– Не строили вы ничего, – буркнул вдруг Донгар. – А если и строили, так неправильно, однако. Рушили больше. Сами на жриц нехорошее говорите, а сами моему паулю чэк-най устроили. Вэс разбудили – нужны они вам были, спали себе и спали! А мэнквы сколько людей поели, а черная албасы, а…
– Ты прав, ты прав! – не давая ему договорить, торопливо перебил Советник. – Мы действительно многое делали… неправильно. – Последнее слово он выдавил из себя, как будто оно застревало в горле. Он встал и в волнении заходил у самого обрыва над бездной. Остановился, поглядел вниз. – Сначала мы просто копировали Храм. Мы думали, эти три девушки… – он кивнул на качающихся на трубках с черной водой тварей. – Если мы введем в их жилы черную воду, они станут первыми жрицами Рыжего огня. А получилось… вот… – Рот его исказился брезгливой гримасой.
– Совершенно неожиданный результат. Все ведь было просчитано… – забормотал всеми забытый человечек и смолк, горестно нахохлившись.
– Тогда мы решили, что Алый огонь – для мужчин, – продолжил Советник, и в голосе его зазвучала гордость – похоже, он верил в это и сейчас. – С Содани у нас и впрямь получилось лучше. Он хотя бы остался похож на человека…
– Не заметил я, – нахально влез Хадамаха и был удостоен яростного взгляда Содани и тихого смешка Богдапки у себя за спиной.
– Но в человеческом облике его запасов Рыжего огня хватает только для игры в мяч. Стоит ему набрать чуть побольше… вы сами видели, во что он превращается. – Содани удостоился еще одной брезгливой гримасы, от которой он сразу стушевался, засмущался и почему-то кинул бешеный взгляд на Хадамаху.
Мальчишка лишь покорно вздохнул. Видно, есть в нем самом что-то такое, что все – от собственной бабушки до злейших врагов – склонны винить именно его в своих проблемах.
– Сперва мы тянули Рыжий огонь совсем по чуть-чуть, – продолжал Советник. – Но после первой же попытки заполнить Огнехранилища начались чэк-наи…
– Почему не прекратили? – появляющимся у него иногда строгим наставническим тоном спросил Донгар.
В глазах Советника лишь на миг блеснул гнев, но он остался спокойным и доброжелательным.
– А вы бы прекратили? – глядя попеременно то на Донгара, то на Хакмара, задушевно спросил он.
– Да! Нет! – выпалили те одновременно. Черный кузнец смущенно покосился на черного шамана и пробормотал: – Эксперимент… всегда до конца доводить нужно…
– Люди… – так же пробормотал в ответ шаман.
– Разве я плохого людям хочу? Только хорошего! – отчеканил Советник. – Все, что я делаю, – это ведь не для меня, а для людей, для их блага! Сами подумайте, я – Советник. У меня и так все есть! Я только хочу, чтоб жизнь на Сивире стала лучше!
– Вы точно моя бабушка, – неожиданно сказал Хадамаха. – Она тоже – кого угодно со свету сживет… для его же блага.
– Твоя бабушка – это, случаем, не та старушка, что мужа своего покойного требовала? – с неожиданным интересом спросил Советник.
– Она самая! – подтвердил Хадамаха.
Лицо Советника стало обиженным. Хадамаха даже погордился немного – с такой бабушкой, как у него, самых больших начальников Сивира достать можно!
– Она тоже, как вы, считает, что хороший человек – это она. А не тот, кто совершает хорошие поступки, – добавил он. Этот разговор ему был уже не интересен, слишком четко он понимал, что Советник и в другом похож на бабушку – не слушает никого, кроме себя. – Только она своими «хорошими» делами разве что семейство достает, а вы… Сперва те три девчонки были… – он тоже кивнул в сторону обрыва, но посмотреть вниз так и не решился. – Ну Содани-то не жалко…
– Он сам согласился! – вскинулся Советник.
