Он натянул поводья на вершине холма, остановившись
полюбоваться на восход солнца. Окинув взглядом едва тронутые золотистыми лучами
вершины гор Замада, Эрионд перевел взгляд на зеленеющие вдали поля и леса. Мир
наполняли красота и люди, которых он так любил...
Как мог Алдур решиться покинуть все это? Ведь он был богом,
он отказался принимать людское поклонение и предпочел мирской суете одиночество,
в котором можно было спокойно изучать прекрасный мир, любимый им превыше всего.
А теперь он мог лишь изредка посещать его в образе духа.
Но Алдур принес себя в жертву. Эрионд вздохнул, чувствуя,
что никакая жертва не является невыносимой, если ее приносят во имя любви. Эта
мысль утешила его.
Он вздохнул еще раз и медленно поехал назад к маленькому
озеру и палаткам, в которых спали его спутники.
Глава 2
Этим утром они встали поздно. Волнения минувших недель
утомили даже Гариона. Но, слыша бормотание голосов и звон посуды, которой
гремела Польгара, готовившая завтрак, он понимал, что встать все равно
придется. Стряхнув с себя остатки дремоты, Гарион, стараясь не разбудить
Сенедру, осторожно выскользнул из-под одеяла, коснулся губами ее волос, натянул
тунику, взял сапоги и меч и вышел из палатки.
Польгара в сером дорожном платье возилась у костра, как
обычно тихо напевая во время работы. Рядом негромко беседовали Шелк и
Бельгарат. Шелк по какой-то причине сменил одежду – теперь на нем был
перламутрово-серый камзол, в котором он походил на преуспевающего негоцианта.
Сам Бельгарат по-прежнему носил засаленную, коричневую тунику, залатанные штаны
и непарные сапоги. Дарник и Тоф удили рыбу в прозрачной воде маленького горного
озерца, а Эрионд чистил глянцевую шкуру своего гнедого жеребца. Остальные,
очевидно, еще не встали.
– Мы думали, что ты проспишь весь день, – сказал
Бельгарат, когда Гарион уселся на бревно, чтобы натянуть сапоги.
– Вообще-то я об этом подумывал, – признался
Гарион.
Он встал и посмотрел вокруг. Стволы осин на дальнем берегу
озера покрылись инеем; листья поблескивали золотом. Воздух был сырым и
холодным. Внезапно Гариону захотелось задержаться здесь еще на несколько дней.
Вздохнув, он подошел к костру.
– Зачем этот маскарад? – спросил Гарион у
маленького драснийца с лицом, похожим на крысиную мордочку.
Шелк пожал плечами.
– Мы подъехали к краю, где меня хорошо знают, –
ответил он. – Впрочем, мы могли бы этим воспользоваться. Ты абсолютно
уверен, что следы ведут на юго-восток?
Гарион кивнул.
– Сначала возникла небольшая путаница, но я смог во
всем разобраться.
– Путаница? – переспросил Бельгарат.
– Здесь побывал Сардион, правда, уже давно. Некоторое
время Шар как будто хотел двинуться по его следу. Пришлось с ним серьезно
поговорить. – Гарион перекинул через плечо и застегнул перевязь меча,
потом слегка передвинул ножны. Шар на рукояти сердито поблескивал красным
цветом.
– Почему он сердится? – с любопытством спросил
Шелк.
– Из-за Сардиона, – объяснил Гарион и посмотрел на
сверкающий камень. – Перестань! – строго сказал он.
– Не оскорбляй его чувства, – предупредил
Шелк. – Если он рассердится по-настоящему, у нас могут возникнуть большие
неприятности.
– Что находится на юго-востоке? – спросил
Бельгарат у маленького человечка.
– Воресебо, – ответил Шелк. – Там почти
ничего нет, кроме нескольких торговых путей и шахт в горах. Ближайший морской
порт находится в Панноре. Я высаживался там несколько раз по дороге из
Мельсена.
– Там живут карандийцы?
Шелк кивнул.
– Но они еще более примитивны, чем те, которые живут в
центральных королевствах – если это только возможно.
С утреннего неба кругами спускался синекрылый ястреб,
постепенно увеличиваясь в размерах. Коснувшись когтями земли, он принял облик
Бельдина. Маленький горбатый волшебник бы одет в свое обычное тряпье,
перевязанное ремнем; в его волосах и бороде запутались солома и хворостинки. Он
зябко поежился.
– Ненавижу холод! У меня от него болят крылья.
– Сейчас не так уж холодно, – заметил Шелк.
– А ты поднимись на пару сотен футов. – Бельдин
указал на небо, отвернулся и выплюнул несколько мокрых серых перьев.
– Снова кого-то съел, дядя? – спросила Польгара,
не отвлекаясь от костра.
– Всего лишь легкий завтрак, Пол, – ответил
Бельдин. – Один голубь сегодня проснулся чересчур рано.
– Ты знаешь, что не должен был этого делать. – Она
многозначительно постучала деревянной ложкой по стенке кипящей кастрюли.
Бельдин пожал плечами.
– Мир даже не заметит исчезновения одного голубя.
– Как ты можешь есть их сырыми? – поморщился
Гарион.
– Пришлось привыкнуть. Так и не научился разводить
огонь когтями. – Он посмотрел на Бельгарата. – Нас ждут неприятности.
Поблизости полно дыма и рыщут вооруженные люди.
– Ты смог разобрать, кто они?
– Я поостерегся подлетать слишком близко. В такой
компании всегда найдется парочка скучающих лучников, а я предпочитаю не
получать стрелу в хвостовые перья только потому, что какому-то идиоту
вздумалось показать свое умение.
– А это когда-нибудь случалось? – полюбопытствовал
Шелк.
– Однажды – правда, уже давно. В холодную погоду у меня
до сих пор побаливает бок.
– Ну и как ты тогда поступил?
– Поболтал с лучником и попросил его больше этого не
делать. Когда я улетел, он сломал свой лук о колено. – Бельдин снова
обернулся к Бельгарату. – Вы уверены, что след ведет в ту равнину?
– Шар, во всяком случае, уверен.
– Тогда придется попробовать. – Маленький горбун
оглядел лагерь. – Я думал, вы уже собрали палатки.
– Мне казалось, что надо дать людям выспаться. Мы
преодолели большую часть пути, но кто знает, какие испытания нас еще ждут.
– Ты всегда выбираешь для отдыха такие идиллические
места, Бельгарат, – заметил Бельдин. – По-моему, в душе ты романтик.
Бельгарат пожал плечами.
– У каждого свои недостатки.
– Гарион! – окликнула Польгара.
– Да, тетушка Пол?
