
похож, – протянул он.
– Ты правда следил за Ветой? – Я решил не обращать внимания
на его хамство.
Юра кивнул:
– Да.
– Видел Павла?
– Угу.
– Послушай, нам надо поговорить, – обрадовался я, – но
только не в этом дворе! Садись в машину, тут есть где-нибудь кафе?
– Не о чем нам толковать, – мрачно ответил Юра и отвернулся
от меня, – да и времени нет. Меня у метро ждут.
– Могу подвезти.
– Здесь рядом, через двор, – сообщил парень, – Ветку-то
никакой болтовней не вернешь. Знал бы, что она беременна, предложил бы
расписаться, какая разница, от кого ребенок.
– Ты ее любил? – тихо спросил я.
Юра помрачнел еще больше:
– Теперь неважно, прощайте.
– Постой секунду.
– Ну что еще?
– Павел, мужчина, с которым жила Вета, очень непорядочный
человек, он подозревается в убийстве. Кстати, извини, я не представился.
Юра молча изучил мое удостоверение.
– От меня чего хотите? – буркнул он наконец.
– Ты видел, где Павел живет?
– Предположим.
– Скажи его адрес.
– Не хочу, потом по судам затаскаете.
– Я частный детектив, никому не разглашу твоего имени.
– Однофигственно, кто вы. Дела иметь ни с кем не желаю, –
твердо заявил Юра и пошел прочь.
– Сильно же ты любил Вету, если позволяешь человеку,
загнавшему ее в могилу, спокойно разгуливать безнаказанным! – воскликнул я.
Юра обернулся:
– Он-то чем виноват?
– Будь другом, давай поговорим, – взмолился я.
Юра посмотрел на тротуар, потом присел, завязал шнурок на
кроссовке и неожиданно согласился:
– Будь по-вашему, у метро кафешка есть.
В небольшом павильончике оказалось пусто.
– Коктейль «Москвич», – велел Юра.
Девушка за стойкой понимающе кивнула и посмотрела на меня.
– А вам?
– Эспрессо.
– У нас растворимый.
«Однофигственно», – чуть было не ответил я, но вовремя
поймал себя за язык. Вращаясь в силу необходимости в чуждой среде, не следует с
ней ассимилироваться.
– Спасибо, выпью любой, – кивнул я.
