– Теперь им конец, – печально произнес
Бельгарат. – Слоны входят в ущелье.
– Мне жаль слонов, – сказал Дарник. – Они
ведь подневольные существа. Неужели на них обрушат огонь?
– Разумеется, – спокойно отозвался Закет. –
Огонь – единственное, чего боятся слоны. Они в панике побегут из ущелья.
– Прямиком на даршивцев, – добавил Шелк таким
голосом, словно его вот-вот стошнит. – Сегодня Нахаз вдоволь нахлебается
крови.
– Неужели мы должны на это смотреть? – спросил
Дарник.
– Мы должны дождаться начала битвы, – ответил
Бельгарат.
– Пожалуй, я отойду назад и подожду вместе с
Пол, – промолвил кузнец, отходя от обрыва вместе с безмолвным Тофом.
– Он очень мягкий человек, не так ли? – заметил
Закет.
– Обычно да, – ответил Гарион. – Но в случае
необходимости он делает все, что нужно.
– Помнишь, как Дарник загнал того мурга в зыбучие
пески, – содрогнувшись, сказал Шелк, – и наблюдал, как бедняга тонет?
– Теперь уже недолго, – напряженно произнес
Бельгарат. – Последние слоны только что вошли в ущелье.
Гарион внезапно ощутил озноб.
Через несколько минут, хотя происходящее находилось более
чем в лиге от них, они услышали оглушительный грохот. Солдаты Урвона начали
сбрасывать тяжелые валуны на приближающихся слонов. Издалека слабо доносились
вопли несчастных животных. Затем в ущелье появились языки пламени и клубы дыма
– свирепые карандийцы бросали в беспомощных слонов горящие кусты.
– Думаю, я видел достаточно, – сказал Сади,
поднимаясь и отходя назад.
Оставшиеся в живых слоны, с высоты походившие на муравьев,
повернулись и в панике побежали из ущелья. К реву животных внезапно
присоединились людские вопли – слоны топтали даршивских солдат.
Бельдин приземлился на валун, откуда он недавно взлетел.
– Смотрите! – воскликнул Шелк. – Что это
такое там, у входа в ущелье? Казалось, воздух в этом месте переливается всеми
цветами радуги, перемежающимися огненными вспышками. Но вскоре сияние
превратилось в чудовище из ночного кошмара.
Шелк громко выругался.
– Эта штука размером с целый сарай!
«Штука» и впрямь выглядела устрашающе. У нее было не менее
дюжины змееобразных рук, извивающихся в воздухе, три сверкающих глаза и широкая
пасть с огромными клыками. Она возвышалась над слонами, презрительно
расшвыривая их в разные стороны гигантскими когтистыми лапами. Затем она
исполинскими шагами направилась в ущелье, равнодушно двигаясь сквозь пламя и
обращая на отскакивающие от ее плеч валуны не больше внимания, чем если бы это
были снежинки.
– Что это такое? – дрожащим голосом спросил Закет.
– Это Морджа, – ответил Бельгарат. – Я видел
его раньше, в Мориндленде, а такую рожу забыть невозможно.
Демон в ущелье хватал карандийцев целыми пачками и с
чудовищной силой швырял их на окружающие скалы.
– По-моему, исход битвы предрешен, – заметил
Шелк. – Как вы смотрите на то, чтобы немедленно удалиться?
Повелитель демонов Морджа поднял свое безобразное рыло и
прогремел что-то на языке, слишком жутком для людского понимания.
– Стой на месте! – приказал Бельгарат, хватая
Шелка за руку. – Игра еще не кончена. Это был вызов, и Нахаз не сможет его
не принять.
В воздухе над каменными стенами ущелья появилось еще одно
радужное сияние, в центре которого возникло второе чудовище. Гарион не мог
видеть его лица, чему он был искренне рад, но из широченных плеч монстра росли
такие же змееподобные руки.
– Ты осмеливаешься бросать мне вызов, Морджа? –
послышался рев, от которого задрожали горы.
– Я не боюсь тебя, Нахаз! – отозвался
Морджа. – Наша вражда длится тысячу тысяч лет. Давай покончим с ней. Я
сообщу о твоей гибели Властелину преисподней и захвачу с собой твою голову в
качестве доказательства.
– Мою голову? – жутко захохотал Нахаз. – Что
ж, подойди и возьми ее, если сможешь!
– И ты вручишь камень власти безумному апостолу
Торака? – усмехнулся Морджа.
– Пребывание в Мориндиме лишило тебя ума, Морджа.
Камень власти будет моим, и я буду править этими муравьями, которые ползают по
земле. Я стану их подкармливать, как коров, и пожирать, когда почувствую голод.
– Как ты сможешь пожирать их, Нахаз, не имея головы?
Это я буду править ими, ибо камень власти окажется в моих руках.
– Это мы скоро узнаем, Морджа. Подойди, и мы поборемся
за голову и за камень, которого жаждем. – Внезапно Нахаз повернулся и стал
обшаривать злобным взглядом вершину утеса, где прятались Гарион и его друзья.
Из кривой пасти демона вырвалось шипение. – Дитя Света! – взревел
он. – Слава Властелину преисподней, который привел его ко мне! Я разорву
его пополам и заберу камень, который он носит. Ты обречен, Морджа! Камень в
моей руке будет означать твою гибель! – С невероятной скоростью Повелитель
демонов Нахаз вскарабкался на валуны у подножия утеса и вцепился дюжиной
когтистых лап в его каменную поверхность.
– Он взбирается на скалу! – завопил Шелк. –
Надо бежать отсюда!
Повелитель демонов Морджа на несколько секунд ошеломленно
застыл, потом также рванулся вперед и начал лезть на утес.
Гарион поднялся на ноги, глядя сверху на двух жутких
монстров. Со странным спокойствием он вытащил меч и сорвал кожаный чехол с его
рукояти. Шар ярко сверкнул, и голубоватое сияние побежало вверх по клинку.
– Гарион! – воскликнул Закет.
– Им нужен Шар, – мрачно ответил Гарион. –
Так пусть попробуют взять его. Но тут появился Дарник, обнаженный до пояса.
Лицо его было спокойным. В правой руке он держал огромный кузнечный молот,
отливающий голубизной, подобно мечу Гариона.
– Прости, Гарион, – сказал он, – но это мое
дело.
Вместе с ним приблизилась Польгара, на лице которой тоже не
было страха. На ней был голубой плащ, а на лбу поблескивал белоснежный локон.
– Что тут происходит? – осведомился Бельгарат.
– Не вмешивайся, отец, – сказала ему
Польгара. – Происходит то, что должно произойти.
Дарник приблизился к обрыву и посмотрел на карабкающихся
вверх чудовищ.