– А беженцы – пятьдесят один человек, с детьми, – сами? – вздохнул Хадамаха. – А эти две? – он ткнул в привязанных жриц.
– Одну я не знаю, а вторую, толстую, – тоже не жалко, – вдруг влезла Аякчан. – Правда-правда, – поймав устремленные со всех сторон взгляды, закивала девчонка.
– А тех, кого чэк-наи пожгли и мэнквы поели, – для их же блага?
– Теперь с нами Черные – и ничего такого больше не будет! – вскричал Советник. – Черная вода – кровь земли, – тихо добавил он. – Черные справлялись с черной водой и Рыжим огнем потому, что все они вели свой род от Калтащ-эквы.
Донгар и Хакмар переглянулись.
– Калтащ – прародительница нашего рода Мось, – пробормотал шаман.
– Умай – жена Урал-батыра, – кивнул кузнец.
Хадамаха почувствовал, что приходит в ярость. Не интересно ему, с кем она раньше встречалась! И вообще, это было давно! Десять тысяч Дней назад – или около того.
– Вам не надо переливать черную воду – она и так течет в ваших жилах, – еще тише добавил Советник. – Я знаю, что вы оба родились тринадцать Дней назад, когда мы только создавали наш Храм Рыжего огня, – думаете, это случайно? Место черного шамана и кузнеца здесь! Ты знаешь, что это Озеро нашел твой отец? – пристально глядя на Донгара, спросил Советник.
Мальчишка неловко переступил с ноги на ногу.
– Он хочет тебя видеть…
– Мой отец… хочет? – хрипло переспросил Черный, и голос у него вдруг стал тоненький и жалобный, как у совсем маленького. – Он же… меня не знает совсем, однако…
– Но очень хочет узнать, – положив руку ему на плечо, проникновенно сказал Советник. – А ты… – он обернулся к Хакмару. – Ты сможешь вернуться в род.
– Я не собираюсь возвращаться, – отворачиваясь, глухо ответил Хакмар. – Они меня предали.
– Разве у них был выбор? – печально откликнулся Советник. – Но теперь, когда не станет жриц…
– А куда они, однако, денутся, господин Советник? – наивно спросил Донгар.
Глаза Советника блеснули торжеством:
– Ее Снежность собирается еще до Рассвета посетить Сюр-гуд. Небо сереет – Рассвет уже близко, – пророкотал он. – Думаю, она никак не ожидает наткнуться тут на Рыжий огонь.
– Про чэк-наи-то слыхала, однако… – озадаченно пробормотал Донгар – и вдруг до него дошло. – Вы что же это… убить ее собираетесь? – голос у него дрогнул.
– Я не буду говорить, что она этого не заслуживает, – не обращая внимания на протестующие возгласы Донгара, влез Хакмар. – Но после этого остальные жрицы вам такого Жару зададут – костей не соберете! Потому как поплавятся кости-то…
– Сами обожгутся, – сквозь зубы процедил Советник.
– Вы что, не понимаете? – очень спокойно поинтересовался Хадамаха. – Войну он развязать хочет – Рыжий огонь против Голубого. А вы у него вроде главного оружия.
– Так это же… – Донгар аж рот приоткрыл, – Огонь… Волны Огня… – Глаза его стали отсутствующими, а пальцы почти неслышно прошлись по коже бубна.
И Хадамаха вдруг увидел. Шеренги затянутых в черную кожу мальчишек – таких, как Хакмар. На выжженной равнине. Трам-трам-трам-па-ра-рам – доносился издалека ритмичный рокот. Шеренги качнулись и слитно, будто один человек, пришли в движение. Сливая тысячи ударов в один, подошвы сапог ударяли в твердь, поднимая призрачные облачка серого пепла. Мальчишки потянули из ножен мечи – и сверкающие лезвия окутались пылающим ореолом Алого огня. И тогда густой слой облаков над выжженной равниной разошелся – и сверху ринулись жрицы. Боевые шары Голубого огня ударили в пылающие Алым мечи. И стена двуцветного Пламени взметнулась, закрывая небо и землю.
