Все оказалось весьма просто. Ночью отряды солдат были заняты
тем, что пытались развести костры и не давать им погаснуть до восхода солнца.
Благодаря этим огненным маякам Гарион и Бельгарат могли определить
местонахождение солдатских лагерей. К счастью, они располагались на некотором
расстоянии от дороги, и путешественники могли оставаться незамеченными.
Поздно ночью Гарион прокрался на вершину холма, чтобы
осмотреть оттуда следующую долину. Внизу в темноте мерцали костры.
– Гарион! – послышался голос Сенедры прямо у него
над ухом. С испуганным воплем он подпрыгнул вверх.
– Пожалуйста, Сенедра, – жалобно взвыл
Гарион, – больше так не делай! Ты так меня напугала, что я едва не
выпрыгнул из шкуры.
– Я просто хотела убедиться, что с тобой все в
порядке, – виновато откликнулась она. – Если я должна носить этот
амулет, то могу им пользоваться.
– Со мной все в порядке, Сенедра, – успокоил ее
Гарион. – Только не пугай меня так. Волки очень нервные животные.
– Дети! – послышался голос Польгары. – Вы
можете поиграть в другое время. Я пытаюсь услышать Дарника, а вы глушите его
своей болтовней.
– Хорошо, тетушка Пол, – отозвался Гарион.
– Я люблю тебя, Гарион, – шепнула на прощанье
Сенедра.
В течение нескольких дней они ехали ночью, а когда небо на
востоке начинало светлеть, искали укрытие, чтобы скоротать день. Все шло
настолько гладко, что в конце концов Гарион стал проявлять беспечность.
Пробираясь сквозь чащу на четвертую ночь, он случайно наступил на сухую ветку.
– Кто там?
Голос донесся с подветренной стороны, поэтому ноздри Гариона
не учуяли солдатский запах. С треском ломая ветки, человек с копьем в руке
шагнул в заросли кустарника. Сердясь больше на самого себя, чем на неуклюжего
часового, Гарион оттолкнул копье, встал на задние лапы и вонзил когти передних
лап в плечи бедняги, издавая при этом свирепое рычание.
Глаза солдата едва не вылезли из орбит, когда страшные клыки
Гариона щелкнули в нескольких дюймах от его лица. Он бросился бежать с дикими
воплями, а Гарион выбрался и виновато затрусил прочь.
– Что случилось? – послышался голос Польгары.
– Ничего особенного, – ответил Гарион, все еще
ощущая жгучий стыд. – Скажи Дарнику и остальным, чтобы держались западнее.
Близко к дороге расположился отряд солдат.
Следующей ночью, уже почти на рассвете, ноздри Гариона защекотал
запах жареного бекона. Он крался в высокой траве, но прежде чем смог увидеть,
кто готовит еду, столкнулся со своим дедом.
– Кто там? – осведомился он по-волчьи.
– Пара сотен солдат, – ответил Бельгарат, – и
целое стадо вьючных мулов.
– Они прямо на дороге, верно?
– Не думаю, что возникнут проблемы. Я слышал их
разговор. Вроде бы они работают на Шелка.
– У Шелка есть собственная армия? – недоверчиво
спросил Гарион.
– Выходит, что да. Хорошо бы у этого маленького воришки
не было от меня секретов.
Гарион почувствовал, как поток мыслей старика обратился в
другую сторону.
– Пол, скажи Дарнику, чтобы прислал сюда Шелка. –
Он снова посмотрел на Гариона. – Давай вернемся на дорогу. Я хочу немного
поболтать с честью и совестью Драснии.
Выйдя на дорогу, они приняли человеческое обличье и
преградили путь Шелку. «Бельгарат, – подумал Гарион, – проявляет
удивительную сдержанность».
– Впереди большая группа солдат в голубых
туниках, – спокойно заговорил Бельгарат. – Ты случайно не знаешь, кто
они?
– Что они здесь делают? – озадаченно нахмурился
Шелк. – Им ведь было велено избегать мест, где происходят столкновения.
– Может, они тебя не расслышали? – голосом, полным
сарказма, осведомился Бельгарат.
– Это постоянный приказ. Придется мне побеседовать с
капитаном.
– У тебя имеется личная армия? – спросил у
маленького человечка Гарион.
– Я бы не назвал это армией. Просто мы с Ярблеком
поручили нескольким наемникам охранять наши караваны – вот и все.
– А это не слишком дорого?
– Не так дорого, как терять сами караваны. Дорожные
грабежи – основной промысел в Каранде. Мне надо поговорить с ними.
– А почему не нам всем?
– Потому что тебе это все не слишком нравится,
почтеннейший.
– Не мели вздор, Шелк! Пять ночей я крался в мокрой
траве! У меня заусенцы в шерсти и колтуны в хвосте, которые придется
распутывать целую неделю, а ты, оказывается, все это время имел под боком
вооруженный эскорт!
– Я не знал, что они здесь, Бельгарат! – стал
оправдываться Шелк. – Им нечего было тут делать.
Бельгарат отошел, бормоча ругательства.
Погонщики мулов в лагере начали развьючивать животных, когда
Шелк, Бельгарат и Гарион подъехали к ним верхом. Крепыш с изрытым оспой лицом
двинулся им навстречу и отдал честь.
– Ваше высочество, – обратился он к Шелку, –
мы не знали, что вы в этой части Маллореи.
– Я двигался кружным путем, – ответил Шелк. –
Не возражаете, если мы присоединимся к вам, капитан Ракос?
– Конечно, ваше высочество.
– Остальные из нашей группы скоро подойдут, –
продолжал Шелк. – Что у нас сегодня на завтрак?
– Бекон, яичница, отбивные, горячий хлеб, варенье – все
как всегда, ваше высочество. Ваше высочество хотели бы произвести инспекцию?
Шелк скорчил гримасу и вздохнул.
– Полагаю, солдаты этого ожидают?
– Это поднимет моральный дух, ваше высочество, –
заверил его Ракос. – Солдат, не подвергшийся инспекции, начинает
чувствовать, что его недооценивают.
– Вы правы, капитан, – промолвил Шелк,
спешиваясь. – Постройте солдат, а я займусь их моральным духом.
Капитан повернулся и отдал приказ.
– Прошу прощения, – обратился Шелк к Бельгарату и
Гариону. – Командование армией предполагает определенные формальности.
